Что представляла собой польская Армия Крайова

В связи со страстями, которые разгорелись за последнее время вокруг Катыни, сейчас немало говорится и пишется о польской политике в годы Второй мировой войны. Но мне далеко не всё в этом понятно. Например, я знаю, что вместе с бойцами Красной Армии против фашистской Германии воевали солдаты Войска Польского, в которое входила Армия Людова, то есть Народная армия. Однако была еще и Армия Крайова. А она что собой представляла?

Виктор НОВИКОВ. Рабочий. г. Благовещенск.

ВЫ ПРАВИЛЬНО вспоминаете, Виктор, о наших боевых побратимах из Войска Польского, основа которого — 1-я Польская армия — создавалась на советской территории из интернированных польских военнослужащих. В состав этого войска (около 400 тысяч человек) в июле 1944 года вошла и партизанская Армия Людова.

Эти солдаты и офицеры прошли славный боевой путь. Они освобождали Украину, Белоруссию, родную Польшу, воевали против фашистов в Прибалтике и Восточной Пруссии, так что в конечном счете вполне заслуженно участвовали в знаменитом Параде Победы на Красной площади советской столицы 24 июня 1945 года.

Совсем другая история и совсем иные цели изначально были у Армии Крайовой (АК), о которой вы спрашиваете в своём письме. Она тоже создавалась из бывших военнослужащих польской армии после крушения польского государства в 1939 году, но находилась под руководством лондонского так называемого польского правительства в изгнании. Задачи АК уже в сентябре 1939 года сформулировал ее командующий генерал С. Ровецкий, руководствуясь следующим основным посылом:
«Исход ожидаемого конфликта между Россией и Германией в настоящий момент предугадать невозможно. Для нас было бы лучше всего, если бы немцы остановили Россию, уничтожили ее вооруженные силы и обеспечили бы тем самым решение в будущем вопроса о нашей восточной границе».

Надежды на восстановление польского государства при помощи гитлеровцев, конечно, были безумием, как и разработка стратегии борьбы против СССР в случае разгрома Германии. При таком повороте истории генерал Ровецкий предписывал АК вот какую тактику: «Быть готовыми исполнять специальный приказ по проведению массовых диверсий и организации партизанского движения в тылу у Советов».

Армия Крайова была достаточно многочисленной и хорошо организованной силой. И по советским, и по польским источникам, подпольная сеть ее партизанских ячеек насчитывала от 250 до 400 тысяч человек. Но как она сражалась с немецко-фашистскими оккупантами, как защищала свой народ? Она всё время исходила из концепции «двух врагов» — Германии и России, которая сводилась к тому, чтобы, как любило говорить командование АК, «стоять с оружием у ноги». Эта тактика была один к одному похожа на тактику наших союзников, о которой вице-президент США Гарри Трумэн сказал так: «Пусть немцы и русские как можно больше убивают друг друга».

Но если цинизм союзников, на земли которых ни разу не ступила нога гитлеровского солдата, по-своему оправдан, то он оказался самоубийственным для «расово неполноценного» польского народа, обреченного на уничтожение. Тем не менее АК тоже не торопилась открывать против фашистов свой «второй фронт» — партизанский. Вот как «Информационный бюллетень» Главного штаба Армии Крайовой комментировал 1 октября 1942 года развернувшееся Сталинградское сражение:
«Ад на Волге. Битва за Сталинград приобретает историческое значение. Очень важно и то, что колоссальная битва «на великой реке» затягивается. В ней взаимно уничтожают себя две самые крупные силы зла».

Когда в начале 1943 года наши войска добивали и брали в плен последние части армии Паулюса, идеологи АК отнюдь не радовались нашей победе, но оплакивали судьбу оккупантов: «Страдания солдат, участвующих в боях в морозы и пургу, лишённых поставок продовольствия и оружия, без медицинской помощи, в открытой степи, ужасны. С нашей стороны было бы несправедливо, если бы мы не подчёркивали исключительную моральную выносливость остатков армии Паулюса...»

