Не так страшен кризис, как его малюют

На модерации Отложенный В пабе «Молли Гвинз» у метро Новокузнецкая все говорят о кризисе. Вошли две красотки с ногами от зубов, сели в углу пить чай. Глаза ледяные, лица строгие, белые рубашечки застегнуты под горло на все пуговки - за версту разит МВА за папины деньги плюс стажировка где-нибудь в лондонском CSFB. А у стойки сидит группа креативных обормотов; плохо промытых, но ужасно симпатичных. Скорее всего, сейчас кто-то из них невыразимо счастлив с красоткой: очень уж верно они заговорили с барышнями об ужасах кризиса; те потеплели, объединились со свободными художниками и взахлеб рассказывали друг другу о текущих неприятностях. Кого сократили, кому урезали зарплату и сколько народу пустили по миру.

Еще больше сгущает краски мой знакомый адвокат Аркадий, специализирующийся на хозяйственном праве. Впрочем, он этими рассказами клеит не девушек, а контрагентов. Звоню, говорит он, по поручению клиента в агентство недвижимости, которое продает особняк за 17 млн долл. А уже не 17, а 10. Перезвоните, когда будет восемь, советует им Аркадий. К вечеру перезванивают. Но Аркадий уже выяснил про банк, в котором особняк заложен за пять. Хозяин особняка готов отдать его за семь, но Аркадий, конечно, возьмет его за пять-пять с половиной. «Я чувствую себя как единственный клиент в борделе, где вдруг объявили скидку на все услуги на 60 процентов, — делится сокровенным Аркадий. — Хочется всего, но возможности ограничены». 

Кризис нас всех рассудит и расставит все на места, хотя бы на краткий миг, пока снова не начнет надуваться пузырь. Какого, спрашивается, рожна хозяин особняка с его агентством хотели выручить за имущество 17 млн при банковской оценке, данной явно еще в мирное время, в 5 млн? А Аркадий пусть заработает свое: его рабочий день никогда не был короче 12 часов, как и у многих, кого кризис коснулся в минимальной степени.

А кризис в минимальной степени коснулся не только адвокатов по хозяйственному праву. Например, хорошие врачи, трудом и талантом добившиеся работы в правильных клиниках, будут востребованы всегда, и мы этой клинике, если что, последнее отдадим за камень, вынутый из почки. Но для многих вопрос стоит по-другому: где взять это самое последнее? Уже в октябре каждый десятый кредит «физикам» был просрочен, а что до кредитов на покупку автомобилей, то к ноябрю уже просрочен едва ли не каждый третий. Кстати, и распродажа набранных в кредит автомобилей не решит проблемы: если автомобиль продается дешево, заемщик все равно останется должен банку.

Понятно, что депутат Исаев, предложивший ввести мораторий на выплату по банковским кредитам для заемщиков, лишившихся работы, думал о личных политических последствиях, нежели о реалиях для банков, которые и без моратория не могут кредитовать производство кастрюль, например, или строительство жилья. Не могут кредитовать — не будет кастрюль и жилья. Не будет рабочих мест, на которых производят кастрюли и квадратные метры. А люди, паяющие кастрюли и строящие метры, с чистой совестью не будут платить по кредитам, и так до бесконечности.

Однако и мировой (особенно американский) опыт, и тем более наши традиции показывают, что о банках, по крайней мере входящих в первую двадцатку, беспокоиться нечего: их спасут по любому. Это объединяет нас с той же Америкой. Разъединяет то, что можно назвать протестантской этикой, или общечеловеческой совестью, или системой ценностей, как хотите. 

Американские, швейцарские, английские банкиры повально отказываются от бонусов и возвращают раннее полученные премии, поскольку теперь многомиллионные выплаты принято считать неприличными. Понятно, что в этом больше позы, чем совести, но все же.

Несчастный американский ипотечный Fannie Mae простил долг 90-летней пенсионерки - правда, после того, как бабушка попыталась покончить счеты с жизнью после вручения ордера на выселение из дома, за который она и ее покойный муж расплачивались с 1970 года. А шериф округа Кук штат Иллинойс по имени Томас Дарт, рискуя карьерой, отказался выселять жильцов из домов, чьи хозяева не выполняют обязательств по ипотечным кредитам. На Томаса Дарта ополчилась Банковская ассоциация штата Иллинойс, но он пока отбивается. Он не против того, чтобы недвижимость отчуждалась у заемщиков, он стоит на страже арендаторов этой недвижимости, исправно вносящих плату. Шериф - выборная должность, и можно не сомневаться, что Томас Дарт будет избран еще раз. Но шерифу Дарту не понадобилось никаких законов, чтобы поступить так, как он и поступил - похоже, он, в отличие от Банковской ассоциации Иллинойса, действительно руководствовался совестью и экономической целесообразностью, защищая арендаторов.

Представить себе нашего судебного пристава, который руководствуется тем же самым, невозможно. А вот сомневаться в том, что пристав наложит арест на заложенную квартирку в хорошем месте и на торгах ее почти задаром купит, например, начальник департамента кредитования банка-кредитора, не приходится. Или начальник пристава. Или хороший знакомый начальника департамента кредитования. При этом хорошо, если бывший жилец квартиры не останется должен банку и суду за судебные издержки.

Собственно, адвокат Аркадий и есть хороший знакомый начальника отдела кредитования банка, где заложен особняк - не по 17, а по 5. Был бы это мой особняк, я бы только спасибо сказала: хоть банку уже не должна, и то хорошо. Мог бы и за три купить, это зависит от размера комиссии, выплаченной в конверте, приставу и начальнику отдела кредитования банка. Тогда бы я еще осталась должна банку 2 млн плюс проценты. Но у Аркадия точно есть совесть, как и у шерифа округа Кук. Только в отличие от шерифа он не будет по этому поводу устраивать пресс-конференции. Ему с нашими судебными приставами и банкирами еще работать и работать.

Ольга Романова