Фигуранты "списка Кардина" хотят судиться

Весна, вроде, давно прошла, а обострение у фигурантов «списка Кардина» продолжается. Правда, к лету оно приняло специфическую «исковую» форму. Попавшие в лист чиновники стали в массовом порядке обращаться в российские суды, требуя защитить их честь и достоинство, а также опровергнуть факты. Ну, вопрос о том, можно ли защитить то, что не существует, является метафизическим, а о фактах вполне можно поговорить и в суде. 

Если вернуться к истории вопроса, то родоначальником «искотерапии» стал Виктор Маркелов, который прямо из колонии обратился в Пресненский суд Москвы с заявлением против Уильяма Браудера о защите своей деловой репутации. Конкретно, Виктора Маркелова волновал вопрос, почему его считают укравшим компании фонда Hermitage. По его версии выходило, что эти компании фонд ему добровольно подарил. Против того, что он в одиночку украл в течение дня из бюджета 5,4 миллиарда рублей из бюджета Виктор Маркелов не возражал. После того, как ответчик поинтересовался тем, кто именно в колонии от имени Виктора Маркелова подписал заявление и задал ему несколько встречных вопросов, «обиженный» отозвал свой иск и сосредоточился на ведении интернет-дневника.

Следующим дорогу в российский суд, – самый справедливый суд в мире, - попытался осилить благородный «экс»-супруг начальницы 28 налоговой инспекции Москвы, одобрившей возврат нескольких миллиардов рублей из бюджета на основании фальшивых документов, Владлен Степанов. В том же Пресненском суде он заявил о том, что все обнаруженные у него виллы и деньги на счетах (всего почти на 40 миллионов долларов) нажиты непосильным предпринимательским трудом, и никакого отношения к его супруге, с которой он чуть ли не 20 лет «находится в разводе», не имеют. После того, как общественность полюбопытствовала, почему Степанов забыл указать свои доходы в налоговой декларации, и круглый год ездит с бывшей женой с виллы на виллу, он к иску охладел. Правда, на прошлой неделе у Степанова случился рецидив, и он обратился с аналогичным иском теперь уже к Алексею Навальному. Видимо, сам судебный процесс ему понравился…

Если состоятельный Степанов один борется за свою бедную «экс»-супругу, то в случае с прокурором Печегиным, который надзирал за делом Сергея Магнитского, все наоборот – богатая супруга (самая богатая в системе Генпрокуратуры) борется за своего бедного мужа. Она подала в мещанский суд заявление, в котором указывает, что опубликование данных о двух ее квартирах, купленных незамедлительно (по видимому по совпадению) после кражи из бюджета денег, и в то время когда Сергей Магнитский находился в СИЗО, нарушает ее право на конфиденциальность личной информации. В целом для Печегиных обращение в суд – дело семейное. Сам прокурор просит суд признать не соответствующими действительности утверждения о том, что он неэффективно осуществлял надзор за делом Магнитского и своими действиями фактически содействовал тому, что Магнитский погиб в тюрьме. Это довольно странная позиция, если учесть, что все письма Магнитского об отказе в медицинской помощи, о незаконном аресте и оказании на него давления попадали именно к Печегину. Эти иски еще ждут своего рассмотрения.

Но дальше всех пошел, конечно, следователь Павел Карпов. На днях он огорошил публику заявлением о том, что обратился с исками к членам Президентского совета по защите прав человека. Конечно, как обычно он подстраховался возбуждением уголовного дела о клевете на себя родного (оно привычней и надежней будет), но и судом не побрезговал. Что именно просит опровергнуть Карпов, пока остается неясным.

На следователе Карпове стоит остановиться особо. Поскольку «ископатия» у фигурантов «списка Кардина» стала массовым заболеванием, то можно и нужно говорить об определенной тенденции.

Обострения у Павла Карпова носят сезонный характер. Ровно год назад он уже просил защитить его от клеветы, направив 12 июля 2010 года заявление о возбуждении соответствующего уголовного дела на имя Генерального прокурора Юрия Чайки. Судьба этого заявления неизвестна, вслух об этом деле не говорится. Но до суда тогда дело не дошло. Поводов обратиться в суд у следователя Карпова как до, так и после было предостаточно. О его возможной причастности к хищению 5,4 миллиардов рублей; о его зловещей роли в организации уголовного преследования Сергея Магнитского (который был арестован по делу, возбужденному на основании рапорта именно Павла Карпова); о том, что его имя вместе с именами оперуполномоченного Кузнецова и уголовника Маркелова фигурировало, в скандальной истории с похищением предпринимателя Федора Михеева,писали многие и весьма подробно (ссылка на Огонек).

