Псевдоинновации как угроза безопасности России

Свершилось! Указ Президента РФ вооружил страну Стратегией национальной безопасности. Документом, запоздавшим на пол столетия с определением технологической безопасности, среднесрочной перспективы инновационной и промышленной политики Третьего тысячелетия.У опытных шахматистов бытует мнение: невозможно выиграть партию, если не исправить допущенную в ее дебюте ошибку. В том, что руководство СССР проспало НТР 60-х годов прошлого столетия, имея развитую систему научно-технологического прогнозирования, не есть вина этой системы, которая и сегодня служит источником объективных данных.

Идея заново сформировать систему прогнозирования, чтобы подтверждать правильность «реализации научных и технологических приоритетов» (они часто бывают ложным), значит покончить с зачатками «национальной инновационной системы высоко эффективных проектов и приоритетных программ высокотехнологичной экономики», расширением сбыта российской продукции. Историческое отставание в «последующем технологическом укладе», как угроза национальной безопасности, не сводится к импортным поставкам научного оборудования, компонентной базы и материалов, несанкционированной передаче за рубеж отечественных технологий, санкциям в отношении российских юридических и физических лиц, ведущих научную и образовательную деятельность. При этом нормативно правовая база, мотивация, социальная защищенность инженерно-технического, профессорско-преподавательского и педагогического состава, качество образования всегда отражали старый технологический уклад. Преграды эти нельзя преодолеть административной перетряской государственных научных и научно-технологических организаций в надежде обеспечить конкурентные преимущества национальной экономики и обороны.

Имущество и размер учреждения никогда не были катализатором научной мысли. Как и возможность волевым порядком уничтожать под флагом интеграции признанные в мире инновационные центры, их научные школы, тематику и традиции. Составляющие технологический стандарт знаний и опыта, чей продукт - инновации, как раз и служит моментом развития «последующего уклада».
Навязанный мобилизационной экономикой критерий немедленности внедрения позволил одержать «победу» над ученым - генетиком, \"идеалистом\" Николаем Вавиловым практику, \"материалисту-диалектику\", академику Трофиму Лысенко и его псевдо инновационным методам повышения в короткие сроки урожайности полей. Результатом явилось разрушение агротехнологий и перманентный кризис сельского хозяйства в СССР и новой России.

До боли знакомый подчерк Лысенко виден в псевдо инновации (быстрое и мало затратное достижение уникальных ТТХ морских ракет) Московского института теплотехники (МИТ), выигравшего конкурс на проект «Булавы» у ГРЦ имени Макеева, - разработчика технологического стандарта в данной области.

Как и при Лысенко, предсказанный за десять лет специалистами, грандиозный провал «Булавы» не внес корректив в стратегические планы России. Положение усугубилось созданием условий для «незаменимости» МИТа путем изоляцией ГРЦ Макеева - конкурента по морскому ракетостроению.

В отличие от предвоенных лет, когда врагами народа объявлялись целые КБ (эсминцы 7 проекта), сегодня используют бескровные аппаратные приемы.

Сценарий вывода из боевого состава флота ракетоносцев проекта 941 системы \"Тайфун\" уже описан Даниилом Граниным в «Зубре» и «Белых одеждах».

Сначала прекратили изготовление ракет Р-39 (Тайфун) под предлогом их замены на Р-39 УТТХ \"Барк\" ГРЦ Макеева. Затем, после трех неуспешных пусков с наземного стенда ОКР по \"Барку\" закрыли, доработанное с учетом замечаний четвертое изделие разобрали и утилизировали, а весь боекомплект Р-39 уничтожили.

Безоружные же корабли сам Бог велел разобрать на иголки. В апреле 2007 года Указом Президента РФ ГРЦ им. Макеева был исключен из списка стратегических предприятий и стратегических акционерных обществ.

За наигранной легкостью последних сообщений СМИ о временном исключении из конструкции «Булавы» системы разведения боевых блоков, превратив ее в моноблочный агрегат, плохо скрыто отсутствие и ближайшей перспективы, и будущего проекта. О переоценке ценностей говорит восстановление в октябре 2008 года статуса ГРЦ им. Макеева, как стратегического предприятия и недавний блиц-визит в Миасс Министра обороны России Сердюкова.

