ЖЖ-пользователи советуют Тоне Фёдоровой бежать из страны

На модерации Отложенный Кирилл Мартынов, муж Антонины Фёдоровой (Мартыновой), которую коллегия присяжных признала виновной в попытке убить своего ребёнка, написал отчаянный текст:

"Присяжные вынесли обвинительный вердикт. 11 присяжных ответили, что доказано, что ребенка вывели из секции, протащили через прутья лестничного ограждения и сбросили. 11 присяжных заявили, что доказано, что это сделала Мартынова, поскольку она хотела устроить личную жизнь. 11 присяжных сочли, что моя жена виновна в этом. 11 присяжных констатировали, что снисхождения мы не заслуживаем.

...Я видел представителей прокуратуры, выходивших из зала суда в приподнятом настроении. Для них вердикт, похоже, вовсе не был сюрпризом....

...Мы не верили, что такое возможно. Я хотел защитить свою семью в России по закону. Я очень виноват".

Эта запись собрала более восьмисот комментариев. Большинство ЖЖ-юзеров просто хотели выразить поддержку человеку, чья жизнь рушится на их глазах. Многие задают вопрос, чем можно помочь. И, говоря о том, что можно сделать в этой пиковой ситуации, советчики разделились на два лагеря. Одни советуют бежать из страны, а другие наоборот призывают бороться до конца.

"Бегите прямо сейчас!!! Вы сделали что могли, борясь с круговой порукой, но система непобедима", - пишут капитулянты. "Кирилл, срочно просите политическое убежище!"
"Ни одна страна не примет", - возражают скептики.- Как вы докажете, что это дело – политический заказ? Какой нормальный человек поверит, что правосудие может стряпать дело ради отчётности, что следователь заинтересован не в истине, а в осуждении?"

"Ни в коем случае не бегите! Побег – это признание вины. Вы не виноваты и должны доказывать это до последнего. Это нужно Алисе, это нужно Тоне и всем нам", - горячо убеждают правдолюбцы.

Некоторые комментаторы уверены, что следователи вымогали у Кирилла взятку, а он повёл себя неверно. "Хотели защитить свою семью? Вот не надо! - пишут они. - Еще вчера, вы, Мартынов, оскорбляли и угрожали всем и вся причастным к следствию, вместо того, чтобы как нормальный человек написать заявление в ФСБ о вымогательстве взятки и прекратить все в зародыше, строили из себя этакого Геракла. А теперь обвиняете страну, в которой живете.

Виновата или нет Антонина – это другой вопрос. Но, то что вы ее погубили это факт".
О возможностях защитить себя в суде по закону, оттолкнувшись от новгородской истории, написала в своём блоге известный социолог Элла Панеях. Она назвала свой текст "Боремся с правовым нигилизмом" и подробно изложила результаты долгого наблюдения за деятельностью российской правовой системы.

"Процент оправдательных приговоров в русских судах в 2007 году - без присяжных – 0,8 проц. Один из 125. В этот неполный процент входят все скандальные коррупционные истории про богачей и бандитов, покупающих себе оправдание; сюда входят и тиражируемые время от времени оппозиционной прессой истории про ментов, прокуроров и чиновников, сбивающих пешеходов спьяну или под мигалки и оправдываемых потом судами в силу сословного их характера. На "честные" оправдания остается ноль. Ну, фактически ноль.

С присяжными оправдательных приговоров поначалу было около 30 проц. Сейчас с присяжными учатся работать - стало меньше - порядка 20 проц. Кроме того, оправдательные приговоры коллегий присяжных научились пачками отменять (как, например, в деле Ульмана - 3 раза). В результате процент реальных оправданий присяжными - когда человек уходит из зала суда и больше его не трогают... ну, не решусь пока предложить оценку. Надо посмотреть и посчитать. Маленький процент. Скажем так - мне неизвестны такие прецеденты за последний год".

Но затем социолог всё-таки вспоминает один случай освобождения из-под стражи в зале суда: отставной полковник Квачков.

"В нормальном – западном – суде российская прокуратура не способна доказать вообще практически ничего. У них не получилось доказать в Лондоне, что Березовский жулик, а Закаев - боевик (в случае Закаева, для примера, они не нашли ничего лучше, как приписать ему убийство чувака, который оказался попросту жив и явился в суд давать показания – так что не надо мне после этого про политическую ангажированность английских судей). И вот дела, подготовленные этими ребятами, которые не способны без нарушений собрать корректные доказательства даже по супер-очевидному делу, даже по делу, которое крайне важно для их начальства, российские суды штампуют не глядя в соотношении 199 к одному".

Элла Паниях приводит статистику с сайта Эллы Памфиловой, по которой приговором с лишением свободы заканчивается лишь 32 проц. дел, по которым обвиняемый был помещен в СИЗО в процессе следствия. 68 проц. выходят на свободу.

"Учитывая практически ноль оправдательных приговоров, это значит простую вещь: в двух из трех случаев судьи (часто вместо оправдания) штампуют такие обвинительные приговоры, чтобы оправдать уже отсиженный в СИЗО срок и не подставлять следователей и прокуроров. Такая местная форма оправдания".

Затем социолог замечает, что из 10000 оправдательных приговоров, вынесенных в России за прошлый год, 20 проц. отменены апелляционной и кассационной инстанциями. Обвинительных приговоров вынесено за то же время 935 000, и из них отменено только 17 000. Это меньше двух процентов. "Шанс обвинительного приговора устоять в 12 раз больше, чем у оправдательного, который, в принципе, вообще должно быть почти невозможно отменить", - замечает социолог, и констатирует, что признавать этот суд за суд - и есть правовой нигилизм.

Что касается самой истории девочки Алисы и её мамы, то она ещё не закончена. Вердикт присяжных – это не приговор: окончательное решение вынесет суд. Суд ещё впереди и Антонину Фёдорову ещё могут оправдать. Чисто теоретически.