Но в суд Павел не шел, не верил он суду, считал Прокуратуру надежней.

Почему же тогда пошел сегодня? Видимо потому, что разуверился в прокуратуре. Потому что сегодня, когда общественное внимание приковано к этому делу, когда правозащитники докладывают о нем Президенту, когда появился альтернативный канал информирования руководства страны о том, что на самом деле происходило за кулисами состряпанного против Сергея Магнитского уголовного дела, когда над коррумпированными чиновниками нависла угроза применения позорный санкций, прокуратура более не в состоянии так просто, как прежде, прикрывать Павла Карпова и просит – подсоби! Иди в суд, принеси бумажку, сделай, в конце концов, что-нибудь, чтобы можно было вынести постановление об отсутствии поводов для прокурорского реагирования. Не видишь – заняты, сами по судам бегаем …

Тактика Карпова проста – разбить обвинения в свой адрес на фрагменты, выхолостить их суть, добиться в суде признания правоты в каких-то частностях и, прикрывшись судебными решениями, избежать возбуждения против себя уголовного дела. Главное – потянуть время, а там может все переменится, и правозащитники со своими претензиями куда-нибудь из страны сами уедут. По общему мнению, Павел Карпов в суде должен выиграть. Почему-то считается, что в российском суде такие как он проиграть не могут. Тем более, что и похищенные 5,4 миллиарда рублей не могли быть потрачены все без остатка.

Тем не менее, суды по-своему очень полезны, поскольку дают уникальную возможность установить многие обстоятельства хищения бюджетных денег и гибели Сергея Магнитского и пополнить уже в избытке собранные доказательства, по принципу тем больше тем лучше. Суд – это замечательное место для того, чтобы задавать вопросы и получать документальные ответы. А к уж к следователю Павлу Карпову накопилось особенно много вопросов. Для начала мы хотим повторить те вопросы, которые были заданы ему год назад «Новой газетой», и на которые до сих пор не получены ответы:

1) Почему, получив в ноябре 2007 года сообщение от адвоката фонда Hermitage о незаконной перерегистрации компаний фонда на имя, как выясняется знакомого ему, уголовника Виктора Маркелова и фабрикации решений судов о взыскании с них несуществующих задолженностей, он не написал по этому поводу рапорт?

2) Почему в своем заявлении «о клевете» на имя Генерального прокурора он умышленно исказил дату своей командировки в Элисту, пытаясь скрыть свою роль в инициировании уголовного дела, по которому впоследствии был арестован Сергей Магнитский?

3) Как он может объяснить происхождение более миллиона долларов США, которые он и его мать потратили на квартиры, машины и поездки в 2007-2008 годах, то есть именно тогда, когда произошло хищение бюджетных средств?

4) Какие отношения связывают его с владельцем и сотрудниками Универсального банка сбережений, где были отмыты похищенные деньги?

5) Какие отношения его связывают с юристом Андреем Павловым и его женой Юлией Майоровой (тоже юристом) из юридической фирмы «Технология права», которые участвовали в аферах по возврату налогов, ранее уплаченных в бюджет компаниями фонда Hermitage, в размере 5,4 миллиардов рублей в 2007 г. и еще 3 миллиардов рублей годом ранее в 2006 г. (по той же схеме, но с участием компаний ООО «Финансовые инвестиции» и «Селен секъюритиз») из бюджета России и отмытых именно в Универсальном банке сбережений, участвуя в составлении липовых исков для фиктивного обременения прибыльных компаний несуществующими задолженностями для обнуления их реальной прибыли? 

6) Какие отношения связывают его с фигурантами уголовного дела о похищении Федора Михеева Сергеем Орловым и Виктором Маркеловым, один из которых оказался впоследствии осужденным за кражу 5,4 миллиарда рублей?

И еще многие, многие другие вопросы – ответы на которые уже известны и документально подтверждены, но хотелось бы теперь закрепить их в суде. 

Мы с воодушевлением ждем суда и надеемся, что российские правозащитники будут иметь возможность не только задать мягко говоря не удобные вопросы, но и получить на них ответы из первых уст для дальнейшего использования в своей работе.