Науки юношей питают, отраду старцам подают

\"Россия, вперёд!\", технологический прорыв, модернизация, инновации, - эти слова, вслед за президентом Дмитрием Медведевым, в последние несколько месяцев не произносил только ленивый. Вот уже и собственную «кремниевую долину» в подмосковном Сколково решили строить, но только общие контуры этого исторического прорыва за трескучими формулировками и циклопическими планами, стали ещё туманней.

Фракция «Справедливая Россия» в Государственной Думе провела «круглый стол» с представителями академической науки, о том, как осуществить инновационный прорыв в нашей стране? Мнение учёных в данной ситуации оказалось чрезвычайно интересным, тем более, что точки зрения авторитетных экспертов и политиков, на будущий инновационный прорыв, как выяснилось из дискуссии, зачастую, серьёзно разнятся.

Чем больше, говорили знатоки в разных областях науки, от фундаментальной до прикладной, тем яснее становилось, что инновационный прорыв, если он вообще произойдёт, дело далеко не завтрашнего дня, а при нынешнем отношении к науке, вообще невыполним.

И дело даже не в том, что российские учёные неквалифицированны в своих областях, навсегда отстали от мировых тенденций развития науки. Нет, этого сказать нельзя. Не позднее, как за полгода российские экономисты предупреждали о наступлении мирового финансово кризиса. И ничего! Исполнительная власть предпочла не замечать прогнозов учёных. А после того, как они сбылись ещё несколько месяцев устами Министра финансов буробила бессмыслицу о России, - островке стабильности в бушующем море кризиса. И островок смыло, и из кризиса, вопреки уверениям того же Алексея Кудрина мы никак не можем выбраться... А дело в том, что менеджеры стоящие у руля страны не намерены прислушиваться к советам специалистов. У них самих за плечами учёные степени, которые не мешают говорить глупости о том, что высокие цены на бензин в нефтедобывающей стране облегчают жизнь пенсионерам.

Провозгласив новый курс российской экономики, политики, как и ожидалось, до сих пор ничего не сделали, чтобы направить развитие по единственно возможному для нас, инновационному пути.

Хотя, казалось бы, в России для этого всё есть. Начиная от технопарков и наукоградов, заканчивая свободными экономическими зонами. Однако все эти конкурентные преимущества, до сих пор не привели к глубоким технологическим прорывам.

И виной тому не только недостаточное финансирование, на порядок отстающее от среднеевропейского. До сих не определены приоритеты инновационного развития. Если в середине ХХ века руководство СССР поставило перед Академией наук задачу: совершить прорыв в области атомной энергетики и освоении космоса, (от этого зависело, сможем ли мы удержать мировые позиции, завоёванные во второй мировой войне), то нынешние руководители пока ограничиваются общими словами, не подкреплёнными никакими действиями, и самое главное, - масштабными задачами.

Да и среди научной элиты нет согласия. ВУЗы, зачастую стараются конкурировать в получении грантов с академическими институтами и лабораториями. Даже в законодательстве есть строка, что ВУЗы получая гранты, но, не имея собственной исследовательской базы, могут заказывать исследования научным лабораториям, но при этом расходовать на исследования не более сорока процентов от выделяемого бюджета. Чем руководствовались законодатели, прописывая такое распределение средств неизвестно. Стоит ли говорить о том, что зачастую тендеры выигрывают конторы, и вовсе не относящиеся к науке. Хотя исследования, опять же, проводят всё те же академические институты. Вот только деньги при этом оседают в карманах посредников. Эти, по-сути, коррупционные схемы чрезвычайно распространены в России. Нобелевский лауреат, депутат Государственной Думы Жорес Алфёров охарактеризовал такое положение дел, уже забытым словом, - ВРЕДИТЕЛЬСТВО.

Другой академик РАН, зав. лабораторией Института биологии развития им. Н.К.Кольцова Михаил Угрюмов назвал нынешнюю ситуацию в российской науке, - системной деградацией. И действительно финансирование Академии наук, дающей от 55 до 70 процентов всех фундаментальных исследований в стране последовательно сокращается.

