Начальник Генштаба показал глубину деградации армии

Начальник Генерального штаба Николай Макаров подробно рассказал в пятницу о перспективном облике Вооруженных сил, а заодно развеял последние заблуждения об их силе. По данным генерала, оснащенность ВС основной номенклатурой вооружений и техники составляет 10--15%. Частей и соединений постоянной готовности в Сухопутных войсках имеется 17%, в авиации - 7%, в ПВО - 0%. Армия неуклюжа, небоеспособна, действует по устаревшим тактическим и оперативным наставлениям, выполняет не свойственные ей хозяйственные функции, перегружена малоквалифицированным личным составом, и вообще, по словам Макарова, являлась бумажной. Хотя основные причины начавшейся осенью прошлого года военной реформы министр обороны Анатолий Сердюков изложил много раз, в том числе в Госдуме на правительственном часе, впервые начальник Генштаба систематично и убедительно показал всю глубину армейской деградации.

В начале полуторачасового выступления, сопровождавшегося показами слайдов и графиков, генерал Макаров объяснил, зачем России вообще нужна армия. В советские времена мировая концепция безопасности сводилась к противостоянию двух сил - НАТО и стран Варшавского договора. Главная угроза исходила от противника, собиравшегося в случае войны последовательно захватить территорию России, наступая в основном наземными силами.

При таком раскладе стране были необходимы крупные объединения сухопутных войск, способные разом закрыть значительную часть обороняемой территории. В общем, работал опыт Второй мировой войны.

Определили противника

В 1980--1990-е годы появилось высокоточное оружие, массовые объединения стали излишними, а с развалом СССР и организации Варшавского договора - вообще бессмысленными. Поэтому НАТО избавилось от большого количества сухопутных соединений, сосредоточившись на развитии авиации и флота.

Николай Макаров отметил, что способ применения вооруженных сил тоже изменился. \"Сейчас проводятся только объединенные совместные операции, требующие усилия всех видов и родов войск для достижения поставленных целей под единым командованием\", - пояснил он и привел в пример военные операции НАТО в Югославии, Афганистане и Ираке. \"Таким образом, западные вооруженные силы на сегодняшний день являются боеспособными не только по вооружению. Их организационно-штатная структура позволяет решать широкий спектр поставленных задач, как боевых, так и небоевых. Вооруженные силы России не имели такой возможности\", - отметил Макаров, имея в виду армию до начала реформы.

Список угроз для России тоже изменился. Кроме традиционного сдерживания НАТО, сейчас, по мнению начальника Генштаба, складываются непростые отношения с бывшими республиками СССР - Украиной, Прибалтикой и Грузией. \"На сегодняшний день я могу констатировать, что вооруженные силы Грузии имеют техники и вооружения уже больше, чем имели на начало агрессии в августе 2008 года\", - сказал Макаров. Обстановку в бассейне Каспийского моря, к которому примыкает, в частности, Афганистан, он назвал очень сложной, а вот отношения с Китаем, благодаря деятельности Шанхайской организации сотрудничества, оценил высоко. Тем самым Николай Макаров штабным языком рассказал о потенциальных противниках и союзниках. Возможно, они будут фигурировать в будущей военной доктрине России, работа над которой продолжается в Совете безопасности.

Вошли в штопор

По данным Макарова, в прошлом году у России практически не было боеспособных подразделений. Большинство офицеров командовали частями, в которых не было солдат, а офицерские должности были значительно недоукомплектованы. \"То есть мы имеем, точнее, имели \"бумажную армию\", в которой громадное количество офицерского состава было только на бумаге, а реально были укомплектованы менее 17% Вооруженных сил. Остальное - \"бумажные тигры\". Боеспособность этих войск была под вопросом\", - отметил Макаров.
Мобилизационный резерв к началу реформы тоже практически отсутствовал. Солдаты на службе занимались в подавляющем большинстве хозяйственно-бытовым обслуживанием воинских частей, не получали нормальной военной подготовки. Офицеры кадрированных частей (то есть с управлением, но без солдат) за два-три года после академии деградировали и теряли командирские навыки. Техника не ремонтировалась, самолеты выходили из строя быстрее, чем поступали новые, на одну машину приходилось больше летчиков, чем она в состоянии выдержать. \"То есть вообще мы тоже входили в штопор, по-летному говоря\", - обрисовал Макаров.

