Холодной войны нет?

История не повторяется. Просто так кажется людям, которые не знают подробностей.

Уверен, вы в курсе новостей. Холодная война вернулась. Или: история обратилась вспять. Или: мы оказались в XIX веке, в мире, где политика творится великими державами. После российской атаки на Грузию всевозможные клише хлынули как из бреши в плотине. Глобализацию и интеграцию признали фикцией. Раскололось вдребезги наивное представление, что мы живем в благоприятном международном окружении.

Подобные комментарии по большей части – это гиперреакция в тяжелой форме. Кому в последние десятилетия казалось, что международные отношения избавлены от проблем? Джон Маккейн, усердно работая голосом, мрачно констатировал, что российская агрессия стала "первым серьезным кризисом с момента окончания холодной войны". Да что вы? А как насчет терактов 11 сентября, не говоря уже о войнах в Ираке и на Балканах и геноцида в Руанде?

Можно было наблюдать сильное томление по былым временам. Мы все скучаем по этому миру добра и зла, идеологической борьбы и высоких ставок. И, разумеется, чистая правда, что международные отношения изменились. Но мы получили ускорение темпов развития мирового капитализма и торговли, а также заметный рост показателей во всем мире как следствие.

В 2006 и 2007 годах 124 страны показали экономический рост на уровне 4% или выше. Это совершенно беспрецедентная цифра, и она порождает новый, действительно глобальный миропорядок. После двух десятилетий однополярности, когда Америка доминировала в мире в экономическом, политическом, культурном и военном отношениях, мы вступаем в постамериканскую эпоху, оформившуюся во многих странах при участии многих людей. В течение одного месяца Индия продемонстрировала силу и пустила под откос переговоры по всемирной торговле, Китай провел грандиознейшее шоу в Пекине, Россия напала на соседнее государство.

Но чтобы правильно понять эпоху, в которой мы живем, нужно прекратить проводить дурные аналогии. Речь не идет о возвращении в XIX век, когда действия России сочли бы рутинным шагом великой державы. Кстати, всего 50 лет назад Великобритания и Франция еще жили, вцепившись в свои имперские владения – в Алжире, Кении, на Кипре, причем с куда большей решимостью и остервенением, чем Москва. Москва впервые с момента распада СССР отправила войска в соседнее государство (которое находилось под ее началом с 1801 года). Действия ее достойны сожаления, но реакция на них (по всему миру) показывает, насколько изменились правила.

Пограничные с Россией страны все как одна осудили этот шаг и сгруппировались вокруг НАТО, ЕС и США. Даже Белоруссия подает Западу дружелюбные сигналы.

Не обнаружив, вопреки пророчествам Роберта Кагана, никакого нового "альянса автократий", кризис показал, насколько расходятся интересы Китая и России.

Пекин выразил обеспокоенность в связи с актом агрессии и участвовал в предоставлении Грузии займа. Среднеазиатские диктаторские режимы также дистанцировались от действий Москвы. Сильно пострадал российский фондовый рынок, курс национальной валюты пошел вниз, зарубежные инвестиции иссякли, и еще долгие годы деловые люди будут считать бизнес в России очень рискованным мероприятием.

Почему так происходит? У Польши дела идут хорошо, Казахстан – сырьевая держава, Прибалтика процветает. Они связаны с внешним миром и не станут кротко принимать как данность российскую "привилегированную сферу".

Крупные страны всегда могли помыкать своими соседями – в этом смысле и сама Америка не исключение. Новость в том, что растут политические, экономические и финансовые издержки подобных действий, если только их правомерность не признана широким сообществом. Не во всех случаях это остановит великую державу, но, безусловно, заставит ее подумать. Уже сейчас есть признаки, что кое-кто из российской правящей элиты задумывается, а стоили ли 70 тыс. югоосетинцев всего этого.

Впереди у нас – не эпоха новой холодной войны. А если и так, то во второй раз все это уже превратится в фарс. Россия сегодня занимает куда меньшую часть мира, чем в те времена, когда она развязала первую холодную войну. В конце 1940-х в распоряжении Советского Союза была крупнейшая в мире армия и от 15 до 20% мирового ВВП. Ныне у России куда меньшая армия и чуть больше 2% мирового ВВП. Если и будет период конфронтации между Россией и Западом, исход ее предрешен.

Более того, импульсы глобализации порождают необычайно мощную интеграцию по всему миру. Более серьезная проблема в том, что происходящий в результате глобализации экономический рост повсюду порождает в политической среде национализм и самоуверенность. Эти силы могут быть конструктивными и благотворными – в положительном смысле мы называем их патриотизмом и культурной гордостью – но могут иметь агрессивную и ксенофобскую направленность. Основное противоречие того мира, в котором мы живем, развернется между силами мировой интеграции, с одной стороны, и националистическими импульсами – с другой.

Но история не повторяется. Просто так кажется людям, которые не знают подробностей. Мы живем в XXI веке, и он не будет похож на XIX или XVIII. У нас будут другие проблемы. Мы живем во времена необычайного преуспеяния (в большей степени распространенного по земному шару, чем когда-либо прежде), которые, тем не менее, наполнены опасностями – от терроризма до изменения климата. Меня это не пугает, но заставляет желать нам всем более компетентных лидеров.

Фарид Закариа