История московского праздника День города

Впервые юбилей тогда ещё второй столицы решили провести в XIX в. В печати выступил московский археограф Хавский, предложивший отметить 700-летие Москвы и начать подготовку к празднику. Поскольку император Николай I Москву не особо жаловал, силы на всякий случай подтянулись немалые. За торжества выступили митрополит Филарет, писатель Константин Аксаков и даже генерал-губернатор Москвы Алексей Щербатов. Он-то, как наиболее весомая фигура, обратился к царю, на что тот недовольно ответил: «Празднуйте как хотите и делайте что хотите».

Воодушевлённые москвичи развернулись вовсю. Планировали трёхдневные гулянья. В первый день — «торжество церковное с иллюминацией», во второй — «торжество учёное» в Университете и бал у губернатора, а под конец — «торжество народное» с даровым угощением на площадях. Предполагали также снабдить памятные московские места особыми досками, на которых было бы написано, чем та или иная улица славна, почему так называется и что здесь находилось раньше. Определились и с датой — молодой историк Иван Забелин с помощью пасхальных календарей вычислил точную дату летописного приглашения Юрия Долгорукого: «Прииди, брате, ко мне в Москов» — 4 апреля. Но делу сильно повредили неимоверный энтузиазм и бахвальство москвичей. На водевиль Аксакова, когда куплеты в честь Питера встретили гробовым молчанием, а возглас знаменитого актёра Михаила Щепкина: «Да здравствует Москва!» приветствовали стоя, реакция питерских была жёсткой. Вечером 31 декабря 1846 г. от императора пришло мстительное повеление праздновать московский юбилей… на следующий день — 1 января 1847 г. Вся подготовка летела в тартарары. Успели только сделать сальные плошки для иллюминации, но сильный ветер тут же погасил половину из них. Так что праздник состоялся, но был безнадёжно испорчен.

Второй раунд начался спустя 100 лет.

По примеру императора Сталин тоже сдвинул дату основания города. Но в данном случае ради удобства москвичей и возможности показать город в лучшее время года — «осенью первоначальной». Размах был поистине имперский. Тотальный ремонт всех московских фасадов, умопомрачительная, особенно при дефиците лампочек, иллюминация центра, салют, изобилие «выпить-закусить» в магазинах и импровизированных уличных буфетах. Это уже не говоря о духовых оркестрах, под лучший из которых горожане танцевали между Малым и Большим театрами. Не была забыта даже такая мелочь, как оловянные солдатики, — на довоенных (секретность превыше всего) танках отбили дату 1147-1947. Праздник в послевоенной Москве произвёл впечатление даже на видавшего виды американского писателя Стейнбека: «По улицам шествовали слоны из зоопарка, а перед ними шли клоуны… Шоу на стадионе „Динамо“ длилось весь день… В музеях было столько народу, что невозможно войти, в театрах столпотворение». Но после этого праздника снова воцарилось затишье. На этот раз оно длилось 39 лет.

Борис Ельцин, только что попавший в Москву, решил придерживаться сталинской традиции и праздновать День города в сентябре. Но в 1986 г. целью были не столько торжества, сколько продуктовые ярмарки, которые новоиспечённый глава московского горкома КПСС проводил ещё в Свердловске. Чтобы хоть как-то подсластить чисто утилитарную цель, в следующем, юбилейном, году открытие праздника перенесли на Красную площадь. Злые языки поговаривают, что Михаил Горбачёв не простил Ельцину ни голубей, выпущенных в центре и загадивших несколько улиц, ни единоличного появления Бориса Николаевича на Мавзолее, и вскоре будущий президент России был снят с высокого поста.

Следующий юбилей, проведённый Лужковым, совместил в себе аксаковские идеи, сталинский размах и ельцинскую практичность. По сути, 10 лет назад Москва наконец-то встретила свой день рождения так, как была достойна ещё в XIX в.