У специалистов-ракетчиков, знакомых не понаслышке с практикой испытаний и эксплуатации, с советских времен выработалась привычка критически относиться к официальным сообщениям и видеть в хитросплетении слов объективное состояние в ракетно-космической технике и технологиях.

Признание на государственном уровне необходимости наземной стендовой отработки означает, что летно-конструкторские испытания «Булавы» еще не начинались. Так как оценить все параметры ракеты при совместных испытаниях даже на самом большом в мире подводном ракетоносце «Дмитрий Донской» нереально. Тем более что ЛКИ в полном объеме придется повторить и при вводе в строй спроектированного под «Булаву» «Юрия Долгорукого».

Не секрет, что попасть в пресловутую «трубку траекторий» «Булаве» мешает, в том числе, воздействие на конструкцию и систему управления механических и ударно - волновых нагрузок при разделении ступеней и боевых блоков ракеты. Из-за ограниченных возможностей математического моделирования и расчетно-теоретических методов оценка указанных факторов проводится с помощью натурного макетирования, задействования штатных систем разделения ступеней ракеты в условиях имитации вакуума и невесомости.

Инновационный же продукт получают на вакуумно-динамическом стенде (ВДС), где подтверждается работоспособность систем разделения и отделения, прочность элементов силовой конструкции ракеты, целостность бортовой кабельной сети и точностные характеристики приборов системы управления. На ВДС определяют параметры движения на траектории полета разделяемых объектов, ударно - волновых, низко - и высокочастотных воздействий на элементы ракеты.

Возврат к ВДС, однако, уже означает начало разработки нового изделия. Создается впечатление, что разработчики, и не только отечественные, заражены вирусом псевдо инноваций по сокращению, совмещению и исключению из технологического стандарта наиболее сложных исследований и испытаний.

Историей доказано, что без ЛКИ все тонкости работы оператора и функционирования технических устройств в совместных испытаниях учесть невозможно. Пышный букет отказов расцветает при эксплуатации, когда человеко-машинная система превращается в «кота в мешке», где неисправность техники усугубляется людьми.

Источник аварий и катастроф в реверберации - наложение и последействие ошибок и недоработок проектантов, испытателей и эксплуатационников. Типичный «кот в мешке» - неподвластный пилоту отказ суперсовременной системы управления в самолетах Эрбас. Сегодня все обвинения с летчиков А310, потерпевшего катастрофу в Иркутске, полностью сняты. Напомним, после посадки экипаж был бессилен устранить за минуту отказ системы управления, давшей команду на увеличение тяги левого двигателя при включении реверса правого.

Системный отказ привел к гибели над Атлантикой А330 авиакомпании Эр Франс. По долгам незавершенных испытаний полувековой давности заплатил экипаж разбившегося в прошлом году под Челябинском самолета Ан-12.

Как и при выполнении принципов ракетных и авиационно-космических систем: более надежно, более дешево, максимально удобно в эксплуатации главная ошибка - недооценка человеческого фактора, повторяется в более сложной системе - армии. Без технологического стандарта на системы и программы создания оружия само понятие «новый облик» вооруженных сил России теряет смысл. Псевдо инновации по переформатированию армейской пирамиды, перемещению органов управления и учебных заведений с места на место, фантастика проектов авианосных армад обостряют вектор человеческого фактора и без того в сложных отношениях при боевой работе и службе, постоянной готовности частей и подразделений, при выборе и освоении военной профессии. Во все времена в войне побеждал школьный учитель. Поэтому псевдо инновационные экзерсисы в системе образования составляют прямую угрозу национальной безопасности России. «Технологию» образования ярко показало проведение единого госэкзамена (ЕГЭ) без образовательных стандартов, - их попросту забыли разработать. Как результат, - очередной, подобный «Булаве», «кот в мешке». О чем знают последователи Трофима Лысенко из Минобрнауки России.

Закон кибернетики о необходимом разнообразии в очередной раз рассеял сомнения в контр продуктивности «простоты» управления сложными системами. В обстановке, когда принимаются решения, наименее целесообразные из возможных, заслон псевдо инновациям должны поставить не менеджеры, а специалисты и независимые эксперты путем инъекций горького опыта ошибок трудных в стандарты настоящего и «последующего технологического уклада».