Ждать ли \"медведевской оттепели\" в России?

Верите ли вы, что при президенте Медведеве политический режим в России станет более либеральным?

Дмитрий ФУРМАН, главный научный сотрудник Института Европы РАН:

Для того чтобы представлять себе положение в стране после президентских выборов, надо учитывать две вещи – возникновение новой политической ситуации и появление новой личности.

Что касается ситуации, то здесь существует два основных аспекта. Во-первых, ограничение президентской власти двумя сроками. Фактически для нас это новое явление. Когда Путин приходил к власти, это ограничение формально было записано в Конституции, но все отлично понимали, что если надо, то закон можно переписать. Сейчас же установлен прецедент этого ограничения. И Медведеву или тому, кто придет за ним, поломать этот прецедент будет практически невозможно. Во-вторых, это наличие живого и даже занимающего какие-то посты бывшего президента.

Оба этих ситуативных аспекта являются ограничениями президентской власти. Ведь одно дело, когда вы знаете, что правитель будет у власти ровно столько, сколько этого захочет, и, скорее всего, до своей смерти. И другое дело, когда вы точно знаете, что он уйдет через восемь лет или даже через четыре года. Это уже совсем другая система отношений и она, безусловно, менее авторитарна. Это уводит нас от нормального магистрального пути эволюции режима нашего типа, отделяет нас от модели Казахстана или Узбекистана.

Что касается новой личности, мне кажется, некоторые подвижки здесь очевидны. Прежде всего, Медведев это совсем другой психологический тип, чем Путин. Нынешний президент – это человек, поднявшийся через КГБ из не очень хорошего слоя. Его психология – это самоконтроль и контроль над ситуацией. Это его стержень. А Медведев - это первый российский правитель со времен царя, о котором мы может сказать, что он из семьи выше среднего класса. Человек, у которого было более-менее сытое и благополучное детство, и у которого был обеспечен карьерный минимум, конечно, скорее либерал – не по идеологии, а по своей психологии. Да и слово «свобода» он употребляет с большим удовольствием.

Все эти соображения говорят в пользу гипотезы грядущей оттепели. Но тут надо четко понять одну вещь, что оттепель это, конечно, хорошо, но необязательно эффективно. Ведь советская оттепель ничего в принципе не решала, за ней снова наступили заморозки, а в конечном итоге надо было менять всю систему. Сама по себе оттепель не решает реальную проблему перехода от безальтернативной власти к режиму свободных выборов. Впрочем, она может этому поспособствовать.

Виктор ШЕЙНИС, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН, эксперт в области избирательного законодательства:

Настанет ли новая оттепель, сказать сложно. Прежде всего, сейчас не существует значительных общественных ожиданий новой оттепели. Нет также заметного давления на власть со стороны влиятельной части общества.

Поэтому вопрос о послаблении режима, по-видимому, будет решаться в зависимости от соотношения контрастирующих группировок во власти. Их реальных мотиваций мы не знаем, ведь публичной политики нет, и все что появляется в печати – это домыслы.

Я полагаю, что путь, по которому идет наша власть, тупиковый. Но собственно тупик может не обозначиться еще в течение нескольких лет. Найдутся ли в верхах люди, которые опознают приближение этого тупика - это вопрос, на который никто не мог бы ответить. Разве что человек, находящийся внутри узкой властной группировки.

Целый ряд последних заявлений президента и его преемника содержит разумные, справедливые, многообещающие положения. Но все это слова. Горбачеву стали верить не тогда, когда он стал произносить хорошие слова о гласности и перестройке, а когда он освободил Сахарова и других политических заключенных, предпринял шаги для вывода войска из Афганистана и т.п.

Готовы ли будут люди, которые овладеют президентским постом, перейти от обещаний к конкретным действиям, я предсказывать не берусь. Один умный человек мне сказал, что надежды – это отложенные разочарования. Поэтому я бы порекомендовал людям, вовлеченным по крайне мере в размышления о нашем ближайшем будущем, не обольщаться.

Что касается противоречивых высказываний Медведева, самое опасное для него сегодня - это вызвать активное неудовольствие той или иной части властной элиты и накануне выборов лишиться поддержки. Потому что сами по себе рейтинги мало что значат. Так что ведет он себя с точки зрения рутинной политики достаточно мудро.

Между прочим, в свое время мне приходилось анализировать первые декларации Путина, которые он делал, будучи кандидатом. Там тоже было много амбивалентных высказываний, из которых могли сделать для себя позитивные выводы и патриоты, и космополиты, и государственники, и демократы. Кстати сказать, у Медведева таких уж очень сильно отстоящих друг от друга высказываний не так много. Он ведет себя как нормальный политик авторитарного государства.

Евгений ГОНТМАХЕР, руководитель Центра социальной политики Института экономики РАН:

В советское время в рамках курса марксизма нас учили, что роль личности в истории никчемна. Все зависит от неких глубинных процессов, которые не видны на поверхности. Просто какая-то конкретная личность их олицетворяет.

Так вот процессы, которые сейчас происходят внутри нашей правящей элиты, нам неизвестны. Очевидно, что там идет какая-то заваруха, в этом узком круге пытаются выстроить новую выгодную для них конфигурацию. Ведь властная верхушка неоднородна и у каждого там есть свои мотивации и интересы. До чего они додумаются в итоге предполагать проблематично.