Эти слёзы лились в то же самое время, когда крематории Освенцима и Треблинки уже работали на полную мощь, когда тысячи поляков в вагонах для скота выселялись из Люблинского воеводства и Замойщины, когда сотни детей, оторванных от матерей и отцов, до смерти замерзали в этих вагонах...

Польский историк Владислав Побуг-Малиновский писал о том, как в те трагические дни придерживался тактики «стоять с оружием у ноги» один из вождей АК генерал Ровецкий с его штабом: «Он умел решительно сдерживать чрезмерный боевой темперамент... Когда в конце 1942 года немцы начали на Замойщине жестокую акцию выселения, он сохранял умеренность в организации возмездия. Некоторые из польских деятелей требовали «даже мобилизации АК и похода на помощь Замойщине». Ровецкий, уклоняясь от этих требований, говорил своему окружению: «Если мы послушаем тех, которые сейчас так шумят и обвиняют нас в бездействии, то когда немцы начнут нас бить, те же самые лица первые начнут пищать, чтобы мы прекратили».

Сегодняшние польские «аковцы» кричат о том, что советские войска не пришли на помощь Варшавскому восстанию. Но как Армия Крайова отозвалась на восстание в варшавском гетто весной 1943 года? Генерал Бур-Комаровский в своих воспоминаниях «Подпольная армия» пишет, что когда Ровецкий созвал совещание штаба и робко заявил, «что в такой степени, в какой это возможно, мы должны прийти евреям на помощь», то от своих штабных офицеров «он услышал такие рассуждения: если Америка и Великобритания не в состоянии предотвратить это преступление немцев», то «как же мы сможем их остановить?»

Блистательные польские кинофильмы («Канал», «Потом наступит тишина», «Пепел и алмаз») создали иллюзию того, что в Польше было мощное партизанское сопротивление фашизму. Но и это — тоже не выдержавший испытания временем миф, о котором В. В. Кожинов пишет так: «По сведениям, собранным Б. Урланисом, в ходе югославского сопротивления погибли около 300 тысяч человек (из примерно 16 миллионов населения страны), албанского — почти 29 тысяч (из всего лишь 1 миллиона населения), а польского — 33 тысячи (из 35 миллионов). Таким образом, доля населения, погибшего в реальной борьбе с германской властью в Польше, в 20 раз меньше, чем в Югославии, и почти в 30 раз меньше, чем в Албании!»

Но ведь всё же воевали поляки и в Европе — в английских частях, и в составе наших войск, и в 1939 году во время немецкого «блицкрига», длившегося 28 дней. Да, воевали. Польское Бюро националь-ной безопасности с пафосом пишет: «После поражения в сражениях против Германии и СССР поляки пять раз формировали армию: во Франции в 1939 году, в Великобритании летом 1940 года, в СССР в 1941 году армию генерала Владислава Андерса, которая затем сражалась в Италии, и во второй раз армию в СССР в 1943 году, которая сражалась вместе с Красной Армией.

Пятой польской армией было вооружённое подполье на оккупированных территориях. С 1 сентября 1939 года по 8 мая 1945 года во всех польских воинских формированиях (регулярные, партизанские, подпольные) прошло около 2 миллионов поляков. На конечном этапе войны на всех европейских фронтах сражались 600 тысяч польских солдат во всех родах вооружённых сил. Летом 1944 года польское вооружённое подполье насчитывало более 300 тысяч давших клятву солдат. Это позволяет утверждать, что Польша направила на фронты Второй мировой войны четвёртую по численности союзническую армию».

На языке нынешней пропаганды всё звучит складно, хотя и хвастливо. А на деле? Общая цифра погибших за родину с 1939 по 1945 год польских жолнежей — 123 тысячи человек, 0,3 процента от всего населения в 35 миллионов. Наши прямые военные потери — около 9 млн. человек, это 5 процентов населения страны. Немцы потеряли (чисто немецкие потери, без союзников) около 7 процентов населения. В таких страстных, судьбоносных и беспощадных войнах, какой была Вторая мировая, тремя десятыми процента, такой малой кровью родину не спасёшь и независимость не отстоишь. Никакие гениальные фильмы не помогут...

