ПУТИНИЗМ КАК ЗАКРЫВАЮЩАЯ ТЕХНОЛОГИЯ США. Часть 1.

I Прежде всего (и во избежание большого словоблудия) - сразу подчеркнем, что в России после 2000-го года происходило складывание некоей довольно специфической политической (псевдополитической, если быть последовательным) системы, которую в последнее время нередко называют путинизмом. И независимо от того, чем от него пованивает - определенно путинизм является не только единственным и реальным содержанием современной российской "государственности", но и таким содержанием, которое усердно и вполне успешно устраняет перспективу всякого прочего содержания, не гнушаясь ровным счетом ничем, что само собой предполагает, что наше будущее и будущее нашего потомства будет именно таким, как того пожелает Путин. Известный деятель путинизма Володин, не так давно произнесший почти сакраментальную фразу "пока есть Путин - есть Россия" - данный факт, собственно, и подтвердил, тогда как, судя по усердию Путин и К. в пресловутой "санкционной" войне, конца которой не видно и которая последовала следом за ликвидацией Путиным и К. индустриального наследия СССР - уже не остается никаких сомнений в том, что Путина и его бригаду сама Россия именно как жизненное пространство в его сегодняшнем виде - не переживет. Как ни странно, тот же вывод можно сделать из слов Володина, что дает нам повод написать, что путинизм является, как минимум, технологией закрытия российской политической истории. Как минимум потому, что в России пока что живет около 140 миллионов человек, судьба которых в этом плане предстает .. напишем – непознаваемостью, дабы никого не пугать. Так это представляется, когда наблюдается само происходящее, а не всевозможные дополнения и приложения в розово-голубых, в производстве которых "интеллектуальная" прислуга Путина, сегодня монопольно владеющая практически всем российским комплексом достойных упоминания средств массовой информации - давно уже переступила через все грани, отделяющее реальное от вымышленного, а разумное - от безумного. Последний факт уже сам по себе должен вызывать настороженное отношение к путинизму, ибо совершенно точно, что ведущаяся в России пропагандистская кампания не имеет никаких аналогов в постиндустриальном мере и давно уже вышла за рамки "светских" приличий. Однако у автора нет никаких основания для вывода, что данная кампания отличается неэффективностью, бессмысленностью или чем-то в этом роде; согласно результатам недавнего опроса общественного мнения почти треть дорогих россиянцев вообще сочла Путин главным российским поводом для гордости. И если даже данную информацию читатель сочтет беспардонной ложью – отрицать вполне лояльное отношение населения скорее даже к путинизму, чем к самому Путину – весьма проблематично. В частности, буквально на днях на ничуть не страдающем отсутствием посетителей Интернет-ресурсе (сайте) известного запутинца Н. Старикова, довольно давно записанного в "интеллектуалы" (в России с некоторых пор всякий клоун, способный прочесть и запомнить чьи-либо мысли и выбрать из них для повторения массам именно те, которые одобряются денежным мешком Путина - считаются интеллектуалами) - пришлось полюбоваться фотографиями русских "патриотически" ориентированных мордоворотов в футболках с трафаретом "Сила Сибири", яростно сгибающих тефлоновые сковородки под транспарантами с надписями "Антимайдан", хотя должно быть ясно, что под выражением "Сила Сибири" располагается проталкиваемая Путиным (!!!) идея колонизации Сибири Китаем, а "Антимайдан", судя по заявлением основателей данного "движения" - погромщики, готовящиеся для роли печально известных латиноамериканских эскадронов смерти, причем при активном содействии им со стороны высшей властей "демократической" России. Весьма широкая поддержка специфических, мягко выражаясь, инициатив кремлевской братии со стороны молодой части российской общественности, даже если подобное оплачивается - дает повод к выводу, что путинизм на сегодняшний день является единственным (внутренним) действенным фактором современной России именно в силу своей массовости, обеспечивающейся достаточной поддержкой его со стороны "низов", готовых предложить Путину и К. свои услуги если не от больших симпатий, так за денежную компенсацию, так что, рассматривая этот феномен далее - нам придется об этом помнить. Помнить, что на сегодняшний день лозунг "народ и Путин едины " – не выдуманная, а вполне реальная характеристика нашей действительности, что, в общем, крайне нетипично для всех без исключения критиков путинизма, навязывающих самим себе некую картинку