Лизоблюдство как старинный народный промысел

Если все пойдет как надо (а все пойдет «как надо»), то в 2012-м мы в любом случае по факту получим пожизненного правителя — Владимира Владимировича Путина. И будет он править нами, пока позволит здоровье. А здоровье, дай бог ему здоровья, у нашего отца нации отменное.

Если рассматривать это обособленно, то следует признать появление пожизненного правителя событием позитивным — стабильность, уверенность в завтрашнем дне и т.д. и т.п. Но, к сожалению или к счастью, все в этом мире взаимосвязано. И если в одном месте прибывает, то в другом обязательно убывает.
На протяжении многих десятилетий в обществе шли дискуссии об «особости» России. Идут они и сегодня, так как необходимо хоть какое-нибудь обоснование появления в третьем тысячелетии в почти что европейской стране пожизненного управителя. Придумываем евразийский путь развития, говорим о нашей особой ментальности...

Но во все времена эта особая ментальность называлась одним простым словом — холуйство.
Холуйство — наша вековая традиция. Александр Герцен горько замечал: «Рабы, сверху донизу одни рабы». Прошли десятилетия со столетиями, а вертикаль рабства лишь укрепляется. Холуйство — не богатство или бедность. Холуйство — состояние души. И нет принципиальной разницы между мелким клерком и олигархом — просто один холуй угождает своему начальнику Пупкину, а другой пресмыкается перед премьер-министром Путиным.

Целым комплексом причин можно объяснить появление сталинского режима. И в этом комплексе холуйство не самая малозначащая причина. Книги, песни, памятники, картины о любимом вожде создавались все-таки по большей части не под угрозой расстрела. Как говорил мой институтский педагог про защиту своей диссертации по теме «Образование СССР»: «Двадцать минут позора — и обеспеченная старость». Сегодня у холуйства другие временные измерения — пять, десять, двадцать лет позора, а старость обеспечена не только себе, но и внукам с правнуками.

В наше время не обязательно тупо воспевать вождя, хотя в принципе это не возбраняется. Примерно год назад в Барнауле в честь приезда премьер-министра была написана ода «От благодарного Алтая». Текст редактировал лично губернатор.
«Заставлять не буду, но надеюсь, что каждый внесет личные деньги, а после этого мы объявим счет для сбора пожертвований с общественности», — уточнил принцип «добровольности» при сборе средств на памятник Столыпину премьер-министр. Не сомневаюсь, пожертвований с общественности не потребуется. Министры на свои доходы могут не один памятник поставить. Можно использовать и опыт Чечни, где за членами правительства закрепляют улицы. Закрепить за каждым министром по памятнику, и будет почти по Пушкину: «он памятник воздвиг»... А если еще поднапрячь министерских жен и детей, можно обустроить и всю страну. Может, так и получится «великая Россия», о которой мечтал Столыпин. Но при одном условии: холуи будут истреблены как класс. Правда, пока камикадзе среди холуев как-то не наблюдаются.

К тому же сегодня у нас в ходу модернизированная модель холуйства — на упреждение. Русского человека уже вроде никто не принуждает холуйствовать, не грозит никакая смертельная опасность. Но большой-маленький начальник еще подумать не успел, а холуй-редактор уже снимает с эфира телерадиопрограмму. Холуй-директор клуба начинает «срочный ремонт», чтобы не допустить на сцену неугодного, по его разумению, власти человека. Холуй-олигарх покорно сносит издевательства премьера (см. Дерипаску в Пикалеве). Холуйка-певичка испытывает оргазм от одного словосочетания «Единая Россия»...

Вот две судьбы, такие похожие и такие разные.
После показательно жестокого наказания Михаила Ходорковского и Платона Лебедева олигархи резко потеряли интерес к политике. Еще им очень хотелось, чтобы власть в обмен на их потерю интереса потеряла интерес к ним. Кто-то откупился, живет и здесь, и там. Кто не захотел откупаться (все равно отобрали сколько положено), живет только там.

