Лужков повернет в Казахстан сибирские реки?

На днях мэр Москвы Юрий Лужков вновь поднял тему поворота сибирских рек в Казахстан. По мнению самого известного в СНГ градоначальника, на российской воде можно сделать неплохие деньги. Учитывая, что Казахстан неоднократно намекал, что-де наша страна не прочь пополнить свои водные запасы за счет соседей, а Лужков очень любит Астану, не исключено, что его нынешнее заявление - не иначе как лоббирование интересов Казахстана на очередном международном форуме.

В начале этой недели на международном форуме “Чистая вода-2009” в Москве Лужков заявил о необходимости дальнейшей разработки проектов по использованию стока сибирских рек с целью продажи воды: “Необходимо вернуться к проекту по использованию воды сибирских рек. Мы можем использовать только со стока Оби 25 кубических километров воды”. Он предложил продавать воду не только соседним российским регионам, где периодически бывают засухи (Тюменская, Челябинская, Оренбургская области), но и в Казахстан. Причем именно последнему, по расчетам московского мэра, должны достаться основные объемы воды. По его словам, чтобы обеспечить водой южные регионы России, достаточно 5-7 кубических километров воды. “А остальную воду мы можем продавать в Казахстан, я уверен, что после этого ситуация с водой в Центральной Азии существенно улучшится”, - заявил он.

Это не первое заявление Лужкова на данную тему. В марте этого года он уже рассказывал о проекте, предусматривающем отведение части стока реки Оби в сторону Туркменистана, Таджикистана и Узбекистана. И даже называл цену, за которую можно продавать воду в этих страны, - не ниже 20 центов, мотивируя, что среднемировая цена - порядка 1,5-2 доллара за кубометр.

Лужков, конечно, не открыл Америку. О знаменитом повороте сибирских рек - переброске части их стока в засушливые регионы Казахстана и Средней Азии говорили еще при Николае II и Сталине, но решилось на это государство (Пленум ЦК КПСС) лишь в 1968 году, дав ученым задание просчитать мегаметаморфозу. Кстати, одним из инициаторов воскрешенной идеи был наш соотечественник - отец казахстанской энергетики (а впоследствии и руководитель Академии наук КазССР) Шафик Чокин.

Великий строитель, после которого на земле Казахстана остались (и это не считая пары десятков ГЭС) искусственное море и рукотворная река: Капшагайское водохранилище и канал Иртыш - Караганда, построенные подряд в 1970 и 1971 годах.

Последний, протяженностью в 451 километр, второй на тот момент в мире по длине (после Большого Туркменского) и по высоте водоподъема (после Колорадского), был построен как раз в рамках проекта по повороту сибирских рек. (Иртыш ведь - не только казахстанская, но и сибирская река.) Напомним, почти двадцать лет велись кабинетные (и не только) работы, проект оценивался в 40 миллиардов долларов, но в итоге во время перестройки его закрыли. Вышеупомянутый канал Иртыш - Караганда, однако, построить успели - полутысячекилометровый след от грандиозной затеи.

Так что все это мы уже проходили.

И однако в 2002 году президент Казахстана предложил вернуться к подзабытым планам. Построить канал Азов - Каспий (идее тоже не один век: в 1932 году Совнарком СССР принял решение о разработке этого проекта, а в 1952 году он отчасти даже был реализован, когда в строй вошел канал Волга - Дон) и повернуть в Центральную Азию сибирские реки. Первый проект, правда, был благополучно забыт - в который уже раз. А вот второй, начиная с момента выступления Нурсултана Назарбаева, получил неожиданную поддержку у друга Астаны Юрия Лужкова.

Кстати, тогда же юридической формой реализации идеи Лужков предложил создание международного евразийского консорциума с долевым участием сторон. Этакий отечественный вариант “Всеобщей компании по строительству Панамского канала”. И не исключено, что если на государственном уровне у северных соседей будет принято решение помочь Казахстану, то при обязательном гарантировании государствами частных инвестиций проекты, быть может, и будут “оценены по достоинству”. Правда, для этого странам придется преодолеть огромнейшее сопротивление со стороны общественности (как российской, так и казахстанской), которая в условиях и без того хрупкой мировой экосистемы вряд ли захочет рисковать.