У Белоруссии положительных показателей больше, чем у РФ

Хочу поделиться опытом стороннего наблюдателя, не состоявшего ни в одной партии и не примыкавшего ни к одному из политических течений, четверть века следившего за происходящими в России переменами и остро переживавшего их необратимый ход.

Чтобы избежать подозрения в тенденциозности, скажу, что в 1991 году я был одним из «защитников» Белого дома, и, как вся советская интеллигенция в перестройку, с огромным энтузиазмом встретил «ветер перемен». Тогда была пора исканий, казалось, мы задыхаемся под идеологическим прессом, устав от однообразной, серой жизни, от регламентированного уклада, от наглухо задрапированной власти. Мы хотели свободы, разделяя популярный лозунг: «Так жить нельзя!», встретили перестройку с надеждой и оптимизмом, как весну после долгой зимы.

То, чем всё обернулось, хорошо известно. Но в Беларуси события развивались иначе, чем в России, человек, подписавший Беловежские соглашения, в отличие от его российского подельника, продержался у власти лишь три года, за которые поезд не успел окончательно сойти с социалистических рельс. Ситуация схожа, и мне кажется, психологический климат современного белорусского общества во многом напоминает тот, о котором я писал выше.

Стабильность власти должна вызывать раздражение, желание перемен, это психологический закон, известный как «комплекс подростка». Трудно изо дня в день терпеть одно и то же лицо, даже если это лицо матери. И среди белорусов, особенно среди молодёжи и интеллигенции, как наиболее чувствительных составляющих общества, обязательно должно родиться чувство протеста, желание избавиться от опеки, бросившись в объятия неизведанной, манящей свободы, окунувшись в мир взрослой самостоятельности.

Это смутное томление, искание чего-то большего, чем гарантированный кусок хлеба и государственная защита, свойственна народам всех социально ориентированных стран, чья экономическая и политическая стабильность вызывает «психологический застой». Для огромной массы, лишённой возможности долго жить за границей и черпающей впечатления с телеэкрана, жизнь по ту сторону представляется как обёртка глянцевого журнала, беззаботной и весёлой, с главной проблемой у женщин – следить за модой, а у мужчин – правильно выбрать марку автомобиля.

В обществе потребления все выглядят раскованными, имеющими своё мнение буквально обо всём, с улыбкой высказывающимися по любому вопросу не хуже экспертов в бесчисленных ток-шоу. Сквозь призму СМИ и жизнь здесь представляется одним большим шоу, на которое приглашают и на которое так хочется попасть. Однако у этого шоу свои шоумены, которым другие нужны лишь в качестве обслуживающего персонала. И в конце восьмидесятых казалось, что может быть только лучше, что все завоевания социализма останутся, а к ним добавится лоск «свободного мира». И главное, была неколебимая уверенность, что сохранятся человеческие отношения, что человек человеку никогда не станет волком. Это ведь совсем других имел в виду Гоббс.

Но поменялись обстоятельства, в основу легли принципы дикого капитализма, и очень быстро восторжествовало животное начало, люди стали рвать глотку, презирая и многолетнюю дружбу, и кровное родство. В обществе здоровой конкуренции нет ничего личного! Так в результате преступной наивности мы потеряли страну. И достойные ушли с ней. А их место заняли люди без морали, без идеи, с выхолощенными чувствами.

Среди тех, с кем меня сталкивала жизнь, наиболее честные, порядочные и сострадательные опустились, спились или уехали за рубеж, а лишённые от природы начатков совести и благородства, бессердечные и толстокожие, заняли высокие кресла. Мир точно перевернулся, словно создались коридоры для проходимцев, как лазейки для крыс, и выросли барьеры для тех, кому небезразлична судьба Родины (устаревшее понятие, употреблять которое в своём кругу люди без патриотических комплексов считают моветоном). И с какой же мстительной безжалостностью эти люди с сомнительной репутацией, эти выдвиженцы девяностых, когда, кто смел грабил, а кто не смел – воровал, заявили: «Надо было перестроиться!» А может, перекраситься? Перемазаться? Переродиться? Вот что стоит за безобидной формулировкой «передел собственности».

Вообще, демократия построена на эвфемизмах: лицемерие при ней достигает небывалых высот, никто прямо не назовёт вещи своими именами, прячась за политкорректностью, за призывами к толерантности, никто не назовёт белое белым, чёрное чёрным. Впрочем, в обществе потребления истина никого не интересует, её искания остались в развитом социализме, сосредоточенном на выборе дальнейших путей развития, а не на выборе продуктов в супермаркете.

И этот же сценарий в маленьком масштабе разыграется в Беларуси, если уйдёт Лукашенко. И альтернативы, увы, быть не может. Цензуру идеологическую сменит цезура рынка, глухая, непробиваемая, как могильная плита, слово девальвируется, потому, что лгать будут не только по телевидению, но и себе, и друг другу, а административно-командную систему сменит денежная. Но если первая своя, то вторая будет чужой, потому что денег больше у того, кто их печатает. А планетарные правители, для которых экономика – религия, и как Бог, превыше всего, равнодушны к национальным чувствам. С точки зрения банковского счёта африканец неотличим от китайца, перед деньгами все равны. Однако ж некоторые ровнее!

И белорусов, как и их соседей, включат в мировой рынок с его разделением труда: московские улицы давно забиты украинскими проститутками, улицы европейских городов – российскими. Но прежде, чем принять в свою семью, белорусов подвергнут санации, как программа «десоветизации» будет проведена тотальная «делукашенкоизация».