Вот что означало «стоять с оружием у ноги»!

В 1994 году, уже в наше «демократическое время», Российская академия наук, Институт славяноведения и балканистики, Государственный архив Российской Федерации и Научный центр общеславянских исследований издали крошечным, почти самиздатовским тиражом (500 экземпляров!), на плохой, жёлтой бумаге, в мягкой оберточной обложке собрание документов под названием «НКВД и польское подполье». Процитируем несколько донесений HKBД, касающихся деятельности АК в тылу советских войск на освобождённых землях в 1944-м, 1945-м и даже в 1946 году.
«16 октября 1944 года.

В Холмском уезде действуют отряды «АК»... (...) Эти отряды совершили более 10 вооружённых нападений. Убито 15 человек из числа местных работников.
В Замостьянском уезде повстанцами убито 11 человек, из них 5 военнослужащих Красной Армии».

«С 1 по 10 июня 1945 г. на территории Польши бандами «АК» совершено 120 вооружённых налётов на органы общественной безопасности и милиции, мелкие группы советских и польских военнослужащих, а также на гражданское население украинской и белорусской национальности; убито 16 советских военнослужащих, 3 польских, 27 сотрудников органов общественной безопасности и милиции, 25 членов ППР и активистов, 207 — гражданского населения».

Ещё одно донесение — июнь 1945 года:
«6 июня с.г. банда «АК» подпоручика Цибульского, известного по псевдониму «Сокол», учинила погром над украинским населением деревни Ветховина (13 километров юго-западнее города Холм).

Бандиты убили 202 человека, в том числе грудных детей, подростков, мужчин и женщин всех возрастов.

Мирные жители убивались огнестрельным оружием, мотыгами, лопатами, топорами, ножами, женщинам рубили головы, мужчин пытали раскалёнными железными прутьями».

«30 ноября 1945 года.
Убито 39, ранено 24, пленено 8 сотрудников милиции». «Военнослужащих Красной Армии убито 6 и ранено 5 человек».
«Убито 18 военнослужащих Красной Армии», «убит 61 человек из местного населения».

Из донесения от 23 апреля 1946 года:
«Убито и ранено: 25 военнослужащих Красной Армии, 45 военнослужащих Войска Польского, 7 государственных служащих, 64 местных жителя».
Лишь за 4 месяца 1946 года (январь—апрель) «аковцами» было убито из числа советских и польских военнослужащих вместе с местным населением 836 человек.

И это лишь крохотная часть расстрельных списков Армии Крайовой, опубликованных в этом сборнике.

Когда я недавно побывал в Белоруссии, мои минские друзья подарили мне книжечку, изданную в столице республики в 1994 году. Называется она просто: «Армия Краёва на Белоруссии». С подзаголовком: «Первая книга в Белоруссии, где сказана полная, непричёсанная правда про Армию Краёву».

Книга насыщена документами и воспоминаниями, донесениями разведчиков, сводками НКВД, приказами советского партизанского командования и командования Армии Крайовой.

«В сентябре 1943 года уланы эскадрона Здзислава Нуркевича расстреляли группу партизан так называемого акайцами жидовского отряда Семёна Зорина».
Из рапорта главного коменданта АК генерала Тадеуша Комаровского (будущего руководителя Варшавского восстания. — Ст. К.) в штаб польского Верховного главнокомандования в Лондоне от 1 марта 1944 года:

«19.11.43 подразделение наднеманского батальона вело бой в районе Жалудка с советскими партизанами (...). Советский отряд был вынужден перейти через переправу на другой берег Немана. Советские потери — убитые, раненые, утонувшие — около 200 человек».

Продолжать это перечисление можно еще долго.