действительности, в которой русский (или российский) "народ" страдает под пятой всевозможных "инородцев" и "капиталистов", фюрера" которых зовут Путин. Неважно, кто от чего страдает, но совершено точно, что социальную базу Путина образуют граждане русской нации, а критики Путина и К. еще в 2008-м недовольно ворчали по поводу судьбы русского народа во времена, когда сам народ выстраивался в очередь к продавцам квартир, дорогих автомобилей и турпутевок в Египет или Таиланд. Массовость путинизма и та легкость, с которой Путин и К. вербуют себе сторонников среди молодой части населения, прежде всего - само по себе доказывает, что происходящее пока что (по состоянию на сегодняшний день) является наиболее "демократичным" в смысле "любезности" его для самой активной части широких масс – способом существования "народа" и, прежде всего – его русской части, чем, собственно, и объясняется ничтожность влияния российской т. н. "оппозиции". В начале июля текущего года мне пришлось (в т. н. Новой Москве) познакомиться (на автобусной остановке) с военным пенсионером (бывший подполковник Дальней авиации), который в общих чертах разделяя мою точку зрения на происходящее в России и даже согласившись, что Путина Россия, скорее всего, не переживет - все равно перед расставанием ввернул, что в последнее время Путин усердно заботится об армии и повышает ее военную мощь. Это конкретный пример удовлетворенности вполне осведомленной части русских людей происходящим, ибо зная историю последних 15 лет - крайне трудно вообразить, что Путин когда-либо страдал во имя усиления оборонного потенциала России; в частности, число самолетов парка армейской авиации США по состоянию на 2014-год превышал аналогичный показатель России аж в 4 раза, так что г-н подполковник в отставке (весьма приятный собеседник, должен сказать) просто подыскал повод для оправдания своего отношения не столько даже к Путину, сколько к нынешнему потребительскому способу жизни. Ниже, когда мы попытаемся рассмотреть путинизм как политическое явление - нам придется помнить и про нынешний "народ", поскольку "россией" в серьезном смысле являются не Путин с братией, а широкие массы. С той скорее филологической (при реалиях путинизма), чем правовой, точки зрения, которую можно назвать конституционной - путинизм может пониматься и как способ цивилизованного существования, и как совокупность политически инициированных событий, и как весьма специфический тип имущественных отношений, однако более или менее осведомленная публика отлично знает, чего стоят в нынешней России слова "сосуществование" и "имущество", и кто кого выражаясь более или менее корректно - обслуживает: Путин - конституцию, или наоборот. Так что подобным мелочам мы далее особого внимания уделять не будем и рассмотрим заданный предмет (путинизм) по существу и в его историческом становлении и развитии. . . Определенно путинизм стал второй по счету фазой в истории "демократической" России, сама история которой началась после 1991-го года, когда бывшую РСФСР стали вводить в т. н. "мировой рынок", а ее руководство - в клуб стран, прошедших через индустриальное развитие. Данный процесс, объективно являвшийся процессом радикального обновления страны с неизвестными перспективами - предполагал принятие российским государством на себя целого ряд обязательств экономического, правового и международного характера, что сразу после закрытия истории СССР было аналогично изучению совершенно нового языка, что, в свою очередь - предполагает специалиста-руководителя, в положении коего выступили Соединенные Штаты Америки. Данный же бесспорный факт уже предоставляет нам вполне обоснованный повод для заключения, что нынешняя российская политическая технология по своему происхождению является американской. Совсем недавно, кстати, кто-то из относительно информированных людишек (М. Делягин или М. Калашников) совершенно ясно писал, что главная корпоративная идея путинской команды - быть как США; подобное вполне закономерно. Поводом к возникновению "демократической" России, как это принято считать - стало поражение СССР в т. н. "холодной войне", что категорически неверно, ибо СССР в один прекрасный (или трагический; кому что больше нравится) день просто прекратил свое существование. Просто взял и скончался; никому ничего он не проигрывал. Сам этот тезис (о поражении СССР) обладает целым рядом специфических "достоинств", так сказать. Например, предполагает адресацию всех российских проблем, в том числе и их самой "свежей" части - российскому же обществу: вы же проиграли холодную