Михаил Прохоров со своим «Правым делом» — первая ласточка возвращения олигархов в политику. Мне совершенно не интересно, что прохоровская партия — кремлевский проект. В конце концов, судят в итоге не по проектам, а по делам. Любая партия — всегда чей-то проект, который нередко и со временем начинает существовать независимой от отцов-вдохновителей жизнью. У Прохорова, правда, и дел еще нет, только слова и деньги. Денег немерено, а слова хорошие, которые нравятся президенту: возвращение выборности губернаторов, выборы в Госдуму по одномандатным округам и т.д.
Кто знает, может быть, Михаила Прохорова ждет блестящее политическое будущее и он в обозримом времени станет высоким не только человеком, но и руководителем. К примеру, премьер-министром. Это его желание вполне укладывается в формулу: Путин — отец нации, Медведев — президент, Прохоров — премьер.

Но есть один нюанс в стремительной политической карьере олигарха. Прохоров — это ответ власти Ходорковскому. При «правильном поведении» на месте Прохорова мог быть Ходорковский. Но жизнь, как и история, не терпит сослагательного наклонения. Победителей не судят!
Но я не о Прохорове, как можно было подумать, я о Ходорковском. В моих глазах он, а не Прохоров со всеми его блестящими перспективами — победитель. Из него надеялись сделать уголовника, а получили триумфатора, пусть и в тюремной робе. Не знаю, каким девизом по жизни руководствуется Михаил Дмитриевич Прохоров. Может быть, и девиза-то никакого нет, а только бренды да слоганы. А девиз Михаила Борисовича я знаю. Честь. Достоинство. Отечество. Эти слова, написанные крупно на стене в подмосковном лицее-интернате — лицее Ходорковского, можно не только прочитать, но и прочувствовать.
Это удивительное детское учреждение, во многом для меня эталонное. Жаль, большинство россиян никогда не смогут там побывать, иначе мы бы, наверное, жили в другой стране. В нем учатся и живут дети Беслана, «Норд-Оста», других «горячих точек». Лицей очень человечный, если хотите. Дух там особый. До здания идти через усадьбу около километра. И все лицеисты, которых встречаю по дороге, замедляют шаг, приветливо смотрят в глаза и здороваются. Это нормально, но очень удивительно. Зайдите в любую школу и проверьте, насколько.
Плохой человек такое учебное заведение, в котором все подчинено ребенку, создать не может. Лицей победителей. Лицей — это жизнь его родителей.
— В отсутствие Миши — это та ниточка, которая привязывает нас к жизни, — так ответила мне Марина Филипповна Ходорковская на вопрос, что для нее и Бориса Моисеевича значит этот лицей.

Сравните. Прохоров — бизнес, Куршевель, биатлон-баскетбол, лидер партии, возможно, премьер. Ходорковский — проект «Открытая Россия», лицей, попытка участия в политической жизни, тюрьма... Почти по Жванецкому. Может быть, что-нибудь в Куршевеле подправить?
Возможно, у Прохорова все получится. Его слова претворятся в дела, и он станет премьером-победителем, войдет в историю не секс-туристом, а реформатором масштаба Столыпина. Всякое может случиться на «родине слонов». И наши потомки будут спрашивать: «Как пройти на улицу Прохорова?».
А могут спросить и про другую улицу.

Несколько лет назад группа граждан в Чите выступила с инициативой о присвоении одной из улиц города имени Ходорковского. Чего было больше в этом намерении — наивности, эпатажа или политического расчета, мне неведомо. Да по большому счету это и не принципиально. Важен сам факт.
Ведь в истории — как в футболе: игра забывается, а результат остается.
Какой результат? «Как пройти на улицу Ходорковского?»

Свет в конце тоннеля? Или очередная иллюзия? Неужели все беспросветно? Конечно, нет. Просвет есть. И находится он в Ивановской области, в селе Холуй, в котором делают замечательную лаковую холуйскую миниатюру. Нам осталось всего ничего — дожить до тех времен, когда искусство холуйствовать будет ценится в России лишь только там.