Президент пролетариям не товарищ?

Большой политтур президента России Дмитрия Медведева в США затмил в теленовостях буквально всё, даже сводки с полей чемпионата мира по футболу в ЮАР. СМИ пристально следили за всеми передвижениями первого лица государства Российского по городам и весям, по долинам и взгорьям Северной Америки.

24 июня 2010г. президент Медведев посетил Стэндфордский университет, где, как говорится, в тёплой и дружественной обстановке встретился с представителями американских академических, общественных и деловых кругов. Среди научных сотрудников университета оказались и давнишние «друзья» России - бывшие госсекретари США Кондолиза Райс и Джордж Шульц.

Я смотрел репортаж об этом событии по телевизору, рядом крутилась моя восьмилетняя дочка. Она заметила вдруг, что темнокожая тётенька и седой дяденька похожи на лису Алису и кота Базилио. Я слегка пожурил дочь и сказал, что нехорошо так говорить о взрослых, тем более что они высокие представители дружественной нам державы.

Между тем Шульц произнёс краткую благодарственную речь в адрес Медведева и вынес к трибуне, у которой стоял российский президент, подарок - большой плакатный лист в чёрной застеклённой раме. Даритель сказал: «Мы очень напряжённо думали над тем, какой подарок подарить. Хотелось найти что-то, показывающее глубину и интерес к России со стороны Стэнфордского университета. Так что мы обратились в архивы Стэнфордского университета и нашли плакат, который широко распространялся в 1921 году в России. Копия этого плаката оказалась в наших архивах. Вот она, эта копия».В результате напряжённых раздумий американская сторона для демонстрации глубинного интереса к России, как ни старалась, не нашла в своих архивах ничего лучше копии старого советского плаката, на котором было начертано: «От мрака - к свету, от битвы - к книге, от горя - к счастью». Шульц сказал, что это «слова на все времена», ещё раз поблагодарил Медведева и удалился.

В зале раздались аплодисменты.

Российский президент принял подарок и тут же неожиданно заметил: «Но здесь ещё одна есть вещь, о которой не сказал секретарь Шульц. Она написана наверху мелкими буквами. Это надпись: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Я не поклонник этого лозунга, так что я поддерживаю то, что большими буквами написано».

В зале раздался смех. Стэндфордская публика ликовала. Вероятно, американская элита так же, как и российский президент, не сторонники объединения пролетариев, да ещё и всех стран. Радость на лицах заокеанских учёных, для них лозунг о пролетарском единстве - архивная давность, пыльная ветхость. Да и написано мелко - можно не замечать. Но российский президент заметил, у него глаз зорче. К тому же и повод подвернулся эффектно и непринуждённо показать «глубину и интерес» к либеральным идейным ценностям и принципиальное неприятие противоположных ценностей даже на уровне лозунгов. Именно это, не думая напряжённо, Медведев и выразил. Именно этому радуется и американская профессура, потому и смеётся легко, даже как-то беззаботно.

Другое дело профессура наша, отечественная. Она напряжена и озабочена. Она искренне хочет помочь российскому президенту узреть не только лозунги, но и пути спасительного единения верхов с низами, с теми самыми не имущими ничего, кроме собственной рабсилы, пролетариями, в которых превратилось теперь подавляющее большинство граждан России.

