Руководителям Украины нужно прочесть Гоголя

Государственные мужи, прилежно штудируйте Гоголя! Он уже все про вас написал

«Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Бальтазара Бальтазарыча, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича - я бы тогда тотчас же решилась». (Николай Гоголь, «Женитьба»)

Наброски драмы из украинской истории

Если россияне уже давно усвоили, что «Пушкин - наше все», хотя зачастую и приписывают этот приговор Аполлона Григорьева многоуважаемому академику Дмитрию Лихачеву, то мы, украинцы, никак не можем раскумекать, что наше все - Гоголь. Даже 200-летие прохлопали - довольствовались лишь натужным обсуждением киноопуса Владимира Бортко, в котором тот безоговорочно дарил Гоголя России разом с Тарасом Бульбой и его козаками, даже Боярским без шляпы, заставляя их перед лицом смерти патриотично восклицать: «За Родину, за Сталина! Москва за нами!»

Нет, не только рано, но и просто глупо уступать великого писателя северному соседу, как это было сделано с ядерным оружием. Ведь Гоголь же писал не только для нас, но и про нас - современных украинцев. Да куда не ткнешь пальцем, какой том не раскроешь - повсюду найдешь сходства, намеки, даже пророчества в отношении нашего с вами житья-бытья в начале неведомого писателю XXI столетия.

А с типажами какие меткие попадания! Вот, обводишь глазами наш политикум - и, куда ни глянь, натыкаешься на гоголевского персонажа. Ушедший президент - сущий помещик Манилов. Новоизбранный - Антон Антонович Сквозник-Дмухановский, достопочтенный городничий. Нежелающая покидать кресло премьерша - Панночка. Спикер Рады - точь-в-точь Павел Иванович Чичиков. И дальше как заведено: Томенко - Хлестаков, Луценко - Ноздрев, Чорновил - Андрий Бульбенко, Ляпина - Солоха, Богословская - просто приятная дама, Герман - дама приятная во всех отношениях, Турчинов - колдун из «Страшной мести», Вячеслав Кириленко - ритор Тиберий Горобец... Расширением списка можно заниматься до посинения, до второго петушиного крика, но предоставим сие удовольствие многоуважаемому читателю...

Да и сюжеты Николая Васильевича на любой украинской дороге валяются. Жив бы был гений - легкой рукой настрочил бы «Повесть о том, как поссорились Виктор Андреевич с Юлией Владимировной». В третьей редакции «Ревизора» главным героем сделал бы чиновника Геннадия Геннадиевича Москаля, заброшенного чьей-то волею в Крым. Выкрутасы нашей деловой жизни досконально представлены в «Игроках». Ну, а «Записки сумасшедшего» могут стать настольной книжкой любому гражданину, сколько-нибудь находящегося в курсе политической жизни.

Совершенно невероятное событие

Зачем далеко ходить? Нынешняя история с выбором премьера - аккурат перипетии гоголевской «Женитьбы», где Агафья Тихоновна писала всех женихов на бумажках, свертывала их в трубочки, перемешивала билетики в ридикюле не в силах решиться, кого же из них предпочесть. Разве не то же проделывает наш Виктор Федорович, заняв свои кабинеты на Банковой. Право, такое затруднение - выбор! (Здесь и далее автор позволит себе не ограничивать кавычками цитаты из Николая Васильевича, потому как они сами выпрыгивают на уста.) Таким манером новоявленному президенту доводится выбирать самое малое из троих - во всяком случае, сам он именно таким числом обозначил украинскую перспективу (Ющенко вымахнул позже - значится, в образе Ивана Павловича, однако обещал же бывший правитель уйти от дел да схорониться в своем имении Хоружевке али где еще).

А с выбором, сами понимаете, даже черт может ногу сломать. Не верите - осведомитесь у экзистенциалистов.

Как хочешь, так и выбирай!.. Арсений Петрович недурен, хотя, конечно, худощав. Сергей Леонидович тоже недурен. Да если сказать правду, Николай Янович тоже хоть и не мальчик, а ведь очень видный мужчина. Уж как трудно решиться, так просто рассказать нельзя, как трудно!

И впрямь, как славно было бы, если в одной ипостаси можно было бы соединить благородную седину Николая Яновича, импозантную фигуру Сергея Леонидовича... А что же прихватить от Арсения Петровича? Очки? Нос или роскошный костюм, который он приобрел на распродаже, нанеся наименьший урон семейному бюджету? Нет, все не то... Вот! Младость жизни! Ее следует позаимствовать у Арсения Петровича. Чтобы можно было распомышлять, ворочать государственным черепком, не озираясь на возраст - отныне и во веки веков. Аминь.

Эх, мечты, мечты... А вот как славно получилось бы, если можно было бы всех троих оставить на одном месте, то есть усадить в одно кресло. Ну, конечно, им пришлось бы потесниться, но зато на восток можно было бы отправлять Николая Яновича, на запад - Арсения Петровича, в центре оставить - Сергея Леонидовича. Раскол страны одним пыхом преодолели б...

Театральный разъезд после представления новой комедии

Так нет же, надо выбрать одного! одного! непременно одного! А сердце так и колотится! Ведь все они такие славные, хорошие, аккуратные, образованные, университеты кончали, по финансовой части числились... Николай Янович, что служил езекухтором, такой важный, что и приступу нет. Такой видный из себя, как закричит: «Ты мне не толкуй пустяков, ты скажи напрямик: сколько за тобой движимого и недвижимого?!» Да еще вклеит такое словцо, что и неприлично сказать... Важный господин.

А Арсений Петрович - это уж такой великатный! а губы, мать моя - малина, совсем малина! такой славный. Да, тонкого поведенья человек, немецкая штука! А сам-то такой субтильный, и ножки узенькие, тоненькие... Зато Сергей Леонидович поплотнее. Уж лучше нельзя выбрать никого. Уж тот, неча сказать, такой славный - барин так барин. И человек еще молодой - лет пятьдесят...

Есть трое, а нужен один - деваться-то некуда. Только как бы этот один, будучи избранным да окинув взором все, что вершится вокруг, да уразумев, чего от него ждут, не произнес бы, обратясь к себе самому: «Право, как подумаешь: через несколько часов... Даже сделается страшно, как хорошенько подумаешь об этом. И уж после ни отговорки, ни раскаянья, ничего, ничего - все кончено, все сделано. И теперь уже назад никак нельзя попятиться... А будто в самом деле нельзя уйти? Как же, натурально нельзя: там в дверях и везде стоят люди; ну, спросят: зачем? Нельзя, нет. А вот окно открыто; что если бы в окно? Нет, нельзя; как же, и неприлично, да и высоко... Ну, еще не так высоко: только один фундамент, да и тот низенький. Ну нет, как же, со мной даже нет картуза. Как же без шляпы? неловко. А неужто, однако же, нельзя без шляпы? А что, если бы попробовать, а?..»

И наш премьер-герой, будь то Арсений Петрович, Сергей Леонидович или даже Николай Янович, как сиганет в окошко да с воплем: «Спасите мою душу!» - как даст стрекача вниз по Грушевского - только его и видали...