войну? Ну а раз проиграли - так получайте по полной программе; горе побежденным. Или дает повод для утверждения, де страной и по сей день правят коммунисты, хотя абсолютно бесспорно, что если даже Россией правят коммунисты - это коммунисты американские, а не советские. На самом деле дорогие россиянцы от "поражения" в "холодной войне" скорее выиграли, чем проиграли. Во-первых, выиграли потому, что таким путем они избежали вероятности гражданской войны, а во-вторых, выиграли, если сравнивать их имущественное состояние на сегодня с аналогичным показателем в любом периоде истории Советской власти. Наконец, в войнах не проигрывают, а терпят поражение, причем подобное случается с участвующим в войне государством и ведет к закономерным и вполне известным последствиям, тогда как Советское государство никаких поражений не терпело, никаких последствий вплоть до распада – не испытывало, а после распада вовсе не могло что-то испытывать. Крушение СССР было предопределено, как это ни странно, вполне обоснованным, на первый взгляд, умозаключением К. Маркса, согласно которому последующая за т. н. "капитализмом" "формация" может вырасти из некоего запредельного (для "капитализма") уровня (развития) средств производства, тогда как само такое развитие именно в "капиталистических" странах провоцировало, как известно, кризисы т. н. "перепроизводства". Согласно выводам, сделанным из сочинений основоположников научного коммунизма - сверхинтенсивное производство обновляющихся средств производства (опережающее развитие тяжелой промышленности и машиностроения, если пользоваться фразеологией советского руководства) при отсутствии частной собственности на эти средства - неизбежно должно было привести к "коммунизму"; в этом выводе, собственно, и заключалась фундаментальная идея советской прикладной политэкономии. Средство производства - эта такая штука, уровень которого определяется его производительностью, рост производительности оборудования в западных странах вел к кризисам "перепроизводства". В СССР (в одной отдельно взятой стране) строительство "коммунизма" изначально предполагало акцент на использование производительности существующего в реальном времени оборудования - для производства еще более производительного оборудования в еще больших количествах, хотя должно быть ясно, что на этом пути рано или поздно СССР должен был прийти к кризису перепроизводства средств производства. Тем не менее, в экономическом плане отличие советского индустриализма от его западного аналога - заключалось именно в этом, так что слово "социализм", которым в СССР стали весьма вульгарно пользоваться чуть ли не с 1922-го года – в экономическом плане данный факт и выразил. Поскольку основным покупателем советских средств производства являлось советское же государство, покупавшее у себя то, что само же и производило, и совершавшее подобное в рамках особой формы денежного обращения, исключавшего соприкосновение больших масс денег с потребительским товарным обращением - подобный кризис до какой-то поры мог не сказываться на состоянии потребительского рынка и финансов. Однако уже в начале 60-х годов прошлого века одной из формальных причин отстранения Н. Хрущева от должности Первого секретаря ЦК КПСС стало возложение на него ответственности за срыв планов партии (типичный образчик советского фарисейства) по обеспечению сельского хозяйства автомобильной и прочей техникой, что доказывает, что планирование Госплана вело к неким перекосам и перегибам, как подобное в те времена называли, что вполне закономерно при стремлении к переменам (а как можно меняться, минуя перекосы и перегибы?). Как я понимаю, с этого момента времени в СССР стала практиковаться технология "коррекции" заданий Госплана (ну если за срыв планов партии уволили Первого секретаря - то чего могли ждать фигуры куда более мелкого калибра?); растущие планы, спущенные "сверху" - систематически не выполнялись, а в конце года или в начале следующего "корректировались" (переписывались) таким образом, чтобы, в конце концов, выйти на необходимый процент прироста. Так это представляется, если не углубляться в саму идею построения коммунизма за счет роста производительности основных средств производства при росте их физического объема. В противном случае проблема обнаруживается в том, что в какой-то фазе данного процесса предполагается чуть ли не ежегодное обновление станочного парка на более производительную технику, чтобы цель достижения постоянного роста обрела сколько-нибудь реалистичный фундамент, что задача невыполнимая, причем в любом ее аспекте.

