Почему мы всегда идем путем наименьшего результата

Президент огорошил: «надо запретить употребление алкоголя за рулем". Да ведь и так запрещено? Но речь, оказывается, о другом. Полтора года назад, после многих лет обсуждений и колебаний, установили предельно допустимое содержание алкоголя в крови водителей. Эту медициной и статистикой обоснованную норму президент и решил отменить: «...мы же знаем, как у нас выпивают. Сначала рюмку, вроде можно теперь. Потом две, три, а потом - ладно, поехали». Довод, прямо скажем, так себе. Предельная норма введена не для поощрения выпивки перед поездкой, а на те случаи, когда водитель вполне себе трезв и безопасен: чтобы избавить осторожных и умеренных граждан, употребляющих иногда за обедом бокал-другой вина, от лихоимцев из ГАИ, которых волнует не безопасность движения, а повод придраться.

По наблюдениям, именно эти граждане (обедающие обычно в кафе и ресторанах) - самые осторожные водители. Президент же говорит о «выпивающих», для которых первая рюмка - «спусковой крючок» для рюмок последующих. Пьяницах. Статистика вряд ли найдется, но по опыту жизни уверенно предполагаю: пьяница не будет пить и первую рюмку, когда надо ехать, даже если разрешено, потому что он свою слабость понимает лучше ГАИ и президента. Некоторые, правда, удержу не знают. Но такие и при полном запрете свои триста грамм выпьют и сядут за руль. Лиши их прав, будут все равно и так, и выпивши ездить, откупаясь по мере необходимости. (Лишение прав вообще глупая мера, вот сделать штраф за пьяную езду в миллион рублей было бы полезно - ведь и взятки ГАИ вырастут пропорционально, не отвертишься).

Вопрос о питье за рулем - не вполне экономический, и не очень важный. Но на его примере хорошо виден тот «управленческий» подход огульных запретов/ограничений, который широко применяется в экономике и приводит к плачевным результатам. Помню, в 1990-ых каждый валютный чих требовал разрешения ЦБ, на выдачу которого отводилось три месяца. Скажем, на выпуск валютного векселя для оплаты импорта (ставка процента по такому векселю ниже обычных кредитов). Замысел «запретителей» состоял в том, чтобы отсечь от рынка мошенников, выводивших деньги за рубеж. Однако страдали от этого только действительные импортеры (что такое ждать три месяца в торговле? - целая жизнь, любая сделка умрет, не родившись) и покупатели импортных товаров. А мошенники платили сотруднику «регулятора» «за скорость». Это никогда не дорого для преступного бизнеса, в котором издержки легко перекладываются на заказчиков, а маржа высока. Однажды пытался убедить во вредоносности огульного подхода высокого начальника из ЦБ, отвечавшего как раз за валютные вопросы. Но он (человек профессионально выдающийся и очень умный, но не имевший опыта вне госслужбы) доводов не услышал, сказал только: «С нашими ловкачами лучше перебдеть, чем недобдеть».

Огульный подход в силе и сегодня. Вот, например, перерегистрация предприятий: мы же, депутаты, хорошего хотим, сокращения рейдерства и отмывки! А что по малому и среднему бизнесу заодно сильно ударим - ну, «щепки летят». Другой пример. Летом участвовал в обсуждении в Думе вопроса по созданию приемлемой юридической формы венчурных фондов. До сих пор они создавались в совершенно неподходящем виде ЗПИФ. И уже одно это отпугивало западных венчурных капиталистов от участия в фондах РВК.

Многие на обсуждении говорили о необходимости венчурным фондам создать условия налогообложения, подобные существующим в странах с развитым инновационным сектором.

Однако председательствовавшие два известных депутата ГД твердо заявили: обсуждаем все, кроме налоговых послаблений, Минфин все равно не пропустит. Почему, спрашивается? По справедливому мнению Минфина, под послабления для венчурных фондов немедленно полезут какие-нибудь спекулянты недвижимостью и все, кто угодно, и сумеют пролезть еще и вперед инновационных предпринимателей. Вывод - запретить все и для всех. (Вспомнить и многолетнюю историю с налогообложением незаконченных строительством новых предприятий: до пуска еще годы, а НДС на купленное оборудование платить уже сейчас). Иными словами, с собственной, налогового (и любого иного) аппарата, неспособностью действовать законно и разумно боремся, возводя преграды инвесторам и предпринимателям, в том числе и инновационным (да хоть бы каким - не до жиру), которых на словах поддерживаем на самом высоком уровне.

Примеров огульного решения серьезных вопросов немало. В чем же его корни? Виды Минфина понятны. За недополученные экономикой инвестиции никто не спросит (их просто не видно), за недовыполненный план по сбору налогов спрашивают строго и регулярно. Иными словами, ведомственный - вполне сам по себе здоровый - интерес в рамках самого ведомства неизбежно берет верх над интересом общественным. А интерес общественный не имеет деятельного и полномочного субъекта, подобного тому же ведомству, способного ограничить и увязать частные выгоды ведомств с выгодами всего народного хозяйства. Разумеется, быть бы этим субъектом главе правительства или президенту (про Думу даже не мечтаю - сотни депутатов в еще меньшей мере способны выразить консолидированный интерес народа, чем дюжина членов кабинета министров). Однако регулярные выборы и их вынуждают действовать с оглядкой на избирателя, а его интересы весьма разнородны. Голосовать ходят больше пенсионеры. Вот увеличение пенсий и берет постоянно верх над инвестициями в будущее. Это отлично видно на примере «антикризисных» бюджетов 2009 и 2010 годов.

Однако есть и другая причина. Запретить разом все подряд - решение наиболее простое и в подготовке, и в выполнении. Осуществлять долгосрочную тонкую настройку системы управления, чтобы она действовала гибко, в интересах экономики, и научилась отделять овец (скажем, инновационных предпринимателей) от козлищ (злоупотребителей налоговыми льготами или чем прочим), предельно сложно. Требует многолетнего планирования, переобучения и перемотивирования чиновников, серьезного системного контроля. Результат проявится далеко не сразу, однозначно связать его с управленческими усилиями окажется непросто. (Частному бизнесмену дать взятку за получение заказа также проще, чем выиграть в честной конкуренции). Дело, однако, в том, что вообще ничто хорошее (кроме данных нам Создателем природных богатств и свободы воли) скорым, простым и необременительным образом не приобретается. Соответственно, либо всем - и правительству, и нам, грешным - учиться действовать по-новому. Либо двигаться по привычному пути простых огульных решений, продолжая закрывать глаза на то, что наименьшее сопротивление - верный признак наименьшего результата.