Абхазия не хочет возвращать квартиры русским

Правительство Абхазии отказывается вернуть дома и квартиры русским и готовит жилой фонд для возвращения абхазов, бежавших в Османскую империю от России.

Между Москвой и Сухуми впервые после признания Россией независимости Абхазии назревают довольно неприятные разногласия. Называть их конфликтом рано, но они явно имеют тенденцию к дальнейшему обострению, поскольку начинают выявлять расхождение сторон по важнейшим вопросам политики Абхазии и прав ее жителей. В том числе россиян, живущих или живших в республике.

На днях стало известно, что власти Абхазии отклонили концепцию, касающуюся имущественных прав россиян, проживавших в республике. Об этом заявил глава абхазского правительства Сергей Шамба. По его словам «Концепция работы совместной российско-абхазской комиссии по вопросам восстановления имущественных прав граждан Российской Федерации в Республике Абхазия», которая была прислана в Сухуми из российского МИДа, не была даже принята к рассмотрению, как «не стоящая внимания».

При этом премьер-министр Абхазии, до последнего времени занимавший пост министра иностранных дел, позволил себе довольно пренебрежительно отозваться о методах работы ведомства Сергея Лаврова, сказав, что документ «был получен из МИД России без регистрационного номера и сопроводительного письма. Чье это предложение - не ясно».

Столь опытному дипломату, как Сергей Шамба, на самом деле «совершенно ясно», что случайных писем со Смоленской площади не направляют, а отсутствие подписи под документом на дипломатическом языке означает как раз то, что это не субъективная оценка и предложение конкретного мидовского чиновника, но позиция внешнеполитического ведомства.

Для понимания ситуации очень важна предыстория вопроса. После начала грузино-абхазской войны в 1992 году, значительная часть русских, не желая принимать в ней участие на той или иной стороне или просто опасаясь за свою жизнь, покинула Абхазию.

В 1993 году, сразу после окончания боевых действий и изгнания из Абхазии этнических грузин, составлявших до войны 40 % населения бывшей автономной республики, Москва обвинила Сухуми в нарушении ранее достигнутых мирных договоренностей (в частности, соглашения от 27 июля 1993 года) и ограничила пересечение российско-абхазской границы по реке Псоу. А к концу 1994 года, с началом войны в Чечне, Россия, заручившись поддержкой главы грузинского государства Эдуарда Шеварднадзе своей чеченской компании и рассчитывая на компромисс с Тбилиси в вопросе внешнеполитической ориентации Грузии, предложила грузинскому руководству своеобразный «гешефт»: Россия, по сути, введет блокаду Абхазии, а Шеварднадзе назначит на ключевые посты в своей администрации ставленников администрации президента РФ и будет ориентироваться на Москву.

Действительно, начиная с 1995 по 2000 годы российско-абхазскую границу могли пересекать только женщины или старики; все российско-абхазские связи были свернуты, а Шеварднадзе назначил министрами обороны, внутренних дел и госбезопасности заместителя командующего закавказским военным округом по хозяйственной части Вардико Надибаидзе, чиновника российского МВД Шоту Квирая и кадрового офицера КГБ СССР Игоря Гиоргадзе. Кроме того, Грузия вошла в СНГ, узаконила присутствие российских пограничников не только на грузино-турецкой, но и на грузино-чеченской границе (с грузинской стороны!), подписала договор о создании в Грузии четырех российских военных баз сроком на 25 лет и широко открыла двери для российского бизнеса.

Итогом компромисса, как рассчитывали в Москве и Тбилиси, должно было стать возвращение Абхазии в состав Грузии, а Грузии - в сферу российского геополитического влияния.