На флоте вообще дошло до абсурда. Некоторые надводные дивизии имели лишь один боевой корабль, хотя вся оргштатная структура в виде штабов и служб тыла имелась. \"Получается, что на один корабль есть управление бригады, управление дивизии и управление флотилии. Над бедным моряком стоит куча начальников, и каждый пытается им править\", - отметил начальник Генштаба.

В такой ситуации нужно было действовать быстро, потому что армия теряла боеспособность. \"Нас критикуют - почему так быстро, почему без экспериментов? А нам эксперименты уже некогда ставить. Надо, засучив рукава до плеч, просто вкалывать\", - сказал он.

Выбрали приоритеты

Генштабу потребовалось срочно менять структуру войск. Как выяснилось, цифру в 1 млн, то есть численность армии после сокращений, определил Совет безопасности. \"Исходя из той численности, которую определил Совбез, мы должны были создать Вооруженные силы. Мы решили создать их полностью укомплектованными по штату военного времени, - объяснил генерал. - То есть силы, которые должны через один час после получения приказа решить любую поставленную задачу. Поэтому нам пришлось не просто что-то урезать, подрезать или лакировать, нам пришлось пересмотреть всю структуру ВС, все виды: Сухопутные войска, ВМФ, ВВС, ВДВ, РВСН, Космические войска. Выбрать приоритеты, которые позволят адекватно реагировать на все угрозы, и создавать вооруженные силы, имеющие 100% частей постоянной готовности, а не 17%, как ранее\".

Действовать решили по пяти направлениям. Первое - перевести все воинские части на режим постоянной боевой готовности. Второе - поменять их структуру, сократив \"бумажных офицеров\", которые остались профессионалами в части ношения военной формы.

Третье - дать войскам современное вооружение. Четвертое - поменять уставы и наставления, которые все еще исходят из опыта Второй мировой войны. Пятое - решить вопрос с жильем и денежным довольствием оставшихся после реформы военнослужащих боевых частей.
Первый вопрос почти решен. С 1 февраля сформированы управления бригад, к 1 июня переведено на новую структуру 50% воинских частей. Остальные пройдут этот путь до 1 декабря по уже отработанным схемам. Макаров уверен, что новые бригады сравнимы по огневой мощи с дивизиями, а с учетом новых образцов оружия, которые уже начали поступать в войска, потенциал бригад даже больше.

Опыт войны

Численный состав каждого соединения сократился с 13 тыс. в дивизии до 5--5,5 тыс. в бригаде. В каждой бригаде сформирована батальонная тактическая группа, способная решать задачи на значительном удалении. \"На это преобразование нас натолкнули очень серьезно последние события в Южной Осетии, когда мы действовали по старой системе: батальон - полк - дивизия. Когда мы начали действовать, то поняли, что создаем те же батальонные тактические группы. Этими группами управлял командующий армией, и фактически два звена - полк и дивизия - оказались лишними. Они не участвовали ни в планировании, ни, особенно, в управлении\", - рассказал Макаров.

Оперативные командования военных округов теперь включают в себя все силы и средства, расположенные на территории округа. Раньше среди них могли быть те, что подчиняются напрямую главкому вида вооруженных сил.

Наконец, Минобороны планирует серьезно модернизировать военное образование. Например, обучение в академии Генштаба станет элитным. В 2009 году туда принято всего 16 человек, а ранее зачислялось 100--120 старших офицеров. Читать лекции будут министр обороны и его замы, в том числе сам Макаров. \"Мы договорились принципиально со всеми нашими министрами, которые тоже будут участвовать в работе и учебе этой академии\", - подчеркнул начальник Генштаба.

