Бизнесу вредна близость с властью

Очевидная несуразность проекта партии \"Правое дело\", отказавшейся от участия в выборах в Мосгордуму, породила нечто вроде дискуссии о политическом представительстве бизнеса в современной России. Впрочем, дискуссией это не назовешь. Одна из участниц высказала мнение, что бизнес-сообществу нужна партия со стратегией и идеологией. А другая ответила: \"Такая партия никак не может возникнуть внутри нынешней политической системы: ведь в ее повестке дня будет значиться ее фактический слом, изменение\".

В России складывается, как всегда, забавная ситуация. Как уже отмечалось, существуют две реальности. В одной работают эксперты, менеджеры, в том числе и государственные, обсуждаются и принимаются законы, случается, что и не самые дурные. В другой же реальности действует путинская \"внутренняя партия\", в отличие от оруэлловской неформальная, но весьма эффективная. И в нее входят не все руководители \"Единой России\". А вот лидер \"Справедливой России\" - он точно ее член. И те, кто соглашается возглавлять проекты вроде \"Правого дела\", видят в подобном членстве перспективы своей карьеры.

Поэтому следует признать, что партсистема в России не имеет отношения к представительству интересов различных социальных групп. И Дума, естественно, тоже существует совсем для другого. А потому и обсуждать партийное строительство следует отдельно от проблемы представительства.

И с этой точки зрения предприниматели представлены обширно и многообразно - попробуйте сосчитать все \"Опоры\", РСПП и \"Деловые России\". Но, как справедливо было замечено, - ни стратегии, ни идеологии. И дело тут не в каких-то дурных качествах российской буржуазии, а опять же в том, что все это представительство не во власти, а перед властью. Ибо давно уже известно, что в нынешней России можно быть оппозиционером при одном условии: если ты соглашаешься быть вечным оппозиционером, не думаешь о том, чтобы прийти к власти.

Так же обстоят дела и со всеми другими общественными институтами. Можно принимать участие в разработке хороших законов, но нельзя даже словом обмолвиться о законности в деле \"ЮКОСа\". Основное признак члена внутренней партии, человека во власти - это существование над законом. Причем это касается как права на рейдерство, так и чисто ритуальных поступков. Браконьерская охота, езда пьяным за рулем - это все из того же ряда, причем порой это вербализуется теми, кто числит себя во внутренней партии, со столь циничной откровенностью, что она становится пародийной.

И потому все, чего пока хочет бизнес-сообщество, - чтобы не расширялась сфера влияния внутренней партии.

Но кризис показывает, что средств сдерживания подобного расширения нет. Внутренняя партия стремится компенсировать свои потери от падения цен на нефть и от бездарной политики газового устрашения, захватывая другие сферы экономики.

За китайских торговцев, по существу, ограбленных в Черкизове, вступилось китайское государство. Евгения Чичваркина никакое \"Правое дело\" не защитит, как РСПП не защитил \"ЮКОС\". Да, бизнесмены признают свою беззащитность \"как только бизнес станет интересен какому-нибудь конкретному пацану в погонах\". Но поделать ничего не могут.

А между тем способ преодоления этого есть. Он в отказе от надежд на членство во внутренней партии и в отказе от лоббирования своих сиюминутных интересов. То есть это не отказ, конечно, так не бывает, а осознание иных приоритетов. Если угодно, надклассовых. На днях по другому поводу было сказано так: \"Хотите, чтобы милиционеры перестали каждый день давить на дорогах детей, требуйте демократии. Не нужна вам демократия - значит, скоро будут давить не каждый день, а каждый час. Потому что повлиять вы на них никак - без демократии - не можете\".

Так и с бизнесом. Хотите, чтобы пацаны в погонах не захватывали ваши предприятия, - требуйте демократии. Но она не бывает классовой. За нее борются всем миром - всем обществом, всей нацией. Власть уже многое сделала для национального объединения, выставляя ОМОН на Дальнем Востоке против среднего класса, в Тольятти против рабочих, в Москве и Питере против правозащитников. И сделает еще больше - с помощью ФСБ, преследующего в Перми публициста, и с помощью милицейского департамента \"Э\", борющегося в Новосибирске с художниками.

Россия уже была в подобной ситуации. В октябре 1905 года страна продемонстрировала удивительное национальное единство во всероссийской политической стачке. Но тогда буржуазные партии оказались слабы, а политические экстремисты самонадеянны. Политическое насилие захлестнуло страну.

Сейчас власть снова противопоставляет себя всем социальным слоям общества, отказывается от любой социальной опоры, устанавливает во внутренней и внешней политике право силы. И потому противостояние с обществом в целом неизбежно. Если у российского бизнес-сообщества и есть какая-то миссия, она в преодолении атомизации общества и в предотвращении осуществления экстремистского сценария. Как властью, так и теми, кто хочет ее захватить.

И созданием очередной якобы буржуазной партии эту задачу не решить.