Кадровая политика: в Кремль с Государева двора
Проблема кадрового резерва является составной частью кадровой политики вообще, в силу чего, при желании, аналог пятистам «золотым поясам» всегда можно найти в российской (и не только в российской) истории. Более того, данный институт является неотъемлемым (при всех его модификациях) элементом системы государственного управления. Истоки его лежат в возникшем еще в конце XII столетия на базе княжеской дружины Государевом дворе, члены которого имели предпочтение при назначении на высшие должности. До этого с несложными государственными функциями справлялись князь и его дружина.
Александр Зимин одним из первых отечественных историков обратил внимание на роль Двора как военно-служилого войска в росте влияния Московского княжества и формировании единого централизованного государства. Составленная в 1552 г. Дворцовая тетрадь представляла собой полный список членов Государева двора (около 4000 человек) и может быть расценена как попытка узаконить и упорядочить данный институт. Окончательно закрепилась и практика назначения из членов Двора воевод, дипломатов и высшего слоя администраторов. Кроме того, члены Государева двора имели исключительное право владения подмосковными поместьями.
Государев двор распадался на две части (в период опричнины) и снова собирался в единое целое после смерти Ивана Грозного, пополнялся новыми чинами или лишался прежних, сокращался (к началу XVII в. – не более 1200 членов) или рос после Смуты, но неизменным оставались служебные и иные привилегии. Впрочем, данную статью отнюдь не стоить расценивать как подсказку современной власти и «резервистам» относительно «пакета привилегий», который имели их предшественники.
Формально Государев двор прекратил свое существование в ходе реформ Петра I, сохранившись лишь как совокупность лиц, занимавших придворные должности. Но фактически, институтом кадрового резерва стала петровская «Табель о рангах всех чинов воинских, статских и придворных», дожившая до февраля 1917 г. Высшая военная и административная элита черпалась в основном из четырех первых («генеральских») классов и изредка из верхушки штаб-офицерских чинов 5 и 6 классов. Правда, теперь в царской «команде» соседствовали представители древнейших аристократических фамилий, рядового дворянства и даже выходцы из «низов».
«Табель», несомненно, расширила как численность «кадрового резерва», так и возможность попасть в его «обойму». Хотя со временем принцип рациональности в кадровой политике претерпевал изменения. Так, например, почти все придворные чины были отнесены ко 2 и 3 классам, производство в которые зависело только от воли царя. Постепенно увеличивалась во властной элите и доля титулованного дворянства. Весомым кадровым резервом (особенно при Петре I и Николае I) оставались отставные военные. А «Жалованная грамота дворянству» 1785 г.
открыла еще один канал кадрового пополнения – путем перевода со службы в органах дворянского самоуправления на государственные должности.
При этом сохранялась старая практика неофициальных и полуофициальных «резервуаров» пополнения высшей элиты, например, кружок «молодых друзей» Александра I, вошедший в «Негласный комитет» 1801 – 1803 годов. В начале ХХ в. подобную роль играла «безобразовская клика» – своеобразный «теневой кабинет министров» во главе с камергером А.М. Безобразовым), и политически весомый Яхт-клуб.
Временное правительство продемонстрировало, что «кадровым резервом» высшего управленческого слоя могут выступать партии, а большевики довели этот механизм до логического завершения, когда кадры черпались из рядов одной партии. В свою очередь, внутри партии была встроена собственная система резерва – институт кандидатов в ряды «ума, чести и совести эпохи». Подобный принцип был распространен даже на научную сферу: «кандидаты в ученые» в лице кандидатов наук и даже кандидаты в академики – члены-корреспонденты.
Но самым главным изобретением коммунистической власти стала советская номенклатура, рождением которой в 1923 г. мы обязаны Сталину, годом раньше занявшему, как тогда казалось, чисто «технический» пост генерального секретаря РКП (б). Учетом и переброской на «горячие» участки соответствующих кадров коммунистов занимался специальный отдел ЦК – Учраспредотдел, а с 1924 г. – Орграспредотдел во главе с Лазарем Кагановичем. Номенклатура внутри себя имела соответствующую «Табель о рангах» (разряды, категории, списки), выстроенную систему спецраспределения и персональных привилегий (в том числе, в плане назначения на определенные должности).
Если в первые годы приоритет отдавался большевикам с дореволюционным стажем, то позднее кадры для номенклатуры и ее «резерва» черпались в основном за счет выдвиженчества, начало которому положил «ленинский призыв» 1924 г. В послевоенные годы, несмотря на постепенное превращение элиты (особенно высшего партийного руководства) в закрытую касту, ряды номенклатуры росли. То есть продолжал работать сложившийся ранее механизм кадрового отбора. Но, как констатировал один из персонажей Бориса Лавренева: «Всех министрами не сделаешь». Другими словами, проблема кадрового резерва остается актуальной во все времена.
Не удивительно, что сегодня на смену сталинскому лозунгу «Кадры решают все!» приходит новый – «Кадровый резерв решает все!». Если за сталинским лозунгом скрывалось требование неукоснительно соблюдать «генеральную линию», то «медведевский призыв» по своему замыслу должен обеспечить претворение в жизнь буксующих национальных проектов.
Комментарии