Каковы последствия войны слов и представлений?

Тон задал несколько дней назад российский телеканал ОРТ в программе "Время". Он показал, как западные телеканалы, следуя примеру Sky News и CNN, использовали кадры грузинских бомбардировок осетинской столицы Цхинвали для иллюстрации рассказа о нападении российских войск на грузинский город Гори. Последний номер Nouvel Observateur был посвящен российскому реваншу. Под фотографией с изображением дома, сожженного осетинскими ополченцами, – красноречивая подпись: "Грузия под сапогом России". Заголовок на первой странице еженедельника L'Express не менее выразителен: "Почему Россия нам угрожает". С самого начала встает вопрос: кто агрессор? Директор ОРТ Константин Эрнст объясняет, что потребовалось два или три дня, прежде чем один американский аналитик признался на CNN, что это Тбилиси начал войну. Войну слов и представлений. СМИ говорят о новой холодной войне. Но насколько это соответствует действительности?

Была ли война неожиданной?

Многие факторы указывают, что нет. Военный аналитик Том Шенкер доказывает это на страницах New York Times. В июле Россия провела масштабные наземные учения "Кавказ-2008" к северу от грузинской границы. "Учения точно соответствовали тому, что русские сделали в Грузии несколькими неделями позже", – подчеркивает эксперт. Параллельно более 1000 американских военных советников в июле провели в Грузии учения, которые Тбилиси описал как операцию, сфокусированную на борьбе с терроризмом. Две армии были явно готовы начать драку. Директор Центра международного управления при Институте высших международных исследований и развития в Женеве Даниэль Варнер занимался подготовкой грузинских дипломатов и более 300 чиновников на протяжении двенадцати лет за счет Конфедерации. Он уверен в одном: "Учитывая количество американских военных советников, вы не заставите меня поверить, что Вашингтон был удивлен российской реакцией. Поразителен тот факт, что за гуманитарную помощь Грузии в американской администрации отвечает министр обороны. Можно усомниться в том, что в самолетах, доставивших помощь в Тбилиси, было только продовольствие. Это еще одна провокация для Москвы".

Каковы предпосылки войны?

Когда Михаил Саакашвили в январе 2004 года пришел к власти, его главной целью была реинтеграция страны с возвращением Абхазии, Южной Осетии и Аджарии в состав единой Грузии. Даниэль Варнер отмечает поучительный факт: "Меньше года назад президент Саакашвили переименовал Министерство урегулирования конфликтов в Министерство реинтеграции". В Аджарии, где большинство населения составляют грузины-мусульмане, мирное наступление, предпринятое президентом, оказалось плодотворным, и Москва не стала возражать. Весной 2004 года встреча Саакашвили с Владимиром Путиным прошла довольно хорошо. Российский президент предложил Тбилиси заключить соглашение о добрососедских отношениях, но его грузинский коллега отказался. Время играет не на руку Грузии в случае с фактической автономией двух сепаратистских республик – Абхазии и Южной Осетии. Вопреки широко распространенному мнению, у жителей Южной Осетии никогда не было грузинских паспортов. Они были вынуждены получать российский паспорт, потому что их советские паспорта стали недействительны. Русские действуют не ради идеала защиты кавказских меньшинств. Их цель – прежде всего, не оказаться в кольце НАТО. Они используют две республики как противовес Тбилиси. "Чтобы вернуть контроль над двумя территориями, – объясняет специалист по России и Кавказу Эрик Хесли, – грузины начали систематическую партизанскую войну".

Летом 2007 года напряженность между Москвой и Тбилиси усиливается. Грузинские власти заявляют о запуске российской ракеты по ее территории. "Международная миссия, сформированная из представителей Польши и Прибалтики, была направлена на место и подтвердила, что речь действительно шла о российской ракете. Когда для проверки прибыла делегация из Москвы, грузины взорвали эту ракету, где были надписи на английском..." – рассказывает Эрик Хесли, пораженный тем, что выводы ОБСЕ так и не были опубликованы. Москва, со своей стороны, упорно отрицала обвинения в том, что она сбила грузинские беспилотные самолеты в небе над Абхазией. "Отрицать это было абсурдно. На видеозаписи ясно видно, что это российские самолеты", – подчеркивает Эрик Хесли.

Не были ли российские миротворческие силы переодетыми оккупационными войсками?

Грузинская власть и часть представителей Запада пытаются сегодня представить российские миротворческие силы как воюющую сторону. Однако они действуют по мандату ООН и СНГ. Андреас Гросс, бывший наблюдателем на российских и грузинских президентских выборах от Совета Европы, это подтверждает: "Грузины стреляли по российским миротворческим силам. Часть ответственности за то, что эти силы были в основном российскими, лежит на нас. ООН следовало настоять на многонациональном характере этих миротворческих сил. Но сегодня нельзя упрекать русских в том, что они чуть ли не единственные ответили на призыв ООН".

