Новейшая история России в инаугурациях

7 мая Дмитрий Медведев вступает в должность президента России. Торжественная церемония инаугурации пройдет в Кремле в присутствии более 2 тысяч российских и иностранных гостей и будет сопровождаться артиллерийским салютом. Это будет пятая в истории церемония инаугурации президента России.

Вступление в должность первого президента России в 1991-м году было почти импровизированным: отдельной церемонии не было, Борис Ельцин давал присягу в рамках заседания Съезда народных депутатов России, которому ради этого союзное руководство предоставило Кремлевский дворец съездов. Никакой церемонии прохода избранного президента через ряды гостей при Борисе Ельцине не было, и на сцену для прочтения своей президентской клятвы он вышел, просто встав с одного из мест в зале. Первая присяга главы российского государства прозвучала так: «Граждане Российской Федерации! Клянусь при осуществлении полномочий президента Российской Советской Федеративной Социалистической Республики соблюдать Конституцию и законы РСФСР, защищать ее суверенитет, защищать свободы и права человека и гражданина, права народов РСФСР и добросовестно исполнять возложенные на меня народом обязанности».

После произнесения присяги Борис Ельцин сошел с трибуны и сел за стол на сцене, а к микрофону подошел патриарх Всея Руси Алексий Второй, который сразу предупредил, что начнет не с поздравлений, а с рассуждений о России: «Сегодня нет смысла искать неких воплощенных носителей зла в нашей стране, полагая, что с их устранением с политической арены все наладится само собой».

Многие тогда сочли первоиерарха Русской православной церкви парламентером от союзного руководства. Впрочем, само союзное руководство в лице президента СССР Михаила Горбачева сразу вслед за патриархом поздравило Бориса Ельцина.

Через пять лет, в 1996-м году, президента СССР на инаугурации Бориса Ельцина не было по причине отсутствия такой страны, а церемония оказалась самой короткой из мероприятий такого рода. Текст присяги по сравнению с 1991-м годом изменился, Борис Ельцин изменился тоже – к микрофону все в том же Кремлевском дворце съездов, переименованном в Государственный кремлевский дворец, пошатываясь, вышел человек, явно плохо себя чувствовавший: «Клянусь при осуществлении полномочий президента Российской Федерации уважать и охранять права и свободы человека и гражданина, соблюдать и защищать Конституцию Российской Федерации, защищать суверенитет и независимость, безопасность и целостность государства, верно служить народу».

В 2000 году церемония, напротив была помпезной и продолжительной – избранный главой государства Владимир Путин по красной ковровой дорожке прошел через реставрированные залы Кремля на небольшой подиум почти военным шагом, а ушедший в отставку Борис Ельцин выступил с напутственным словом: «Мы должны строить новую Россию. Для этого идет молодое поколение государственных людей, политиков, твердо приверженных ценностям демократии. Им будет легче. Они гораздо меньше, чем мы, скованы привычками прошлого. Они смелее работают с устаревшими догмами и справляются с этим.

Нам есть чем гордиться. Россия изменилась. Изменилась потому, что мы берегли ее, как зеницу ока, и твердо защищали главное наше завоевание – свободу».

Тогда же была произнесена первая инаугурационная речь – автором этого жанра в России можно назвать именно Владимира Путина, так как его предшественник на двух своих церемониях кроме присяги не произносил ничего. Новоизбранный глава государства в своей речи особенно выделил термин «демократия»: «Путь к свободному обществу не был простым и легким. В нашей истории были и трагические, и светлые страницы. Построение демократического государства еще далеко не завершено, но многое уже сделано. Мы обязаны беречь достигнутое, хранить и развивать демократию, сделать так, чтобы избранная народом власть работала в его интересах, защищала российского гражданина везде – и в нашей стране, и за ее пределами, служила обществу. Это принципиальная жесткая позиция, я ее отстаивал и намерен отстаивать в будущем».

Любопытно, что, вступая в должность первый раз, Владимир Путин еще упоминал о «трагических страницах российской истории», а в 2004-м, после своего повторного избрания, страницы этой истории, упомянутой во второй инаугурационной речи Путина, были только «великими»: «Мы с вами наследники тысячелетней России, родины выдающихся сынов и дочерей, тружеников, воинов, творцов. Они оставили нам с вами в наследство огромную, великую державу. Наше прошлое, безусловно, придает нам силы. Но даже самая славная история сама по себе не обеспечит нам лучшей жизни».

Определяя главную цель второго президентского срока, Владимир Путин уже не говорил о свободе и демократии: «Главная цель ближайшего четырехлетия – превратить уже накопленный нами потенциал в новую энергию развития, достичь за счет этого принципиально лучшего качества жизни наших людей, добиться реального, ощутимого роста их благосостояния».

Впрочем, дальше российский президент о свободе все же упомянул – и в весьма любопытном контексте: «Глубоко понимая меру собственной, личной ответственности, хочу подчеркнуть: успех и процветание России не могут и не должны зависеть от одного человека или от одной политической партии, одной политической силы. Мы должны иметь широкую базу поддержки для того, чтобы продолжать преобразования в стране. Убежден, лучшей гарантией такой преемственности является зрелое гражданское общество. Только свободные люди в свободной стране могут быть успешными. Это основа и экономического роста России, ее политической стабильности. Мы будем делать все, чтобы каждый человек мог проявить свой талант и свои способности, чтобы в стране развивалась реальная многопартийность, укреплялись личные свободы граждан».

Через четыре года президент России, видимо, пересмотрел свой тезис о роли отдельной партии в истории России. За три недели до инаугурации своего преемника Дмитрия Медведева Путин возглавил «Единую Россию», называющую себя «партией власти».