Запад считает, что Путин и есть главный

На модерации Отложенный Интервью премьер-министра России Владимира Путина CNN получилось президентским. В этом сходятся эксперты «Газеты. Ru», которые полагают, что резкие заявления бывшего хозяина Кремля вряд ли улучшат отношения России с Западом и демонстрируют некоторую ревность Путина к своему преемнику.

За последние три дня российский президент Дмитрий Медведев и российский премьер Владимир Путин дали сразу несколько интервью ведущим мировым телекомпаниям. Оба представителя властного тандема пытались объяснить иностранному телезрителю логику действий российского руководства в период обострения грузино-осетинского конфликта и последовавшее за тем осложнение отношений с западными странами. 26 августа, сразу после обнародования указа о признании независимости Южной Осетии и Абхазии, президент дал интервью четырем иностранным телеканалам – американскому CNN, британскому ВВС, французскому TF-1 и катарскому «Аль-Джазира», а также российскому англоязычному Russia Today. Все они были примерно идентичны по содержанию. Спустя два дня, 28 августа, премьер-министр и экс-президент страны Владимир Путин побеседовал с представителем телеканала CNN. Именно этот телеканал многократно обвинялся российскими властями в необъективности и политической ангажированности.

Стоит отметить, что Путин выступил в эфире СNN в тот момент, когда Медведев отсутствовал в стране: с 27 августа он находится в Душанбе (Таджикистан), где в четверг прошло заседание Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).

А в момент отсутствия президента текущее руководство государством осуществляет как раз премьер.

Хотя в своих интервью оба российских лидера пытались доказать западным журналистам, что вина за осложнение отношений с Грузией и Западом лежит на самих Грузии и Западе, делали они это заметно по-разному. Путин пошел в своих предположениях гораздо дальше Медведева, практически повторив размышления лидера ЛДПР Владимира Жириновского, который на заседании парламента прямо обвинил в развязывании войны сторонников Джона Маккейна. «Возникают подозрения, что кто-то в Соединенных Штатах специально создал этот конфликт с целью обострить ситуацию и создать преимущество в конкурентной борьбе для одного из кандидатов в борьбе за пост президента Соединенных Штатов», – признался Путин.

Медведев в своих интервью не винил в войне никого, кроме президента Грузии Михаила Саакашвили, хотя и намекнул, что американские власти в данном случае защищают не «истинные интересы американского народа, а выдуманные идеологические схемы».

«Что касается Саакашвили и его режима, то он нам действительно не нравится. Совершенно очевидно, что он совершил не только ошибку – он совершил преступление», – заявил, в частности, президент в интервью «Аль-Джазире».

Каждый из представителей властного тандема намекал западным соседям, что их и Россию связывают довольно прочные экономические узы, которые вряд ли можно разорвать, в отличие от контактов с НАТО и прочими международными институтами. В частности, Медведев заговорил об этом, когда корреспондент «Аль-Джазиры» напомнил ему о резком падении котировок на российских фондовых биржах на фоне признания независимости Южной Осетии и Абхазии. «То, что происходит на Нью-Йоркской фондовой бирже, через день отражается в Токио, затем отражается в Москве. Мы связаны друг с другом», – напомнил Медведев. В свою очередь, Путин сказал о взаимной зависимости России и Запада, отвечая на один из своих «любимых» вопросов – о возможности политизации вопроса поставок газа в Европу: «Да, европейцы зависят от наших поставок, но и мы зависим от того, кто покупает наш газ, – это взаимозависимость, это как раз гарантия стабильности», – высказался премьер.

Стоит также отметить, что Медведев в отличие от Путина ни в одном из своих интервью не вышел за рамки парламентской риторики. Путин же по своему обыкновению пополнил перечень экстравагантных высказываний выражением «наложить в штаны». Эту фразу он адресовал ведущему телеканала Fox News, неправильно, по мнению премьера, бравшему интервью у осетинской девочки, ставшей свидетельницей нападения Грузии на Южную Осетию.