Вот такие у нас были «союзнички» из Армии Крайовой.

Поляки всячески замалчивают факты сотрудничества Армии Крайовой с вермахтом. Но с документами сборника «НКВД и польское подполье» не поспоришь.
Из докладной записки Л. Берии И. Сталину от 17 июня 1945 года:
«Кроме этого, в лагерях НКВД СССР для военнопленных имеются военнопленные поляки, служившие в немецкой армии и взятые в плен в составе немецких частей, всего 32731 чел.».

Из докладной записки зам. министра внутренних дел И.В. Сталину и В.М. Молотову от 15 апреля 1949 года по рассмотрению дел польских граждан, находящихся в советских лагерях:

«Из общего числа переданных польских граждан освобождено из лагерей военнопленных и интернированных 7098 человек. Эти поляки в период Отечественной войны были направлены в лагеря военнопленных и интернированных за службу в германской армии, а также за участие рядовыми в составе подразделений Армии Крайовой».

Из книги Бернхарда Чиари «История Армии Крайовой во Второй мировой войне». Мюнхен, 2003:

«Полковник АК Александр Крыжановский заключил с немцами сделку о сотрудничестве в районе Вильно... АК передала в подчинение немецкому командованию 3-ю польскую партизанскую бригаду».

Да за одни эти, далеко не полные, списки и цифры убитых и раненых советских военнослужащих и белорусских партизан руководившие Армией Крайовой генерал Окулицкий с товарищами по законам военного времени могли быть поставлены к стенке без суда и следствия.

Однако советское правосудие устроило открытый судебный процесс над 16 лидерами Армии Крайовой, начавшийся 18 июня 1945 года. Пять человек получили сроки от 10 лет до 1 года, восемь — по нескольку месяцев. Осуждённых обвинили в организации подпольных вооружённых отрядов на освобождённых территориях, в террористической и диверсионной деятельности, в создании подпольных радиостанций в тылах Красной Армии и в подготовке военного выступления совместно с Германией против СССР. Трое были признаны невиновными.

Владислав Гомулка хотел, чтобы процесс проходил в Варшаве, но Сталин ответил ему: «Они стреляли в наших людей», на что Гомулка выставил свои аргументы: «Они приказывали стрелять не только в ваших, но и в ещё большей мере в наших людей». Этот аргумент Сталин, как вспоминал Гомулка, признал: «А может быть, вы и правы».

Но процесс всё-таки прошёл в Москве.

К осени 1944 года немцы стали понимать, что война проиграна. Отсюда началось некоторое их дипломатическое заигрывание с верхушкой АК. Недаром всем «аковцам» после капитуляции Варшавского восстания был дан статус военнопленных. Более того, во время допроса главнокомандующего АК бригадного генерала Окулицкого 7 мая 1945 года допрашиваемый, в частности, сказал:
«Докладывая в моём присутствии Бур-Комаровскому о предложенных немцами условиях капитуляции, Богуславский (представитель главного штаба АК. — Ст. К.) сказал, что фон дем Бах считает необходимым для поляков прекратить вооружённую борьбу с немцами, так как общим врагом Польши и Германии является Советский Союз... (...). Я сказал ему, что, возможно, фон дем Бах прав, и Бур-Комаровский с моим мнением согласился».

Немцы, находясь в отчаянном положении, стали судорожно разыгрывать польскую карту, надеясь кое-как сколотить при посредничестве поляков блок с Англией для спасения Европы от «русского большевизма»... И глупая шляхта ещё раз поверила немцам, как это уже было перед сентябрём 1939 года. Но только тогда она, шляхта, надеялась на союз Германии и Польши в борьбе против Советского Союза, а в 1944 году поставила на Англию. Очередная политическая химера вскружила головы шляхтичам.

