Забастовка как тенденция. Как будут \"выбивать\" свое у работодателей в 2008 году

На модерации Отложенный Количество предприятий, решивших в целях защиты своих интересов прибегнуть к такой крайней мере, как забастовка, растет. Бастуют металлурги, докеры, пивовары, цементники, горняки, работники деревообрабатывающей промышленности. Особняком стоят автомобилестроители – забастовка на российском заводе Ford во Всеволожске стала настоящей "притчей во языцех", особенно после того, как руководство предприятия согласилось повысить им зарплату. По данным, озвученным на состоявшейся сегодня дискуссии "Ренессанс забастовочного движения в России", в забастовках в 2007 году приняло участие в 7 раз больше работников, чем в 2006 году.

С чем связан такой рост протестных настроений в рабочей среде? По мнению директора Института глобализации и социальных движений /ИГСО/ Бориса Кагарлицкого, "забастовочная зараза" поражает предприятия избирательно. Первыми страдают заводы с участием иностранного капитала. Статистика неумолимо подтверждает эту тенденцию. Ford известен своими забастовочными эпопеями едва ли не с момента открытия, итальянскую забастовку /когда работа формально не прекращается, но все делается в строгом соответствии с нормами и никакого перевыполнения плана/ устроили рабочие ООО "Пивоварня Хайнекен". Собирались бастовать рабочие санкт-петербургского завода Coca Cola, столичного завода Renault, опять-таки питерского Caterpillar…

Причина, по мнению Б.Кагарлицкого, в том, что работники таких предприятий имеют непосредственную связь с развитыми профсоюзными объединениями своих западных коллег. Они оценивают ситуацию с зарплатами не с точки зрения того, сколько получают в среднем по региону, а исходя из того, каков уровень доходов сотрудников аналогичных предприятий концерна в других странах. Сравнение, как правило, оказывается не в их пользу. Кроме того, на таких предприятиях, как правило, отсутствуют "традиционные" профсоюзы в лице представителей Федерации независимых профсоюзов России /ФНПР/. Зато новые независимые профобъединения возникают, как грибы после дождя.

Ну и, конечно, нельзя забывать о разнице менталитетов. Если на Западе к забастовочным комитетам прислушиваются, а коллеги бастующих из других стран оказывают им всевозможную поддержку, то и в России менеджмент иностранных концернов не может про это забыть. Бастующих русских поддержат так же, как бастующих тайцев или бразильцев, а общественное мнение для любой транснациональной компании немаловажно. Этим нередко пользуются забастовщики.

Другое дело – Россия. Старые предприятия, оставшиеся с советских времен, как правило, забастовкам не подвержены. Причин этого много – несколько иное "качество" работающего контингента, готового на любые условия труда и мизерную зарплату за то, что здесь терпят пьянство на рабочем месте, закрывают глаза на прогулы и вообще не сильно заставляют работать. Дело и в подходе руководителей предприятий. Как правило, это собственники еще прежней закалки, сумевшие выжить в бурные 90-е годы ХХ века, заполучить в мутной приватизационной волне данный завод и "вытянуть" его, преодолев происки конкурентов. С рабочими такие работодатели не церемонятся, и даже представителям профсоюзов дают "от ворот поворот". Дескать, может мы и повысим зарплату, только с вами советоваться по этому вопросу не намерены.

Такой подход непродуктивен, ибо, по мнению участников дискуссии, лишь загоняет проблему вглубь. Как рассказал президент Конфедерации труда России Александр Шепель, самые богатые и статусные руководители стараются подключить к подавлению протеста более серьезные структуры. Так, во время забастовки работников Мурманского морского порта "разбирались" с ними силами внутренней охраны. А когда забастовка была объявлена в более крупном и значимом для экономики Новороссийском порту, к усмирению смутьянов по просьбе руководства подключили местное ГУВД.

Впрочем, и "исконно российские" предприятия бастуют все больше. В основном это представители добывающих и перерабатывающих отраслей /один из примеров - забастовка на Качканарском ГОКе в прошлом году/. И даже работники потенциально менее доходных отраслей готовы на крайние меры. Буквально на днях объявили голодовку сотрудники Красновишерской бумажной компании /КБК/ в Перми. Причина - долги по зарплате, которые на КБК начались с 2005 года из-за частой смены владельцев предприятия. На конец декабря 2007 года общая задолженность составила 28 млн руб. К сожалению, забастовочная культура в России пока крайне низкая, сетуют участники дискуссии. Например, по словам заместителя председателя ФНПР Олега Нетеребского, до сих пор не урегулировано соответствующее законодательство. Во-первых, начать забастовку в полном соответствии с законом до сих пор фактически невозможно, что дает судам основание объявлять их незаконными формально, но не по сути. Во-вторых, не существует механизма мирного урегулирования споров, что существенно облегчило бы жизнь обеим сторонам.

Участники мероприятия отметили, что нынешняя революционная ситуация возникла отнюдь не во времена нищеты и упадка, что, казалось бы, выглядело естественным. Нет, сегодня в России стабильная экономика, профицитный бюджет, растут золотовалютные резервы и запасы Стабфонда. Но в такой ситуации требования о повышении зарплаты звучат куда более естественно, чем в кризисные 90-е годы ХХ века, когда населению буквально было нечего есть и страна пребывала в состоянии перманентного экономического коллапса, считают эксперты. Как заявил президент Независимого профсоюза горняков Александр Сергеев, сегодня возможен рост протестных выступлений, свидетельствующих скорее не о катастрофическом положении на том или ином предприятии, сколько о росте самосознания работающих. В те же 90-е стачек, может быть, было и не меньше, возражает Б.Кагарлицкий, но они были стихийными, неорганизованными и напоминали скорее "голодные бунты". Руководителей у бастующих не было, и их выступления можно было погасить выплатой хотя бы части долга по зарплате. Сегодня забастовочная деятельность буквально "ставится на широкую ногу". У рабочих есть лидеры, которые нередко прошли обучение у зарубежных профсоюзных организаторов и знают, как сплачивать народ и что делать, чтобы добиться выполнения своих требований.

Кроме того, рабочие видят, что их предприятие уже давно не в упадке, а получает немалую прибыль. И закономерно, что они тоже хотят получить свою часть от этой прибыли. Руководство же нередко не желает этого видеть, не увеличивает зарплату, не обновляет оборудование, не задумывается о технике безопасности. Главы регионов, в свою очередь, не задумываются о том, что повышением зарплаты можно решить, например, проблемы миграции, считает А.Шепель. Ведь если уровень дохода работников достигает приемлемого для них уровня, выше вероятность того, что на предприятиях останутся работать коренные жители. В противном случае, они сорвутся в поисках лучшей доли в крупные города, а их место на периферии займут представители мигранты из-за пределов России. Но здесь затрагивается уже совсем иная проблема, которая требует отдельного рассмотрения.

В целом, похоже, что 2008 год будет не менее урожайным на забастовки, чем год минувший. И работники, и работодатели, и члены профсоюзов осознают, что забастовочное движение выходит на новый уровень, и с этим ничего не поделаешь. Важно, чтобы они понимали и степень своей ответственности – ведь забастовка ценна не самим ее существованием, а возможностью достижения варианта, устраивающего всех. И профсоюзы здесь уже не просто распределители социальных благ вроде путевок в санаторий, как это было во времена СССР, а посредники, от которых зависит очень многое.