Немецкие политики спорят о возможности введения в стране ограничений на максимальный размер заработной платы топ-менеджеров

«По какому праву те, кто совершает одни ошибки, купаются в деньгах?» – когда федеральный канцлер Германии Ангела Меркель делала это критическое замечание в адрес топ-менеджеров компаний, увольняющих своих сотрудников, но одновременно с этим повышающих размеры вознаграждения для членов советов директоров, она вряд ли предполагала, какую жесткую дискуссию вызывает к жизни. Сегодня, спустя неделю, тема введения ограничений на зарплату топ-менджеров занимает первые полосы всех немецких газет и активно обсуждается всеми политиками страны.

По данным DSW – наиболее крупного и авторитетного немецкого союза держателей акций, за прошлый год размер заработной платы топ-менеджеров крупнейших немецких компаний вырос на 8,2%. При этом данная цифра касается одной лишь чистой зарплаты, получаемой менеджерами, и не учитывает рост доходов от привлекательных опционов, предлагаемых концернами своим менеджерам, – а их объем в некоторых компаниях увеличился многократно. Согласно отчету консалтинговой компании Kienbaum, средний доход топ-менеджеров немецких концернов, входящих в список DAX-100, достиг в прошлом году 1,8 млн евро. Для списка DAX-30 этот показатель составил 4,7 млн евро. И это не предел – самые звездные менеджеры немецкой экономики получают значительно больше. Например, председатель совета директоров Deutsche Bank Йозеф Акерманн получил в 2006 году в виде заработной платы 13,2 млн евро, а его коллега из Porsche Венделин Видекинг – все 60 млн евро. Неудивительно, что в Германии, где средний доход граждан упал в прошлом году до 20−летнего минимума в 1 320 евро, а конституция заявляет не только о демократическом, но и о социальном государственном устройстве, все большую поддержку в обществе находят идеи законодательного регулирования доходов топ-менеджеров.

Народ против топ-менджеров

Согласно социологическим опросам, проведенным на прошлой неделе институтом исследования общественного мнения Forza, лишь 15% граждан полагают, что живут в справедливом обществе, а 70% поддерживают идею введения максимального размера оплаты труда. Неудивительно, что тема ограничения доходов богатейшего слоя населения страны немедленно сделалась одной из самых привлекательных для ряда немецких политиков, желающих быстро и безболезненно набрать политический капитал.

Движение за регулирование заработной платы топов возглавил лидер Социал-демократической партии Германии (СДПГ) Курт Бек. Лидер СДПГ давно пытается поправить шаткое положение своей партии, чей рейтинг за последние два года упал с 34% до 27−28%, за счет агрессивных атак на партнеров по «большой коалиции». Именно по инициативе Бека социал-демократы сформировали на этой неделе комиссию по разработке законодательства о введении верхней границы зарплаты. В комиссию входят только члены СДПГ, и уже сейчас понятно, что рекомендации комиссии придутся не по нраву немецким менеджерам. «Неоправданно высокие зарплаты топ-менеджеров вызывают совершенно справедливое негодование населения», – заявил Бек после объявления о создании комиссии. Позиция социал-демократов нашла поддержку и среди чиновников Евросоюза. Еврокомиссар по социальным вопросам, член чешской Социал-демократической партии Владимир Шпидла уже заявил, что «существуют как морально обусловленный минимальный размер оплаты труда, так и морально обусловленный максимальный его размер». Не остались в стороне от дискуссии и представители влиятельной немецкой протестантской церкви: «Ситуация, при которой зарплата одного сотрудника в сто раз превосходит зарплату другого сотрудника, да еще если в то же самое время компания сокращает рабочие места, не может уложиться ни в какие представления о справедливости», – заявил председатель совета евангелической церкви Германии кардинал Вольфганг Хубер.

Отнять – и можно не делить

С еще более резкими высказываниями в адрес немецких топов выступили представители леворадикальных партий «зеленых» и «левых». «Убеждать бизнес в необходимости снижения зарплат топ-менеджерам – все равно, что просить алкоголика перестать пить шнапс!» – негодует депутат бундестага от партии «левых» Клаус Эрнст и требует немедленного и жесткого законодательного ограничения зарплат топов.

