Самое страшное в московском автомобильном движении – это почти всеобщая взаимная ненависть, которая увеличивает количество ДТП в разы

Самое страшное в московском автомобильном движении – это почти всеобщая взаимная ненависть, которая увеличивает количество ДТП в разы

Я только что вернулся из отпуска, который провел в Израиле. Из обсуждаемых на работе новостей: одна из коллег успела за два дня попасть в три мелких ДТП. Бывает же: там подрезали, здесь неудачно перестроилась, может, буря магнитная случилась. Ситуация комичная, но вполне бытовая, главное, что нет ущерба здоровью, да и материальный незначителен: автострахование криво, но работает.

Проблема не в деньгах, а в моральном ущербе. «Сначала орет водитель другой машины. Потом мы стоим посередь проезжей части, три часа ждем ГАИ, и чуть ли не каждый проезжающий считает своим гражданским долгом посмотреть и высказать свое мнение – что-нибудь о том, как мне надо дома щи варить, а не за руль садиться», – рассказ коллеги банален и печален в равной степени.

Слушаю все это и вспоминаю, как на выезде из Хайфы несколько дней назад попал в ДТП. Я сидел на пассажирском сиденье взятой напрокат машины, мы остановились на замигавшем светофоре, послышался долгий визг тормозов, и чересчур разогнавшаяся белая «Субару» нежно стукнула нас сзади. Первая мысль – поездку в Цфат придется отложить до лучших времен. Мы уже приготовились к бесконечному стоянию на шоссе под потоками всеобщей ругани, вспомнили, что полагается надеть ядовито-желтые жилеты, которые лежат в бардачке, собрались выйти из машины. Но тут подбежал какой-то парень, который стоял на перекрестке, и стал энергично объяснять по-английски, что впереди есть стоянка, где можно припарковаться, и надо ехать туда. Ну, поехали. «Субару» – следом.

Остановились, вышли, вроде особых повреждений у нас нет.

У другой машины слегка помят капот. Из нее выходит женщина и сразу говорит: «Тут все очевидно, это моя вина, извините, пожалуйста». Парень-свидетель тут же, рассуждает о том, что у нее явно неисправны тормоза: визжали они и в самом деле слишком долго. Предположим, вина действительно ее, но геморроя-то это не отменяет. Машина арендованная, надо связаться с прокатной конторой, ждать полиции. Я что-то говорю по-русски, женщина из «Субару» подхватывает: «Yes, yes, normalno». Объясняет, что немного понимает по-русски, так как сама из Югославии. «Oh, – говорю, – Serbia?» Вот тут она нехорошо смотрит и тихо произносит: «No. Bosnia». Приношу свои извинения, и дальше ни намека на конфликт нет. Мы обмениваемся своими данными, берем телефон свидетеля – и свободны. Все это похоже на какую-то разводку. Но потом в прокатной конторе говорят, что раз повреждений нет, все ок, enjoy. Мы можем ехать хоть в Цфат, хоть на Голаны. Никакой полиции, разборок, справок и т. п.

Конечно, ситуации бывают всякие. Иногда и в Москве везет на вменяемого водителя или свидетеля, который не поленится дождаться ментов. Даже сотрудник ГИБДД время от времени готов бесплатно выполнить свои обязанности. Но ощущение, что произошедшее в Израиле – это какое-то чудо, не оставляет. И дело не в том, кто умеет водить, а кто нет, водят везде одинаково. И не в количестве машин, не в коррумпированности автоинспекции. Не в женщинах за рулем и купленных правах. Самое страшное в московском автомобильном движении – это почти всеобщая взаимная безадресная ненависть, которая увеличивает количество ДТП в разы. Кстати, буду благодарен за предложение «у**ывать в свой ИзраИль». Так, чисто для подтверждения изложенного.