Как живется при феодализме?

Основной тренд современной России – регресс. Мы и сами не заметили, как оказались после социализма не в капитализме, как было обещано, а при феодализме, причем с садомазохистским уклоном. Лучшие знания русского языка в стране показывают выпускники школ Северного Кавказа. После великой победы над Германий, мы чуть было не уступили маленькой Грузии. И вовсе не факт, что она рано или поздно не захочет реванша.

Нет, наша оставшаяся подводная лодка иногда еще выходит в каботажное плавание по Белому морю с целью пульнуть «Булавой» в сторону Норвегии. И по запасам газа и нефти мы по-прежнему пока неплохо выглядим. И президент у нас молодой и энергичный. Только не умеющий решать проблемы своего трудоустройства.

Карл Маркс предупреждал, что капитализм наступает только после феодализма с развитием в обществе товарно-денежных отношений. И ведь ни он, ни любой другой теоретик не прогнозировали наступление светлого капиталистического общества после развала коммунистической идеи. Значит, только отступив на шаг назад, мы способны вырваться вперед всех.

Феодальное общество, безусловно, прогрессивнее рабовладельческого. Вот если бы нас после Горбачева сразу туда, то, наверное, хоть кто-нибудь возмутился бы. Ведь очень неприятно, когда бьют бичом или посылают на галеры. Может быть, кто-нибудь из бывших строителей коммунизма устроил бы восстание типа Спартаковского, и войско временно освобожденных рабов дошло бы до Москвы, где и было бы разгромлено войсками, снятыми с чеченского фронта.

Но нам повезло. Мы живем при феодализме. Феодальными, согласно Яндекса, «называли любые социально-политические институты, основанные на дворянских привилегиях и дискриминации «третьего сословия».

Современные дворяне, называемые нынче олигархами, являются вассалами у сеньора. Имя сеньора достаточно хорошо в стране известно, поэтому не будем упоминать его всуе. Дворяне, безусловно, должны выделяться перед холопами. Отсюда и мигалки на крышах лимузинов и прочие отличительные признаки.

Удивительно еще, что они общаются между собой на русском языке. Ведь прежние русские дворяне изучали активно модный тогда французский. И право, нечего холопам господ понимать.

Госдуме срочно надо принять закон о двуязычии. И заседания вести на английском. Либо – по фене. Феню там должны неплохо знать. Впрочем, их, штамповщиков законов, присланных свыше, и сейчас никто не понимает.

Любой феодализм заканчивается капиталистической революцией. Нарождающемуся классу мелких собственников становятся невыгодными вассальные отношения. И тогда в их среде появляется какой-нибудь Робеспьер и провозглашает: Свободу, Равенство и Братство. А новоявленный врач Гийотен тем временем изобретает средство по обезглавливанию бывших представителей власти, олигархов и рядовых членов партии. Никакая революция не знает своих пределов!

А современная Мария-Антуанетта воскликнет незадолго перед казнью: «Почему народ требует хлеба? Ведь если нет его, можно кушать пирожные»!

Впрочем, мы пока еще находимся в самом начале построения феодального общества. И до старого проверенного временем принципа «Вассал моего вассала – не мой вассал» нам еще далеко. Все мы пока вассалы одного сеньора. И танцуем под его дудку. Мы очень плохие танцоры. Хотя, как известно, плохой танцор – хороший папа. И может быть, наши потомки рано или поздно поймут, что пора наконец-то переходить из феодального строя в капитализм.

Или же современный российский тренд сохранится и нас ждет рабовладельческий строй. Бр-р, не хочется. Впрочем, если прикупить пару сотен физически сильных и выгнать их на плантации, то почему бы и нет.

А напоследок старый, но любопытный анекдот:

«Идет заседание Госдумы. Выступает Путин:

– Господа, все эти годы мы трудились на свое благо. Но пора бы уже и о народе подумать.

Голос из зала:

– Правильно, Владимир Владимирович. Предлагаю председателям комитетов по триста душ, а рядовым членам – по двести пятьдесят»!