В этом году немалым тиражом вышла в свет брошюра академика РАН Р.И.Нигматулина и профессора Б.И.Нигматулина «Кризис и модернизация России - тринадцать теорем». Хорошая книжка, толковая. О сложных вещах написано языком популярным, доступным. Работа двух учёных «посвящена обоснованию тех мер, которые могут выводить российскую экономику из беды, в которую её завел либерально-¬рыночный догматизм и несбалансированная жажда наживы». Авторы указали главные беды страны, связанные с тремя главными пороками: порочная макроэкономическая стратегия, т.е. негодная политэкономическая система, порочный подбор руководящих кадров и, как следствие, гигантская коррупция. Далее даётся в виде теорем и их доказательств сжатый перечень тех самых мер. В первую очередь «требуется коренная реформа распределения доходов и модернизация экономического порядка в России». Эта теорема разъясняется развёрнуто: «Государство обязано заставить исполнять то, что необходимо для жизни страны: ... нужно контролировать не только доходы, но и расходы на дорогую недвижимость, дорогие автомобили, яхты и другие предметы роскоши ... налоговым службам надо сосредоточиться на контроле доходов, расходов и недвижимости богатых граждан, живущих в богатых домах ... ныне эти огромные ресурсы растрачиваются на избыточную роскошь или переводятся за рубеж». Одним словом, необходимо через налоговую систему изъять излишки у богатых, и пустить средства на нужды общества. Затем «надо сосредоточиться и спасать те отрасли, которые обеспечивают жизнь народа ... А для этого опять же необходимо сбалансировать экономику». Впрочем, предупреждают общество авторы, «это потребует сокращения очень больших доходов богатых». Но они должны быть к этому готовы, поскольку, по мысли учёных, мы, общество - единый организм. Далее советы сыплются на читателя, как горох из мешка, все толковые и все в том же духе: «Правительство должно строго следить за издержками при добыче природных ресурсов ... Контроль издержек, цен и прибыли в жизнеобеспечивающих отраслях ... Природная рента должна работать на народное хозяйство...» Короче, «правительство и общество должны понимать ... общество и власть должны осознать...» Есть даже и такое: «правительство должно думать...»

При этом для реализации болезненной процедуры перераспределения средств нельзя ссориться с крупным капиталом, нельзя это «делать чистым администрированием, а только в сотрудничестве с бизнесом, использовать в основном экономические меры, контролируя издержки, регулируя пошлины и налоги, выявляя избыточную прибыль и ликвидируя коррупционные поборы».

Однако Нигматулины здесь же замечают, что «реализация представленных идей требует высокой квалификации и честной работы правительства», однако сожалеют, что «в условиях нынешней коррупции и слабой квалификации идеологов и чиновников экономического блока сба¬лансировать экономику нёвозможно». Учёные даже обвиняют всю российскую элиту в скудоумном непонимании насущных проблем России, в безнравственности и даже в «несбалансированной жадности».

И сразу звучит требование «нового порядка чиновников во власти»: государственные служащие (в первую очередь президент, министры, губернаторы, депутаты) и их супруги не должны иметь коммерческие интересы, не должны иметь акции. Они должны жить только на зарплаты и денежные накопления. Вот так!

Но как всё это претворить в жизнь, если низы в апатии, бедны и бесправны, а «ресурсов не хватает, потому что недобранные у богатого класса огромные ресурсы растрачиваются на сверхпотребление богатых»? Учёные сокрушаются: «все надежды на то, что рынок заставит делать производство эффективными, оказались напрасными. Надежды на то, что богатые олигархи будут инвестировать в развитие производительных сил, оказались утопией. Олигархи не знают, не умеют и не хотят этого делать. Они брали кредиты, играли в котировки, покупали землю, которую никто не обрабатывает, покупали роскошные дворцы по всему миру, футбольные клубы и яхты».

Остаётся одна надежда! Уже в заключение, как бы на выдохе, авторы «тринадцати теорем» делают последний вывод: «Сегодня из всех государственных, экономических и об¬щественных структур значимый авторитет имеют только Президент России, Председатель правительства России и Патриарх православной церкви ... Нужен призыв Президента и Председателя Правительства, поддержанный авторитетными людьми: \"Отечество в опасности!\"»