24 апреля 1945 года Л. Берия ознакомил И.В.Сталина с документом. (Окулицкий подтвердил, что документ этот составлен и написан им лично). В частности, в нем говорилось:
«Считаясь со своими интересами в Европе, англичане должны будут приступить к мобилизации сил Европы против СССР и одновременно начать мобилизацию своих сил. Ясно, что мы станем в первых рядах этого европейского антисоветского блока, а также нельзя представить этого блока без участия в нём Германии, которая будет контролироваться англичанами»... «Мы будем включены в антисоветский европейский блок, организованный англичанами, а тем временем мы должны полностью использовать их материальную помощь...»

Подпольное руководство АК вместе с лондонским «польским правительством в изгнании» изо всех сил пыталось воздействовать на английский кабинет министров.

Чуть ли не при каждом аресте террористов-«аковцев» их командование взывало к Лондону. Депеша лондонцам из Виленского округа АК:
«Подразделения АК разоружены и вывезены в Калугу (...). Срочно требуется скорейшее дипломатическое вмешательство».

Словом, шкодили сами, а чуть что — о помощи просят Англию.
Но Черчилль, прагматичный политик, пришёл в ярость, когда познакомился со стратегическими замыслами высокородной шляхты. Не потому, что он любил Советский Союз, а потому, что он не любил в политике идиотов.

Вот как отозвался он об авантюрных конвульсиях «польского правительства в изгнании» и верхушки Армии Крайовой во время московской встречи с Миколайчиком в 1944 году:
«Недавно я беседовал с вашим генералом Андерсом, и мне кажется, что он тешит себя надеждой, что после разгрома Германии союзники затем разобьют Россию. Это сумасшествие. Русских разбить невозможно!..

В вашем упорстве вы не видите того, чем рискуете... Мы сообщим всему миру, каково ваше безрассудство. Вы стремитесь развязать войну, в которой погибнет 25 млн. человек... Вы не правительство, вы ослеплённые люди, которые хотят уничтожить Европу. Я не буду заниматься вашими делами. Думайте о них сами, если вы хотите оставить на произвол судьбы ваш народ. У вас нет чувства ответственности перед вашей родиной. Вы безразличны к её мучениям. У вас на уме только низменные собственные интересы... Ваша аргументация является, попросту говоря, преступной попыткой сорвать соглашение между союзниками с помощью «Либерум вето»... Если вы хотите завоевать Россию, то действуйте самостоятельно. Вас следует посадить в больницу для умалишённых...»

В сегодняшней Польше, увы, сохранились идейные потомки тех шляхтичей, которые попали в наш плен, будучи в рядах германского рейха. Вот что излагает один из них в официальной польской прессе: «Мы не хотели оказаться в союзе с Третьим рейхом, а приземлились в союзе с в равной степени преступным СССР. Гитлер тоже никогда не относился к своим союзникам так, как Сталин к странам, завоёванным после Второй мировой войны. Гитлер уважал их суверенитет и правосубъектность, накладывая лишь определённые ограничения во внешней политике. Наша зависимость от Германии, следовательно, была бы значительно меньшей, чем та зависимость от СССР, в которую мы попали после войны.

Мы могли бы найти место на стороне рейха почти такое же, как Италия, и, наверное, лучшее, нежели Венгрия или Румыния. В итоге мы были бы в Москве, где Адольф Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы принимали бы парад победоносных польско-германских войск» (из интервью профессора-историка Вечоркевича польской газете «Речь Посполита» от 28.09.2005).

Самая глубокая шизофрения этого монолога состоит в том, что нынешние польские «вечоркевичи», проклиная «советский фашизм», одновременно рвут на себе волосы, со сладострастным мазохизмом расчесывают свои раны и причитают на весь мир об упущенных возможностях: «Почему вождь фашистской Европы не пригласил наших отцов в поход на восток и не подарил им за верную службу вожделенные «всходни кресы» (то есть Западную Украину и Западную Белоруссию, — шляхетскую землю обетованную)? Почему нас кинули немцы? Почему нас кинули англичане? Неужели и американцы нас кинут?!»

Вполне может быть…