Если завтра война

АЛЕКСЕЙ АРБАТОВ, член-корреспондент РАН, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений РАН

Прежде всего надо спросить: где деньги? Ведь в предыдущие годы, когда у нас были нефтедоллары, расходы на оборону у нас выросли в пять раз. И куда, интересно, начиная примерно с 2003 года ушли эти огромные суммы, если наша армия стала только хуже? Вот когда мы с этим разберемся, тогда нам станет ясно, почему уже лет, наверное, 20 не идет реформа в армии. А такие застарелые проблемы, как дедовщина, преступность, коррупция, отсутствие жилья, низкое денежное довольствие, неудовлетворительное техническое оснащение, плохая боевая подготовка и, наконец, бездарное руководство, никак не могут быть решены. А ведь каждое армейское руководство в течение этих 20 лет рапортовало, что все решается и проблемы скоро будут решены. Да, в 90-е годы можно было ссылаться на недостаточное финансирование. Но почему в текущем десятилетии, когда денег было, как говорится, выше крыши, состояние Вооруженных сил только ухудшилось?

ЛЕОНИД ИВАШОВ, президент Академии геополитических проблем, генерал-полковник

Если завтра война, то нужно будет формировать народное ополчение и партизанские отряды. А если серьезно, то смотря какая война. Наши Вооруженные силы сегодня не готовы к серьезным вооруженным конфликтам. Они разбросаны по всей территории страны, и сейчас просто не представляется возможным где-то сконцентрировать мощную оборонительную или ударную группировку. Возьмем наши ВДВ - элиту ВС. Они насчитывают до семи бригад, но авиации-то на полтора-два батальона. Поэтому ВДВ сразу теряют свою маневренность. Или говорят, что у нас есть части постоянной боевой готовности - скажем, те же мотострелковые или сухопутные войска. Но как же они могут быть таковыми, если из шести-семи дивизий на самом деле что-то представляют из себя лишь два боеготовых полка? Что касается наших ВВС, то они в августе прошлого года наглядно продемонстрировали свою полную неготовность к организованным ударным действиям. С приходом на пост министра обороны сначала господина Иванова, а затем господина Сердюкова наши ВС не занимались боевой подготовкой. К сожалению, наша армия полностью деморализована. У меня есть информация, что впервые в истории России и СССР офицеры не хотели идти на парад, посвященный празднику Победы. По этому поводу у начштаба был очень серьезный разговор с главкомом ВВС, потому что пилотажные группы просто не хотели заниматься показухой. А военная наука просто изгнана из армии, и грамотные военспецы оказались никому не нужны. И как, интересно, можно без науки построить новую армию и определить способы боевых действий? И военно-промышленный комплекс тоже разваливается, не получая заказов от Вооруженных сил. Правда, еще немного держатся те направления, которые работают на продажу оружия.

СЕРГЕЙ ГОНЧАРОВ, депутат Мосгордумы, президент Ассоциации ветеранов антитеррористического подразделения «Альфа»

Сегодня боеготовность армии не соответствует нужному уровню. В значительной степени это связано с тем, что ее за последние годы постоянно преследуют какие-то реформы, реорганизации, пертурбации и тому подобное. Если, не дай бог, что-то случится и мы вступим в некий локальный конфликт, то у нас прежде всего есть ВДВ. Это действительно боеспособные части. А если говорить в глобальном масштабе, то наши кадровые дивизии к боевым действиям сейчас не готовы, что и доказало наше столкновение с Грузией. Никто из генералов не хотел брать на себя ответственность, и все ждали приказа сверху. Мало того, некоторые требовали письменного приказа, чтобы в случае чего потом ни за что не отвечать. И все же есть и нечто положительное в нашей армии: у нас пока сохранился русский дух. Но, поверьте, если у нас и в дальнейшем все будет так происходить, то за олигархов и наших вороватых чиновников скоро вообще никто не пойдет воевать. «Вперед, на штыки за Абрамовича!» - такого не будет.