Примерно в том же духе изложено обращение от имени группы белорусских учёных к соотечественникам, его мне прислал на днях доктор экономических наук, профессор Белорусского государственного университета В.Ф.Байнев, человек честный и искренний, всегда выступающий горячо и пламенно, правда, не без запальчивого пафоса. Обращение белорусской профессуры содержит требование «остановить разрушение восточнославянской цивилизации и по большей части адресовано ... элите Руси-матушки, которая сегодня \"разобщена и унижена\"». Учёные авторы так и говорят: «Уважаемая наша элита! Призываем вас не допустить роковой ошибки!» Далее следует обстоятельная агитация со всеми тонкостями доказательств и разъяснений, долженствующая побудить верховную элиту славянских государств «сделать нормой жизни наши общие, традиционные, проверенные временем духовно-нравственные ценности». Представители научной интеллигенции Беларуси сочли «своим долгом возвысить голос» и донести свои требования до элиты, поскольку разобщенное дезинтегрированное простонародье, по мысли авторов, одурманено и загипнотизировано. Впрочем, это не совсем так, и белорусская профессура пытается протереть вождям глаза: «Неужели вы не видите, что наш только на первый взгляд безмолвный и безропотный русский народ давно и настойчиво голосует против несущего разрушение и смерть зла - рыночных, растлевающих душу неуемной жаждой потребления и безграничной наживы, реформ?» В связи с этим белорусские учёные обращают внимание соответствующих государственных институтов, прежде всего, служб государственной (национальной) безопасности России, Украины и Беларуси на их прямую обязанность по защите традиционных мировоззренческих идеалов нашей восточнославянской цивилизации от их постепенной, повсеместно наблюдаемой замены на «западные демо(но)кратические ценности».

И российские, и белорусские учёные люди, несомненно, образованные, порядочные, сердечно болеющие за судьбы нашего общего Отечества. Они с добросовестным простодушием как бы взывают к современной российской власти, обращаются к ней с убедительными советами, наставляют её к решительным действиям. Подобно философу Сократу, полагавшему, что люди поступают дурно и неправильно лишь по неведению, наши профессора, вероятно, искренне надеются, будто достаточно сообщить власть имущим, что следует делать, раскрыть им, так сказать, глаза, и они, власть имущие, прозрев, тотчас примутся за дело, начнут «установление нового экономического порядка в России». Нигматулины даже поторапливают первых лиц российской властной элиты: «И чем дольше откладываются соответствующие реформы, тем тяжелее и болезненнее они будут позднее, и тем больше риск деградации страны, потери социальной устойчивости и революционных потрясений ... Надо вспомнить, как к 1917 году неспособность царс¬кой власти обеспечить справедливый порядок и военные потери подорвали авторитет царской власти - тогдашнего стержня Российского государства...»

Как тут не вспомнить слова Владимира Маяковского, очевидца событий 1917 года: «Профессор, снимите очки-велосипед!» Сегодня наши учёные-патриоты обращаются, взывают и заклинают ту верховную инстанцию, весь «значимый авторитет» которой зиждется на эксплуатации исконной русской установки: «бояре сволочи, царь - свят!» Однако если протереть окуляры, трудно не заметить, что в современной России «авторитетные» цари и несбалансированно жадные бояре давно уже срослись идейно, слиплись, как пельмени, материально, а кое-где на местах уже превратились в однородное месиво. Призывая временно верховного «Царя» ополчиться на «боярство», презирающего «чёрный люд», нынешних пролетариев, мы призываем «Его Высочество» высечь самого себя, как это сделала гоголевская унтер-офицерша. Попробуйте укусить себя за руку! Нет, ещё сильнее. Больно?

Здесь более чем уместно вспомнить современника поэта Маяковского - первого наркома просвещения Советской России Анатолия Васильевича Луначарского, который справедливо заметил, что «трон можно потрясти только объединёнными силами масс».

Я не знаю, читал ли труды Луначарского президент Медведев. Однако лозунг пролетарского единения ему явно не по нраву. Впрочем, он не сердится на размежёванных ныне пролетариев, он просто острит. Так же неизвестно, знакомы ли с трудами наркома Луначарского профессора Стэнфорда. Но они дружно смеются над шутками российского президента, поскольку, должно быть, не верят в воскрешение старых плакатных лозунгов. Смеются задорно, улыбаются, как здоровые, сытые люди, обнажая белозубые челюсти. Медведев тоже смеётся, правда, как-то натянуто, не так раскованно, как его стэндфордские друзья.

Моя дочка сказала, что этот дяденька смеётся, будто хочет нас укусить. Я снова сделал ей внушение. Нельзя так говорить о дяденьке, тем более, что он президент, пусть даже он и недолюбливает нас, пролетариев, особенно когда мы объединяемся.Денис Миронов-Тверской