Медведев же является заложником того расклада, который выскочит на поверхность через месяц, когда его изберут, и начнется формирование президентской администрации и правительства.

Я бы не стал преувеличивать личное влияние преемника на процессы, проистекающие во властных кругах. Конечно, он пытается влиять, но за ним нет команды, за ним нет политических сил, которые бы его поддерживали. Поэтому сейчас возможно все. Диапазон развития событий довольно широк – от новой оттепели до, наоборот, дальнейшего закручивания гаек, вплоть до полного коллапса.

Сейчас Медведев лавирует и пытается не вставать ни на одну жесткую позицию. Мы не знаем, каковы его реальные политические взгляды. В условиях нынешней острой политической ситуации он пытается не сползти на край идейного спектра. И это правильное поведение любого политика, который претендует на то, чтобы стать президентом.

Медведев в любой аудитории сейчас будет говорить, то, что ей будет приятно услышать. Пенсионерам он скажет, что он повысит пенсии, а бизнесменам, что понизит налоги. А придя в ФСБ, он скажет, что вокруг полно шпионов, и без работы органов безопасности мы давно бы пропали.

Поведение Медведева, его противоречивые высказывания – это нормальная предвыборная кампания, характерная для любого государства. Скажем, Барак Обама делает то же самое, правда диапазон его самопротиворечий значительно меньше, потому что за ним следят его конкуренты. А Медведева некому ловить на слове. И основную часть нашей элиты это вполне устраивает.

Поэтому, что нас ждет в реальности, сказать невозможно. Это как в казино – вам раздали пять карт рубашкой вверх, а покер там, стрит или пара на двойках, вы узнаете, только когда повернете карты лицевой стороной к себе. Скорее всего, наши политические карты будут раскрыты довольно скоро, может быть, даже в марте.

Марк УРНОВ, декан факультета прикладной политологии ВШЭ, президент фонда аналитических программ «Экспертиза»:

Сложно сказать, настанет ли оттепель или нет. Для того, чтобы она началась, нужно сочетание нескольких обстоятельств, которые я сейчас спрогнозировать не могу.

Думаю, что Медведев человек достаточно склонный к либеральным решениям. Но для того, чтобы что-то начало двигаться, нужно изменение сил внутри правящей группы, а это сразу не происходит.

Я бы не стал ожидать резких изменений в политической сфере, по крайней мере, в течение первого года правления Медведева. Если что-то и будет происходить, то поначалу это будут, скорее всего, сугубо стилистические изменения на вербальном уровне. Сколько либо серьезные вещи могут начаться только вместе с какими-то знаковыми кадровыми переменами. Или очень постепенно и очень медленно по мере привыкания общества к новому стилю. Конечно, никакого потепления может вовсе не произойти, но надежда на преобразования у меня есть.

Дальнейшая политическая линия будет зависеть от позиции людей, который находятся на самом верху и соотношения сил между ними. А предсказывать, как они будут развиваться, я просто не могу. Это равнозначно гаданию на кофейной гуще.

Дмитрий ОРЕШКИН, политолог:

Оттепель не настанет. Она возможна только при условии консенсуса во властных структурах. Когда Хрущев пришел к власти, он понимал, что так жить больше нельзя, что экономика провисла, что в обществе доминирует страх. В общем-то, хрущевское окружение это тоже более или менее ясно понимало. То же самое происходило и в горбачевскую эпоху – послабление режима шло с самого верха.

Теперь «самый верх» по-прежнему будет оставаться, на мой взгляд, в руках Владимира Путина. Он ведь не зря строил вертикаль, а у вертикали может быть только одна вершина. Просто теперь реальный центр принятия решений переходит в правительство, вплоть до того, что впервые в постсоветской истории этот орган, по-видимому, возьмет на себя контроль за силовиками.

Я напомню, что еще до выборов обозначились некоторые различия в позициях Медведева и Путина. Так нынешний президент считает, что крупными корпорациями государство должно руководить через чиновников, а его преемник полагает, что это должны быть нанятые государством независимые директора, не относящиеся к бюрократии.

Но для того чтобы начать оттепель и либерализацию экономики, Медведеву придется продавить сопротивление путинской группы. Но я не уверен, что он это сможет сделать. Если бы он был на это способен, вряд ли Путин допустил бы его до президентского кресла. К тому же я не вижу за Медведевым реальных рычагов влияния. Я, наоборот, наблюдаю концентрацию ресурсов за группой Путина. Скорее всего, Медведев не пойдет на отстаивание собственной политической самостоятельности, а просто согласится с формальным президентским статусом.

По-хорошему, процесс либерализации должен начаться, поскольку российская экономика нуждается в ограничении чиновничьего беспредела, который сейчас нарастает. Но интересы бюрократии как раз заключаются в противоположном. Так что если раскол властных элит действительно произойдет, то, учитывая очень жесткую стилистику, в которой склонны действовать силовики, могут быть самые непредсказуемые результаты. Маловероятный, но возможный вариант – это формирование нового государства – например, союза России, Абхазии и Преднестровья. В результате Путин избирается президентом новой страны и по всем формальным признакам возвышается над Медведевым. Возможны и другие варианты подавления группы преемника, но сейчас об этом говорить бессмысленно – конфликта между центрами влияния пока не ожидается.