От Академии наук отрезали кусок в три млрд. рублей, зато только на разработку проекта сколковской «кремниевой долины» потратили почти четыре млрд. Опять вместо системной работы средства уходят в громкие проекты. И тут возникает вопрос, - может быть так легче «пилить» деньги? Ведь из научного учреждения попробуй вытащи кусок, а когда заказываешь проект, тут уж и откат процентов в двадцать от общей суммы можно отхватить...

Стоит ли говорить о том, что социальная защищённость учёных в подобной ситуации чрезвычайно низка. Молодые специалисты не имеют возможности даже в обозримом будущем получить или приобрести жильё. Именно это, зачастую становится решающим фактором «утечки мозгов» за границу. Жорес Алферов заметил, что в конце сороковых годов, когда был совершён колоссальный технологический прорыв, кандидат наук получал 3000 рублей, что было сравнимо с зарплатой директора крупного промышленного предприятия. Такое стимулирование привело к притоку молодёжи в научно-исследовательские институты. Атомный проект вынесли на своих плечах молодые люди в возрасте 30-35 лет, (сегодня средний возраст учёных далеко за пятьдесят).

Говоря об инновационном пути развития, член корреспондент РАН Александр Горбацевич, заметил, что при нынешней сырьевой направленности экономики никакие инновационные прорывы в принципе невозможны. Он предложил национализировать природные ресурсы, возвратиться к идее природной ренты. Поскольку нынешняя сырьевая система не подразумевает капитальных вложений бизнеса в науку.

Проиллюстрировать это можно статистикой: за прошедшие десять лет от продажи нефти компаниями было получено десять с половиной триллионов (!) долларов, (по одному триллиону долларов в год!!!), а в казну государства, за это время, поступило лишь пятьсот миллиардов (по пятьдесят млрд. в год). Что называется почувствуйте разницу! Вопрос, сколько средств из десяти триллионов долларов пошло на отечественные научные разработки? Ответ: а нисколько!!! При доходности сырьевого сектора в 500 и более процентов, без жёсткого вмешательства государства, невозможно никакое инновационное развитие.

А государство, похоже, не спешит менять свою сырьевую направленность. Глава финансового ведомства Алексей Кудрин не так давно во время правительственного часа в Совете Федерации вновь подтвердил свою приверженность к так называемой плоской шкале налогов, выгодной в основном для крупного сырьевого бизнеса. В то время, как американские экономисты подсчитали, что в отсутствии прогрессивной шкалы налогообложения, США полностью лишились бы финансирования образования и расходов на вооружённые силы.

Цель для будущих реформ может поставить только государство. И уже под поставленные задачи нужно выстраивать всю систему налогообложения и распределение средств от реализации полезных ископаемых, которые, как, к примеру, углеводороды, по различным оценкам специалистов, закончатся уже в нынешнем столетии. Так что времени на реформы у России осталось совсем немного. Но пока, исполнительная власть, среди членов Кабмина которой, нет ни одного представителя от науки, занимается другими масштабными проектами. Для сравнения на строительство Большого адро́нного колла́йдера, созданного в научно-исследовательском центре Европейского совета ядерных исследований ушло меньше средств, чем на подготовку к олимпиаде в Сочи. Получается, пока приоритеты государства по-прежнему отдаются громким проектам, а не системной научной работе. К слову сказать строительство «Кремниевой долины» в Сколково уничтожит уникальное селекционное хозяйство Немчиново. Но похоже это никого не интересует, поскольку, когда дело касается масштабного проекта или «распилки» очередных грантов, на летящие от российской науки щепки не обращают внимания.

А если копнуть чуть глубже и быть ещё более откровенным, то очень несложно выяснить, что российская власть генетически не приспособлена для продуктивных инновационных реформ. Единственно, как показала новейшая история, о чём она эффективно заботится, так это о набивании собственных карманов и сохранении себя самой по известному принципу - после нас хоть потоп!