Из народа вытравят критическое начало, способность сомневаться, уничтожат остатки самостоятельного мышления, посадив на телеиглу. И стерилизованное население будет иметь своё мнение обо всём, не хуже телеэкспертов, перестав замечать, что, спеша обрадовать мир пришедшей мыслью, повторяет внушённые штампы.

Это сейчас можно крутить властям кукиш в кармане, выражать недовольство на кухнях, находя единомышленников, проводить время в сближающем шушуканье. Всё это уйдёт, как с белых яблонь дым, за вами не будет следить ни милиция, ни спецслужбы – ваше инакомыслие будет абсолютно неинтересно, как и вы сами, предоставленные самим себе. И разговоры выродятся, и гости пропадут, и диссидентство выйдет из моды. Останется один Большой Телебрат. А с вашим мнением, словно в детской, компьютерной игре, будут считаться тоже виртуально – счётчики звонков на теледебатах будут тщательно фиксировать количество безликих, безымянных зрителей, но политикам, превратившимся в «телезвёзд», будет на вас глубоко плевать.

Впрочем, после зомбирующей обработки СМИ, сравнимой разве с поголовной лоботомией, вы и сами незаметно станете радоваться тому, что яблоко красное, а трава зелёная, и знать, что, отсидев год в офисе, получите возможность слетать на неделю в Турцию. Никаких духовных сил сопротивляться окружающей пошлости не останется, точно прошли катком, заставив быть плоским, одномерным, ручным. И только некоторые будут удивляться: куда всё ушло? И как быстро! Воистину, что имеем, не храним. Но своё мнение они будут вынуждены держать при себе, добром вспоминать старое станет неприлично и несовместимо с карьерой.

Я рисую антиутопию? Сгущаю краски? Просто я всю жизнь провёл в Москве, наблюдая изнанку лакированных фасадов, знаю цену в сотнях исковерканных, поломанных судеб, которую заплатили за «свободу потреблять», вижу людей, превратившихся за неимением большего в трудоголиков, страну, утонувшую в дурмане развлекательных программ. Если уйдёт Лукашенко, и белорусам надо будет привыкнуть к чванству разбогатевших друзей, к всеобщей зависти, к тому, что разногласия между родственниками разрешаются в суде через адвокатов. Надо будет привыкнуть к этническому обезличиванию, проститься с идеей национальной самоидентификации и духовной независимостью.

Посмотрите на Россию с её вырождающейся национальной культурой, заменённой общечеловеческим суррогатом! Разве она не представляет собой поучительного примера? Не лишне вспомнить, что «западные ценности», столь органичные для своих, для посторонних оборачиваются троянским конём: СССР после ГКЧП их безоговорочно принял, Китай после Тяньаньмэнь, категорически отверг.

Почему в России сокращается население, зашкаливает коррупция, процветает наркомания, а Запад не подвергает критике её «элиту»? Власть дубинками разгоняет митинги несогласных, создаёт из клоунов карманную оппозицию, превратив выборы в фарс, вносит по своему усмотрению поправки в Конституцию, а официальный Запад не заикается о диктатуре? При этом статистические данные по России (http://www.rf-agency.ru) приводят в ужас даже западных экспертов, заявляющих о вымирании страны.

А Беларусь по массе положительных показателей стоит неизмеримо выше, и её лидер вызывает ненависть. Не потому ли, что российский президент не самостоятелен и вполне справляется с отведённой ему ролью? А Лукашенко – фигура независимая, не принимающая правила игры?

С какой наглой вседозволенностью обрушились на всенародно избранного президента российские СМИ! Попробовали бы они подобный демарш в адрес США или Израиля! Но была команда: Запад в этом спектакле остаётся над схваткой, а России отводится роль питбуля. И никто не смеет обвинить российское руководство в разжигании межнациональной розни, никто не отваживается привлечь его к Гаагскому трибуналу.

Впрочем, у российского президента, вероятно, подмешивается и личное, он не может простить белорусскому лидеру харизмы. Но как только Лукашенко уйдёт, отпустив белорусский корабль в свободное рыночное плавание, когда исчезнет сдерживающее начало, страну скупят на корню. И хозяевами станут отнюдь не заинтересованные в её процветании и конкурентоспособности. Некоторым азартным может показаться, что и они, участвуя в дележе, получат свой кусок пирога, пусть миллионы соотечественников разорятся, я-то своё урву. Не выйдет! Приедут толстосумы, природные акулы бизнеса, против которых он маленький, наивный и своё «Надоел батька!» откричал.

Я не пугаю. Просто так будет. Как уже есть на всём постсоветском пространстве. При этом я уверен, что простые люди в Беларуси, близкие к земле, не утратившие природного трезвомыслия и видения сердцем, это прекрасно чувствуют, я обращаюсь к зашоренной, замороченной «измами» интеллигенции, призывая проявить гражданское мужество и не в пример советской правильно оценить, в чём состоит её долг, её позиция, её пасторские функции.

Надо понимать, что Беларусь – островок в упивающейся своим культуртрегерством дряхлеющей цивилизации, что ей с величайшей осторожностью надо открывать дверь, чтобы, как в чумном бараке, не заразиться. И надо понимать, что как и при чуме, обратной дороги не будет, что избирательный бюллетень – это билет в один конец! Стоит отнестись к выборам с максимальной ответственностью, чтобы потом не кусать локти, не плакать у разбитого корыта, не жить воспоминаниями.

Я хотел закончить словами: «Мой долг был предупредить. А выбор за вами». Однако цена вопроса колоссальна, и уместнее перефразировать известное высказывание: «Белорусы, я люблю вас, будьте бдительны!»