Зачем России ВТО, если основные товары нашего экспорта — сырье и вооружение?

Век ХХI еще не сталкивался с таким набором экономических неурядиц, какой преподнес 2008 год. Произошедший прошлым летом обвал рынка ипотечных кредитов в США привел к экономическому спаду и развалу долговой пирамиды Уолл-стрит. Порожденное финансовым кризисом глобальное подорожание кредита и растущие цены на нефть подстегивают инфляцию. Разрыв между мировым спросом и предложением продовольствия привел не только к его удорожанию и дефицитам, но и к голодным бунтам в беднейших странах мира. Переплетение кризисных явлений приобретает такие масштабы, что будущее мировой экономики затрудняются предсказать самые толковые прогнозисты. И в это смутное время Россию стали торопить с вступлением во Всемирную торговую организацию (ВТО).

Двойная тяга

Глобальные смуты на экономике России пока сказываются опосредствованно. Они не сбивают темпы хозяйственного роста и являются только одной из причин инфляции. Кстати, из-за ее стабильно высоких темпов Россию вряд ли стоит называть «островом стабильности в море финансового кризиса». Тем не менее наша страна стала одним из двигателей мирового экономического роста. Российский рынок обеспечивает ему двойную тягу. Он поглощает растущие потоки иностранных товаров, услуг и капиталов и снабжает внешний мир дефицитными энергоносителями.

Однако ни экономический рост, ни расширяющееся участие в международном обмене, как это ни парадоксально, еще не свидетельствуют о готовности России стать членом Всемирного торгового клуба. Если мы присоединимся к ВТО сейчас, то еще нескоро войдем в число передовых постиндустриальных государств и останемся сырьевой периферией мирового хозяйства.

На это прибыльное, но не очень перспективное место поставил экономику России ее нынешний государственно-олигархический капитализм. Его процветание основывается на горстке отраслей — нефть, газ, сталь, алюминий, цветные металлы. При нынешней мировой конъюнктуре именно они обеспечивают наиболее высокую норму прибыли. Монополии и олигополии этих отраслей не только вышли в первые ряды мирового бизнеса, но и расширяют операции за рубежом, скупая иностранные промышленные активы. Эта глобальная экспансия требует закрепления их позиций в мировом хозяйстве присоединением России к ВТО.

Голландская болезнь

Но экономический рост сам по себе не является показателем хозяйственного здоровья. Высокие доходы от экспорта сырья зачастую снижают конкурентоспособность готовых изделий, повышают курс национальной валюты и темпы инфляции. Все это симптомы недуга, известного среди экономистов как «голландская болезнь».

Обвал диверсифицированной советской экономики привел к зависимости России от импорта практически любых товаров (кроме сырья, топлива и вооружений). Будь то бытовая техника или автомобили, информационные или биотехнологии, мясо или молочная продукция, российские производители не могут удовлетворить запросы внутреннего рынка. Сегодня импорт покрывает около половины потребительского спроса, а общая зависимость от него превышает 20% (у США — вдвое меньше).

В случае вступления в ВТО зависимость от импорта еще более возрастет, так как тысячи российских предприятий пока не способны конкурировать с иностранными компаниями на равных и будут вынуждены свертывать производство. Причина неравенства не в правилах ВТО: в результате упорных переговоров правительству удалось выторговать для бизнеса приемлемые условия вступления. Облегчает его и порядок присоединения. После официального вступления начнется переходный период ограниченного доступа иностранной продукции на наш рынок, что теоретически должно позволить отечественному бизнесу приспособиться к новой обстановке.

Иначе говоря, опасность участия в ВТО вытекает не из обязанности соблюдать нормы международной торговли на внутреннем рынке. Угрозой для экономики России от большей открытости мировому рынку является отсутствие базовых условий для повышения конкурентоспособности бизнеса. Главными ограничителями рыночного развития России стали слабая конкурентоспособность экономики и низкая эффективность работы политических, административных и правовых институтов государства.

Ограничители в действии

Коррупция приобрела в последние несколько лет масштабы национального бедствия. Если верить оценке заместителя генерального прокурора Александра Буксмана, доходы от коррупции достигли ныне 240 миллиардов долларов. Эта сумма почти вдвое превышает все налоговые доходы консолидированного бюджета Российской Федерации в 2007 году. А ведь взятки — не что иное, как дань, выплачиваемая предпринимателями сверх налогов, которую они, так или иначе, должны покрывать за счет покупателей. Другими словами, коррупция изначально делает российский бизнес неконкурентоспособным в сравнении с иностранным предприятием, которое такую дань не платит.

Инфляция, в отличие от других стран, в России имеет происхождение не монетарное, то есть вызванное избытком денежных ресурсов, а ценовое. Подпитывает ее не столько рост цен на импортные продукты питания, сколько санкционируемые государством повышения монопольных цен на энергоносители, транспортные и коммунальные услуги. Пока эта политика поощрения непрозрачной системы монопольного ценообразования будет продолжаться, на снижение издержек производства отечественному бизнесу рассчитывать не приходится.

Производительность труда. При выработке российского рабочего, примерно равной выработке китайского, уровень зарплаты у нас вдвое выше. Это, однако, не отпугивает иностранный капитал от инвестиций в российское производство: повышение технической вооруженности труда резко повышает его производительность Согласно опросу, проведенному Ассоциацией европейского бизнеса в России, производительность труда на российских производственных филиалах западноевропейских компаний выросла с 2001 года от 25,5% ее среднего уровня в странах ЕС до 73,9% в 2007-м.

Чтобы повысить производительность, необходимо ускорить технологическое перевооружение отраслей, производящих средства производства. Но беда российской экономики как раз в том, что созданная в СССР материальная база обновления основного капитала обрабатывающих отраслей практически выбыла из строя. Чтобы обновить производственные фонды машиностроения даже при самом активном участии государства, потребуется по меньшей мере пятилетка…

Наибольшее благоприятствование

Ожидается, что в ближайшие недели правительство ознакомит нас с давно обещанной программой социально-экономического развития России до 2020 года. Не стоит гадать, как отразятся в ней проблемы, связанные с присоединением к ВТО. Но очень хочется надеяться, что в программу будет заложен главный постулат этой многосторонней торговой организации — принцип наибольшего благоприятствования. Нашему бизнесу практическое применение этого принципа внутри России нужно куда больше, чем за ее пределами.

Чтобы наглядно представить, что нас может ждать при спешке с ВТО, приведу наглядный пример. Автомобилизация России набрала высокие темпы. В нынешнем году страна выйдет на первое место в Европе по продажам легковых автомобилей, а через пару-тройку лет и по их производству. Между тем первая в стране многополосная автострада между Москвой и Питером войдет в строй не ранее, чем через три года. Чтобы личное авто было не роскошью, как в советские времена, а повседневным средством передвижения, нужно не только его купить. Нужно и иметь возможность быстро и безопасно ездить, а не куковать в дорожных пробках или гробить машину на ухабах.

Россия еще не выстроила дорогу, ведущую к эффективному членству во Всемирной торговой организации. Так что прежде чем вступать, надо хотя бы начать ее строить. Украина рискнула вступить в ВТО такой, какая есть. Может, сначала поглядим, что из этого выйдет?

Об авторе

0 лет назад Феликс Горюнов оказался первым советским журналистом, аккредитованным на Конференции министров торговли стран — членов Генерального соглашения по тарифам и торговле, переименованном в 1995 году во Всемирную торговую организацию.