Толерантность по-российски - рай для дураков

Сериал «Не родись красивой», который запускают по телику не в первый раз, - один из немногих «политкорректных» явлений нашей массовой культуры. Посмотрев его, некрасивые девочки в очках могут приободриться и, сжав зубы, выстрадать себе много денег, поклонников, хорошей должности - словом, всего того, что считается у нас признаком успеха.

С одной стороны, дело хорошее, нужное и полезное: согласно принципам демократии каждый человек имеет право на... и далее по тексту брошюры «Права человека».

Которую мне, кстати сказать, на днях в насмешку преподнес приятель, зная, что я буквально помешана на этих самых «правах». Но даже мне, помешанной на этом деле (все должны быть равны и свободны, никто никого не имеет права угнетать ни по расовому, ни по эстетическому принципу...), и этот пресловутый сериал, и феминистские лозунги о «сексизме» кажутся всё же чрезмерными.

Как говорится, если все будут жениться на умных, что тогда будет с красивыми?

И если меньшинства станут вдруг большинствами, как, собственно, и было при социализме с его уравниловкой, что тогда будет?

А ничего.

То есть - ничего хорошего.

Зная, что твои права - как это и происходит в Америке - записаны чуть ли не в конституции, ты можешь их качать с утра до вечера.

Вместо того чтобы впахивать, чтобы быть лучше всех, будешь орать, что тебя не имеют права зажимать только потому, что ты не такой, как другие, - глупее, слабее, менее красив, менее воспитан, менее подготовлен к конкуренции...

Я понимаю, что для России, где как раз наличествуют целых три дефицита: уважения к женщине, к личности и к «нацменам», как нас здесь называют, - этот разговор преждевременен.

У нас тут другая крайность - никого не уважать, ни умных и распрекрасных, ни тем более людей с ограниченными способностями, инвалидов и, скажем, матерей-одиночек.

Не говоря уже о «нацменах», как нас называет, например, «феминистка» Арбатова, заранее считая, видимо, представителей других национальностей, «нетитульных», идиотами.

Так что чего заранее-то огород городить - может, мы никогда и не дождемся этой американской политкорректности.

Каковая является, ясное дело, запоздалой реакцией на сравнительно недавнюю сегрегацию и ущемление в правах чернокожего населения.
И тем не менее таковая опасность существует, причем для России, страны парадоксов, существует вдвойне.

С одной стороны, можно сколь угодно ущемлять права человека, а с другой, как ни странно, заразившись западными моделями, которые мы любим неумело копировать, - вдруг ополчиться на людей талантливых, выбивающихся из общей колеи.

И это не чисто головные опасения: мы уже переняли у Запада дух стяжательства, индивидуализма, скопидомства, оставив при себе нашу родную безответственность, расхристанность, хамство и всё такое прочее.

Микст получился не дай никому бог - эдакий «коктейль Молотова», всем на зависть...

Так и с пресловутой «политкорректностью» - не станет ли она, едва воцарившись на наших необъятных просторах, просто-таки лазейкой для дураков всех мастей?

Положим, с дураками у нас, как известно, и так полный порядок, но не дай бог их еще и узаконить - тогда они нам покажут кузькину мать!

...Поймите меня правильно, на мой непросвещенный взгляд, никому - ни белым, ни черным, ни пожилым, ни молодым - нельзя давать карт-бланш по принципу цвета кожи, происхождения, того и сего, пятого и десятого. Только по способностям.

Всё остальное - сфера социального обеспечения, которая, к сожалению, тоже у нас не развита...

С другой стороны, с чем я воюю-то? Власть посредственностей у нас и так давно утвердилась, еще с незапамятных советских времен, и узаконена она негласно, без широковещательных заявлений, как в Америке.

Когда большой начальник в большом издательстве не знает, через «а» или через «о» пишется слово «мошенник», получая при этом до 5 тыс. долларов в месяц (зарплата хорошего европейского офтальмолога), то к чему эти разговоры?

В таком грустном контексте надо лишь приветствовать вышеупомянутый сериал. Если уж на то пошло, то в нем - в противовес стандартам социальной «уместности» и бессмысленной «красоты», будто сошедшей с конвейера или со страниц дешевого женского журнальчика, - хотя бы утверждается какая-никакая личность. Человек нестандартный, не вписывающийся во всеобщий заговор гламура...

Да, но заметьте, что человек этот, Катя Пушкарева то есть, как раз страдает от этого несоответствия, а не, положим, утверждает свою особенную стать среди ничтожеств...

То есть, хотя и от противного, опять-таки навязывает нам стереотипные модели: и внешности, и поведения, и социальной адаптированности. Не говоря уже о том, что сама Катя влюблена в полнейшее ничтожество, в местный секс-символ, в набриолиненного начальника, избытком интеллекта не страдающего...

Какое-то, ей-богу, «восстание масс», как сказал Ортега-и-Гассет («Ты нас своей шоблой не пугай» - примерно так отреагировала на это имя моя бывшая начальница, та самая, у которой проблемы с «а» и «о»).

И восстание-то какое странное: когда личность противопоставляет себя пошлости большинства не для того, чтобы утвердить свои законы и свои приоритеты, а для того, чтобы стать ВРОВЕНЬ с этим самым большинством.

На самом деле, если говорить серьезно, всё это - большая угроза для культуры, для ноосферы, для так называемого духовного прогресса (если он, конечно, вообще существует).

Когда в эпоху глобализации и доступности любой информации человек нивелируется, становится винтиком общей машины с промытыми дочиста мозгами, в которых уже ничего, кроме общепринятых истин, и не помещается...

Кстати сказать, такое явление я наблюдала и в тоталитарной Турции, и в свободной Америке.

В свободной Америке моя американская подружка возмущалась, что ее бойфренд попросил ее не носить лифчик (так, мол, грудь лучше обрисована, красиво); в тоталитарной Турции все как заведенные повторяли мне, что никакого такого геноцида армян никогда не было. Что они сами, армяне то есть, виноваты...

То бишь свобода и тоталитаризм иногда дают одинаковые плоды - мысль, ясное дело, не новая...

Хотя свобода всегда лучше - и это тоже ясно, яснее некуда.

Неясно одно - как эти социальные модели, такие и сякие, приживутся у нас, в России?

Видимо, как всегда: в своем крайнем, весьма необычном варианте.