Скромный оптимизм: россияне поверили в неизменность настоящего

Согласно одному из последних исследований ВЦИОМа, недовольных своим материальным положением россиян больше, чем тех, кого оно устраивает. По данным опроса, 22% российских граждан называют его плохим, и лишь 15% высоко оценивает свое благосостояние. Плохо или хорошо - конечно, категории субъективные, но в социологических опросах можно встретить также определение «довольны жизнью». Социологи, используя доступные им всем методики, порой приходят к разным выводам.

Авторитетный российский социологический институт Левада-центр, казалось бы, приходит к другому результату, чем ВЦИОМ - россияне испытывают оптимизм по поводу своего материального положения. Но все не так просто, объясняет эксперт Левада-центра Марина Красильникова:

- На протяжении всего времени (этот период как раз совпал с реформами начала 90-х годов) материальное положение большинства людей оценивалось ими очень низко. До сих пор превалируют, скорее, отрицательные характеристики материального положения семей. Это правда. Но другая правда состоит в том, что на протяжении последних 8 лет (со второй половины 1999 года примерно тогда, когда началось восстановление экономическое после экономического кризиса, быстрый рост денежных доходов населения) мы видим постоянное улучшение субъективных оценок материального положения людей. Хотя, по-прежнему, я говорю, что это общество не очень богатых людей.

Многие годы мы просим людей измерить свое материальное положение в таких субъективных образах. Мы спрашиваем: «К какой группе населения вы бы отнесли свою семью?» - и предлагаем на выбор пять групп. Примерно до 2004 года основной группой, собирающей примерно 40% ответов, была примерно такая потребительская характеристика: «на продукты нашей семье денег хватает, но покупка одежды вызывает серьезные затруднения», почти 20% говорили, что они вообще «едва сводят концы с концами, им денег не хватает даже на продукты». В начале нынешнего года те же самые 41-42% говорят нам, что им «денег хватает не только на продукты и одежду, но только покупка товаров длительного пользования, обустройство домашнего хозяйства вызывает затруднения». Одновременно до 12% сократилась доля тех, кто «едва сводит концы с концами, кому денег не хватает даже на продукты». Самое главное, что происходит постоянное улучшение этого положения, основанное, в общем, на росте доходов. Более того, постоянство такой ситуации, оно все более вселяет в людей надежду на то, что это положение сохранится. Например, в начале нынешнего года на вопрос: «Как будет жить ваша семья через год?» - 27% сказали, что «они надеются, что их семья будет жить лучше, чем сейчас». Только 10% ответили, что «они боятся, что жизнь их семьи ухудшится через год». Правда, при весьма значительной (30%) доли затруднившихся ответить.

- Когда в социологических исследованиях появляется такая категория, как «довольны жизнью», что следует понимать под этим?

- Когда мы говорим «довольны жизнью в целом», то это, наверное, еще и надежды на будущее, то есть насколько сегодняшний день защищен, насколько просматривается завтрашний день.

Плюс речь идет, безусловно, не только о материальной стороне жизни, но и о личной безопасности, об уверенности в здоровье и образовании своих детей и других членов семьи. Конечно же, это более широкий план. Все-таки как не крути, а базовое образование по-прежнему, более или менее, бесплатное, здравоохранение тоже существует как бесплатное, оплата жилья в полной мере не является финансовой ответственностью конкретного человека.

- На фоне чего происходит улучшение или ухудшение психологического самочувствия граждан? Заметно ли это по исследованиям социологов?

- Я расскажу о динамике социальных настроений, для измерения которого мы в Левада-центре разработали специальный инструмент, который называется «индекс социальных настроений». Этот индекс измеряет баланс между позитивными и негативными оценками по различным направлениям. Примерно год назад наше общество перешло грань равенства негативных и позитивных оценок. И сейчас позитивные оценки чуть-чуть, но преобладают. Мы с середины 90-х годов измеряем этот показатель, и всегда преобладали негативные оценки. Мы фиксируем рост оптимизма начиная с января нынешнего года. Когда стал понятен расклад политических сил перед президентскими выборами, рост оптимизма усилился. Так всегда бывает в предвыборные периоды. Из чего складывается такой долговременный оптимизм? Во-первых, из роста благосостояния, из этого призрачного ощущения стабильности, которая зафиксировалась в обществе. Стабильность не в смысле того, что я знаю, что со мной произойдет завтра, не в смысле определенности будущего, а в смысле неизменности настоящего. Плюс оптимистическая риторика правительства, властных структур. Оптимизма добавляет и то, что с начала 90-х годов речь шла о необходимости реформирования жизненно важных для каждой семьи сфер жизни, таких как образование, здравоохранение, жилищное хозяйство. Перевод на 100% оплату жилищно-коммунальных услуг, который очень пугал население. Образование - расширение зоны платности образования, в здравоохранении - то же самое. В последние годы дискуссии по поводу этих реформ стали все менее слышны. Это успокаивает население. Тот оптимизм, который мы сейчас наблюдаем, он такой скромный, без энтузиазма.

- Насколько стабильна эта ситуация скромного оптимизма?

- Прогноз - это, вообще, дело неблагодарное будь то социологический, будь то метеорологический. На самом деле, нынешняя ситуация ни к чему не может привести в том смысле, что в ней нет зародыша будущего. Стабильность без перспективы. Я не скажу, что это затишье перед бурей - нет, бури тут не наблюдается, но эта стабильность без развития. За стабильностью, как правило, понимается нормальная ситуация, принимается предсказуемость завтрашнего дня, четкое представление о том, что если « a », то « b », а если « b », то « c ». А вот как раз именно этих схем, конечно, нет сейчас в обществе, и они довольно плохо прорисованы в планах властей.