Эксперты «Газеты.Ru» по-разному расценили выступление Путина, но сошлись во мнении о том, что его речь не улучшит отношений между Россией и западными странами. В частности, редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов полагает, что поводом для выступления экс-президента стало устоявшееся на Западе мнение о том, «что он и есть в России главный». «Стиль Путина – это удивительная откровенность. Он считает, что Западу в лицо надо говорить все, что мы думаем, и что чем больше мы увиливаем и пытаемся обходить острые углы, тем хуже, – отметил эксперт. – Это было и в Мюнхене, в той знаменитой речи, и сейчас это проявилось в полной мере». «Рассчитывает Путин, очевидно, на то, что в ответ он услышит нечто откровенное. Он все время хочет вызвать Запад на разговор по существу, по гамбургскому счету, полагая, что только так можно что-то решить.

А Запад таких вещей не воспринимает в принципе. Он не считает, что Путин откровенен, а считает, что он либо агрессивен, либо у него какие-то личные обиды и проблемы.

В конечном итоге на разговор с ним никто не идет, а это только ухудшает ситуацию, усугубляя его обиду и раздражение», – сказал политолог «Газете.Ru».

В свою очередь, политолог Станислав Белковский счел интервью Путина «скороспелым и ничем не обусловленным», объяснив поступок экс-президента «ревностью к Медведеву, заработавшему массу политических очков на принятии решения о признании независимости Южной Осетии и Абхазии».

Медведев во время обращения к нации о признании независимости Южной Осетии и Абхазии и в статье в Financial Times впервые несколько раз употребляет местоимение «я», отмечает Белковский. Тем самым, полагает Белковский, Медведев дал понять, что это его решение и Путин к нему не имеет никакого отношения.

«Путин, который все эти дни пребывал в тени, воспользовавшись отсутствием Медведева, решил выйти в публичное пространство. Сама стилистика выступления Путина была преисполнена весьма сомнительных с политико-дипломатической точки зрения как смысловых, так и речевых конструкций, – считает Белковский. – А заявление о том, что война в Осетии была составной частью избирательной кампании Маккейна, просто не выдерживает критики и, конечно, будет подвергнута на Западе уничтожающему разгрому, поскольку тем самым Путин фактически проговорился по Фрейду про тайные технологии собственного избрания в 1999–2000 годах и приписал эти технологии американской политической системе, которая их органически не приемлет».

«В результате Путин несколько испортил ситуацию как Медведеву, так и себе. Впрочем, на Западе и так его считают главным виновником войны на Кавказе.

И сколько бы Медведев ни подчеркивал, что именно он принимал решение об Абхазии и Южной Осетии, все равно «плохим парнем» для Запада остается именно Путин», – считает Белковский.

Напротив, заместитель гендиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин не считает интервью Путина следствием конкуренции с Медведевым: «Думаю, что это нечто иное. Путин еще в 2001 году выдвинул очень серьезную концепцию об отношениях с США. Она строилась на серьезных профессиональных и личных отношениях между лидерами двух стран и основывалась на том, что Россия не цепляется к США в вопросах, касающихся их интересов. При этом Россия демонстрировала, что у нее есть свой четкий набор интересов. В частности, речь идет об эксклюзивном влиянии в СНГ и о том, что ПРО не будет развернута у ее границ. И был даже предпринят символический шаг. Когда в США случилось 11 сентября и многие восприняли происшедшее с определенным злорадством, Россия выразила однозначную поддержку», – напомнил Макаркин.

«И сейчас для Путина было важно зафиксировать кардинальное изменение ситуации, отход от прежней политики и назвать виновных в этом. Отсюда такая эмоция, такая резкость. Она отражает его человеческое разочарование в США», – уверен политолог.

Макаркин уверен, что в будущем под нынешним конфликтом «придется подвести черту». Но, вероятно, это будет уже при другой американской администрации, полагает собеседник «Газеты.Ru».