Война слов и представлений

Андреас Гросс не видит ничего удивительного в том, как тенденциозно используется информация: "Истина – главная жертва войны". Но не только грузины и Запад "фильтруют" информацию. И накануне конфликта, и в ходе военных действий российские власти не пренебрегали направлением информации "в нужное русло". Всякий раз, когда российское телевидение показывает грузинского президента Михаила Саакашвили, он говорит исключительно по-английски, что доказывает, как он близок к американцам. Он также жевал свой галстук перед камерами. Манипулируя информацией, русские сумели удачно приспособить ее для внутреннего пользования. На международной арене, напротив, их манипуляции со СМИ выглядели не столь убедительно. По мнению Андреаса Гросса, Грузия очень хорошо "подготовлена американскими правыми". Она вновь извлекла на поверхность чрезвычайно исторически нагруженные лозунги, чтобы осуществить тотальную пропаганду, направленную на дискредитацию Москвы: Путин – это Гитлер, невмешательство Запада – эквивалент сдачи Судет нацистской Германии в 1938 году в Мюнхене. Россия, в свою очередь, тоже сослалась на Мюнхен, чтобы предупредить, что нельзя оставить агрессора (Грузию) безнаказанным. Словесная эскалация и пропаганда мешают объективному восприятию фактов. В своей недавней статье французские философы Андре Глюксман и Бернар-Анри Леви еще подпустили туману: "Кто первым открыл огонь на этой неделе? Неактуальный вопрос". Эрик Хесли возмущен таким релятивизмом, искажающим факты.

Правда ли, что в этом конфликте столкнулась российская автократия и грузинская демократия?

Россию обычно изображают самодержавной страной, угрожающей грузинской демократии. Андреас Гросс уточняет: "Оба голосования (и в России, и в Грузии. – Прим. ред.) были организованы авторитарно. В обоих случаях до демократии далеко. ОБСЕ опубликовала два доклада по окончании грузинских выборов в январе 2008 года. Первый был слишком положительным. Во второй были внесены серьезные коррективы, но он не привлек внимания западных СМИ". Чтобы повлиять на восприятие двух персонажей, используются различные средства. "Россия, – продолжает член Совета Европы, – действует совершенно неблагоразумно, прибегая к силе. Своим жестким ответом Россия воскресила в памяти картины советских вторжений в Будапешт в 1956 году и в Прагу в 1968-м. Она возродила давние страхи холодной войны. Она должна избавиться от менталитета, унаследованного от советской эпохи, чтобы показать, что она достойна доверия".

Российский министр иностранных дел Сергей Лавров говорит о том же: "Мы – дети в том, что касается методов использования средств массовой информации. Мы (...) стараемся учитывать опыт старших товарищей, который накапливался десятилетиями, опыт использования четвертой власти". По мнению специалиста по информации и массовым коммуникациям Доминика Вольтона, российско-грузинский конфликт показывает, что на самом деле ничего не изменилось в плане освещения событий в СМИ: "Профессионализации информации и комплементарности СМИ во время этой войны оказалось недостаточно для того, чтобы избавиться от стереотипов и старых представлений о России". Директор Национального центра научных исследований добавляет: "Если глобализация информации не дает возможности лучше понять планету во всей ее сложности и толкает на механический, чуть ли не дихотомический, анализ, значит, она не дала ожидаемых результатов. Кроме того, СМИ не привыкли к постоянному кризису, не укладывающемуся в их логику".

Почему не меняется восприятие России?

"Русские так и не поняли, почему НАТО не было распущено после развала СССР и почему их страна до сих пор воспринимается, как логическое продолжение Советского Союза. Это ощущение усиливается из-за размещения щита ПРО в Польше и Чехии", – настаивает Андреас Гросс. У Даниэля Варнера свое объяснение того, почему восприятие России не меняется. В Соединенных Штатах специалистов по России все меньше. Русская дипломатическая школа забыта. Поэтому восприятие диктуется видением руководителей-выходцев из эпохи холодной войны. Возьмите Кондолизу Райс. Будучи советологом, она не воспользовалась своей ролью для укрепления связей между Москвой и Вашингтоном. Однажды ее спросят: "Who lost Russia?" (Кто потерял Россию?)

Какими будут последствия информационной войны?

Эрик Хесли убежден, что конфликт в Грузии положит начало новому соотношению сил, в том числе и внутри Европейского союза. Ведь в Европе есть страны, желающие укреплять связи с Россией, экономика которой очень зависит от европейской, при условии, что Москва примет европейские ценности. И есть те, кто вместе с Соединенными Штатами делают ставку на раскол ЕС перед лицом России. Доминик Вольтон тоже обеспокоен: "Главное отличие от холодной войны в том, что русские теперь имеют доступ к западным СМИ. Это может еще больше обострить их недоверие к Западу".

Стефан Бюссар