Смиритесь, мужчины: матриархат возвращается

На модерации Отложенный

Однажды на общей кухне я разговорилась с одной из моих соседок по этажу. Она пожаловалась мне на то, что в ее сумочку не помещается все, что нужно брать с собой в университет – мол, книжки, тетрадки все не помещаются, приходится как дуре с пакетом ходить. Я спросил, а не лучше ли было бы купить рюкзак. В ответ на это у нее увеличились глаза а потом она сказала фразу, от которой глаза увеличились у меня: «Женщина должна оставаться женщиной». Мы похлопали друг другу нашими большими глазами и разошлись каждый со своими мыслями по поводу сказанного.

Когда-то женщина была женщиной. Она не носила косметику в маленькой сумочке и не бегала по лесу на шпильках. Она собирала ягоды и корешки, когда мужчина охотился на мамонта. В общем-то, тогда ни «мужчин», ни «женщин» не было. Были только самцы и самки, которые умели охотиться и собирать корешки. А потом они придумали две вещи, которые навсегда сделали их врагами. Во-первых, они придумали слова, которыми начали радостно друг друга называть и давать команды. Во-вторых, когда мужчины вместо того, чтобы валить мамонтов, начали разводить животных, которым было лень убегать, а женщины вместо того, чтобы ходить в лес, начали сажать всякую фигню рядом с хижиной, они придумали, что все это нужно как-то делить.

Потом, когда с животными и овощами играть стало скучно, они придумали религию, власть и науку. Мужчины и на этот раз не дали себя в обиду, и решили, что делить все это тоже будут они. И тогда мужчины сказали, что женщина будет готовить, убирать, рожать и растить детей, а сами занялись вещами поинтереснее.

Потом женщина стала аксессуаром, который можно подбирать под цвет костюма или образ жизни. Ее голову стали зажимать здоровенными тисками, чтобы она стала «красивее», ее шею начали вытягивать, чтобы она стала «длиннее», ее стопу обули в деревянные колодки, чтобы она стала «изящнее», а когда освободили от колодок, поставили на высокий каблук, чтобы «подъем» «выглядел» «выразительнее».
Когда женщина захотела пойти в университет, мужчина сказал ей что-то вроде: «Ты что дура? Ой, прости, дорогая. Я, кажется, сам ответил на свой вопрос». Но этого порочного круга ему оказалось недостаточно. Однажды, отогнав женщин от кормушки образования, мужчины обрекли себя на интеллектуальную мастурбацию и, сосредоточенно наонанировав небольшие порции научного дискурса, они снисходительно вздыхали, рассуждая о том, что с женщиной не о чем поговорить. А некоторые из них, расслабленно затягиваясь сигаретой, писали о женщинах стихи. Но, если быть до конца точным в метафорах, они просто хирургическим способом удалили себе два нижних ребра и стали сами поглощать то, что вырабатывали их трепетные яички. Разумеется, они получали от этого удовольствие. Мужчины открыли, что есть X- и Y-хромосомы. Но разделение людей на мужчин и обслуживающий персонал уже давно вышло за пределы биологии.


Мы можем долго смеяться над женщинами из-за того, что они якобы не могут построить танк или расщепить атом. Уже могут. Но и они смеются над нами, когда мы не можем запустить стиральную машину, когда мы утром не можем выбрать галстук без их помощи, а, приходя домой вечером, заправляем фланелевую рубашку в растянутые на коленях спортивные штаны. И, наконец, когда им приходится отстирывать фекалии с наших трусов, они вообще считают нас засранцами. Кстати, довольно справедливо.

Однажды, лет сорок назад, устав от «простого женского счастья», женщина сказала что-то вроде: «А идите вы все куда подальше», сожгла свои бюстгальтеры, взяла написанные мужчинами книги, сложила их, подчеркиваю, в рюкзак и пошла в университет. Через некоторое время она начала писать свои книги, от чтения которых у мужчин драматично отвисла челюсть. Некоторые до сих пор стыдливо прячут царапины на подбородке. А еще чуть позже женщины поняли, что, собравшись вместе, вполне могли бы завалить мамонта. Проблема только в том, что мамонты вымерли. Но мужчины остались. И тогда Шер спела: «I can live without you». Конечно, Бритни Спирз возразила: «I was born to make you happy», но история уже начала менять свой курс.

Когда женщина поняла, что может одеваться так, как хочет, снимать с кредитной карточки деньги, которые положила туда сама, и рожать детей от аккуратного столичного электрика, который пришел в ее жизнь буквально на полчаса, мы очень разозлились и злимся до сих пор. Мы поняли, что мы им не нужны. Мы продолжаем мастурбировать, но на этот раз не просто интеллектуально, но и злостно, а ветер перемен обидно бросает нам в лицо продукты нашего тщетного напряжения. А они хихикают над нами и нашим одиночеством, которым мы сами себя и наказали.

А женщина снова стала женщиной. Спокойной, жизнерадостной и уверенной в себе. Те из них, которые еще не успели принять новые правила игры, стоят на автобусной остановке в ожидании то ли общественного транспорта, в котором пропитые пролетарии будут наступать на их новые туфли, то ли Maserati, который увезет их к «простому женскому счастью». Но, по иронии судьбы в единственном проезжающем мимо Maserati сидит одетая в брючный костюм шатенка и говорит через Blue Tooth что-то вроде: «Да, я уже отправила им пресс-релиз, «Комерсантъ» и «Newsweek» будут стопудова», а облив водой из лужи мерзнущих на остановке ненатуральных блондинок, добавляет: «Ой, девчонки, извините, хи-хи… Нет, это я не тебе. Слушай…».

Век, когда правила игры задавали исключительно мужчины, безвозвратно прошел. Сейчас у нас есть два варианта: снова научиться играть вместе с ними (с женщинами – для тех, кто еще не врубился) или… Ну, вы знаете. Я выбираю первый. Так интереснее.