\"Гербалайф\" и тандемократия

Властям пора начинать беспокоится. Он снова здесь. Он вернулся. И выходит из подполья. На улицах Москвы появились желтые листочки с объявлениями, на листочках – знакомый текст: «Хочешь похудеть – спроси меня как!» «Гербалайф», легенда сетевого маркетинга, снова в России. А это означает, что на рынке труда и свободного времени в стране происходят драматические изменения.

Действительно, а куда податься трудолюбивому, предприимчивому, но уволенному с работы россиянину в кризис? Особенно, если россиянин – женщина лет 40, с ребенком и не работающим мужем. Или вовсе без мужа. Одна такая, как показали недавно по центральному телевидению, решила открыть в Барнауле палатку и торговать в ней всякой всячиной. Пивом, в основном, и сигаретами. А пиво и сигареты покупали у предпринимательницы разные граждане, в том числе и несовершеннолетние подростки.

Гнали их за пивом родители, или просто они так отдыхали от учебы во время летних каникул, – неизвестно. Но контрольная закупка, осуществленная силами местного УВД при помощи двух девиц старшего школьного возраста, вскрыла эти ужасные нарушения. Женщина будет оштрафована, а ее бизнес, скорее всего, прикроют. Сама она объяснила свой проступок так: семье моей есть нечего, так что не до паспортов.

Рынок труда, действительно, завис между Сциллой общего падения экономики и Харибдой усиливающегося пресса государственного регулирования. И выходит так, что деловая активность уволенных или отправленных в бессрочный отпуск граждан наталкивается на созданную государством систему запретов того, анализов этого и проверок всего остального. Рабочие места не появляются, потому что граждане, увлекшиеся предпринимательством, сначала продадут пиво подростку, потом попадут под проверку, плюнут и закроют свою палатку. Их бизнес не успевает вырасти, в нем не появляются новые сотрудники, и падение продолжается дальше.

Продавать пиво подросткам – плохо. Но кроме этого правила активность граждан повязана двойной цепочкой новых и старых регулирующих и контрольных норм. Советская плановая экономика хотела знать: сколько персиков сгниет по дороге из Баку в Ленинград? И российские правоохранители тоже не прочь быть в курсе этого. Вдруг полусгнившие персики будут использованы для незаконного предпринимательства? Появились и новые налоговые, санитарные, пожарные, действительно, рыночные, современные нормы. Но и старых никто пока не отменял.

Активным гражданам кроме «Гербалайфа» деваться, и вправду, некуда. Страну ждет новый звездный виток сетевого маркетинга, и даже на форуме «Селигер-2009» французская фирма Faberlic успешно вербует распространителей. Сочетание падения доходов и невозможности заработать деньги в торговле или сфере услуг выталкивают граждан, особенно политически и социально активных женщин, – традиционно менее инертных, чем мужчины, – во все формы сетевого маркетинга, серого или черного посредничества и прочие тяжкие.

Если задача правительства формулировалась как «адаптируйтесь, или умрите», то она будет выполнена, но ее выполнение повлечет за собой весьма проблемные для властей всех уровней последствия.

Последние несколько лет цены на так называемое «поле», рядовых активистов и массовку избирательных кампаний разного уровня, росли, а количество желающих быть «клоунами» падало. На этом, в том числе, основывалось преимущество «Единой России», она могла не вербовать желающих придти на митинг за деньги, а мобилизовать их, выводя на улицы за счет административного ресурса целые трудовые коллективы. Другие участники политического процесса были вынуждены иметь дело с постоянно уменьшающимися и капризными группами «сетевиков»: распространителями «Гербалайфа», сплоченными обманутыми дольщиками и прочими «городскими сумасшедшими».

Большинство из них в условиях подъема находило работу или приработок, который мешал политической активности, и партии власти нечего было опасаться. Растущая экономика сама подбирала всех желающих, и хождение на митинги и пикеты проигрывало на рынке труда нормальной трудовой деятельности. Теперь ситуация изменилась. Уволенные, отправленные в отпуска или переведенные на сокращенную рабочую неделю имеют все необходимые для политических ловцов душ задатки: нехватку денег, много свободного времени и необходимую для выхода на улицу под любым флагом долю отчаяния.

Дело за малым. В 1998 году, когда дух нынешнего премьера Владимира Путина, в ту пору директора ФСБ, закалялся в «рельсовой войне» с шахтерами, покупателями протестного потенциала уволенных, сокращенных и обездоленных стали разные группы олигархов, стремившихся свалить кабинет Сергея Кириенко и напомнить Ельцину о договоренностях 1996 года. Сегодня желающие тоже найдутся. Пока это, в основном, местный бизнес, использующий «пикалевский сценарий» для давления на губернатора, местные банки или кредиторов. Но местный бизнес всегда был пионером политтехнологий, которые потом перенимали старшие, более инертные товарищи – московские олигархи.

В обстановке, когда ВАЗ встает, моногорода готовы семьями и кварталами податься хоть в торговлю, хоть к черту на рога, – платили бы, – выбор у властей не большой. Или разрегулировать немедленно всю сферу услуг, хотя бы и явочным порядком, или ждать, когда на улицу за скромную мзду выйдут десятки тысяч оплаченных протестантов. В конце концов, «золотая мечта» оппозиции – провести 100-тысячный митинг в Москве. По расценкам 2001 года (примерно $20 «за голову») это обойдется всего в два миллиона долларов. Недорого, если учесть, что такой хэппенинг может оказаться эффективней «рельсовой войны». К зиме, может, и подешевле будет.