Согласно предложению «левых», зарплата члена совета директоров не может превышать размер 20 зарплат, выплачивающихся самым низкооплачиваемым специалистам данной компании. Фактически принятие такого закона означало бы, что председатели советов директоров крупнейших концернов будут получать не больше 15−20 тыс. евро в месяц – если, конечно, не выведут спешно в дочернюю компанию всех низкооплачиваемых работников. «Зеленые» же предлагают запретить компаниям списывать с налогов расходы на зарплату, если эта зарплата исчисляется миллионными суммами: «Иначе получается, что миллионные зарплаты топ-менеджеров финансируются налогоплательщиками», – поясняет депутат парламента Кристине Шеель. Свою поддержку идеям ограничения сверхдоходов топ-менеджеров высказывают даже отдельные консервативные политики: например, бывший председатель Христианско-демократического союза (ХДС) Хайнер Гайслер заявил в интервью газете Hamburger Abendblatt, что считает вполне обоснованным введение верхней границы для заработной платы топ-менеджеров.

«Похлопайте канцлеру»

На фоне такой массовой популистской атаки позиция канцлера Ангелы Меркель, представляющей правящий консервативный ХДС, традиционно в большой степени ориентированный на интересы крупного бизнеса, выглядит не особенно убедительно. Хотя Меркель и пообещала, что не допустит законодательного ограничения размеров заработной платы, до сих пор консервативная канцлер не сделала окончательного выбора, на чьей стороне она выступает в данном споре. На проходящем на этой неделе в Берлине конгрессе работодателей Ангела Меркель крайне разочаровала участников, заявив, что представители промышленности не должны отмахиваться от дискуссии о неправомерности размеров своих зарплат – недовольство ростом богатства топ-менджеров, по словам Меркель, это не «зависть», а следствие реально существующей несправедливости. В ответ же на воцарившееся в зале молчание канцлер достаточно резко бросила: «могли бы поаплодировать», чем вызвала среди слушателей еще большее смятение.

Неудивительно, что на фоне половинчатых заявлений Ангелы Меркель крайне выигрышной смотрится позиция оппозиционного лидера Гидо Вестервелле, возглавляющего либеральную Свободную демократическую партию (СвДП) и выступавшего на том же конгрессе. «90% депутатов бундестага – это социал-демократы, числящиеся членами различных партий. Те, кто допускает введение ограничения зарплат, допустят однажды и фиксацию цен – а это уже плановая экономика, – обрушился с критикой на ХДС Вестервелле и продолжил: – Удивительно, что при этом никто не возмущается сверхвысокими гонорарами спортивных звезд – а ведь их ответственность и рядом не стояла с ответственностью, лежащей на плечах руководителей крупных компаний». В итоге именно Вестервелле стал триумфатором конкресса – по завершении выступления собравшиеся аплодировали лидеру СвДП стоя.

Впрочем, за громкими фразами политиков нельзя забывать о том, что сегодняшняя немецкая дискуссия о максимальной зарплате топ-менеджеров – прямое следствие продолжающейся уже второй год жесткой борьбы внутри правящей «Большой коалиции» ХДС и СДПГ. Бескомпромиссные заявления, которыми обмениваются как входящие в коалицию партии, так и их оппозиционные оппоненты, нельзя рассматривать в отрыве от постоянно продолжающейся борьбы за симпатии избирателей. В ситуации, когда на протяжении нескольких месяцев подряд социал-демократы угрожают своим партнерам из ХДС развалом коалиции, каждая немецкая партия вынуждена просчитывать свое поведение на возможных (хотя и маловероятных) досрочных выборах – а значит, высказывания партийных функционеров становятся куда более острыми, чем они могли бы быть в более спокойной обстановке. И все же, даже с учетом предвыборных интересов политиков, очевидно одно – сегодня среднему немцу как никогда ранее нравится идея сокращения разрыва между богатыми и бедными. То, что реализация этой идеи вряд ли сделает бедных богаче, – остается для немцев вопросом второстепенной важности. Ведь главной мотивацией для 70% немцев, поддерживающих законодательное ограничение размеров зарплат, остается желание показать «тем, наверху», что отрываться от народа им не стоит.