Однако планирование, к концу Советской власти подчиненное не столько даже цели построения коммунизма, сколько инерции предшествующих десятилетий, а, следовательно - руководствующееся идеей постоянного роста показателей от достигнутого уровня – именно на этом настаивало, так что по итогу и случилось, когда планы сперва спускаются, а уже затем – корректируются в сторону понижения. (В некотором смысле, глобальный виртуальный рынок FORTS, создаваемый США после 1973-го года на Западе – данную идею и «обыгрывает», но посредством виртуальных инструментов, хотя и в этом случае идея вечного роста выявила свою собственную ущербность, в то числе - по весьма политическим соображениям). После этого опережающее развитие тяжелой промышленности и машиностроения (предприятий группы А), измеряемое тоннами выплавленного металла и ростом количественных параметров станочного парка - могло обеспечиваться, в том числе, и относительным падением темпов прочей индустрии (предприятий группы Б), скрытым под валом приписок, по итогу чего советская экономика отличилась ну совершенно феноменальной особенностью. Если в "капиталистических" странах средства производства создавались для производства предметов потребления - то в СССР с некоторых пор предметы потребления стали производиться - для производства средств производства; подобное как раз и обеспечивалось идеей опережающего роста продукции тяжелой промышленности и машиностроения, причем после войны данная идея оказалась расширенной путем включения в число приоритетных отраслей - т. н. "среднего машиностроения" (ВПК), причем все это имело место в условиях постоянного сокращения численности сельского населения и роста численности населения городского и в условиях угрозы термоядерной войны. Проблема построения коммунизма при этом оказалась в том, что, по логике событий - коммунизм должен был появиться к самому началу перепроизводства "тяжелой" продукции, ибо избыточная продукция, как правило, либо продавалась за рубеж (как правило - в кредит), либо скапливалась (к радости Артема Тарасова и подобных) на складах, т. е. никаким способом в строительстве коммунизма уже не участвовала. Исходя из подобных соображений, судя по всему, в советских учебниках в конце 60-х годов и появилось сообщение, что к 80-му году коммунизм станет явью; по-видимому, кому-то показалось, что объемы производимой "тяжелой" продукции начинали зашкаливать. Однако, в конечном итоге, этот путь привел к тому, к чему и должен был привести: к тотальному дефициту потребительских товаров при объективном наличии сотен тысяч заводских труб, миллионов тонн оружия, невероятной массы всевозможных станков, гор всяких болванок, чушек, рельсов и прочего ставшего после 91-го года ненужным барахла, которое СССР получил вместо "коммунизма". Сразу после начала "демократии" все это "добро" стало либо вывозиться заграницу за бесценок, на чем, кстати, сделал свой первый капитал и Путин, либо уничтожаться (заводы и оружие). Перепроизводство "тяжелой" продукции в СССР состоялось, а вот "коммунизм" - нет. Случившееся, по сути, аналогично тому, как если бы вы задались целью, чтобы рост числа рубашек, шьющихся членами вашей семьи - в вашем семейном гардеробе всегда опережал прирост числа штанов, сшитых ими же. Рано или поздно вам пришлось бы переводить членов второй группы в первую, а когда-нибудь вы обнаружили бы, что штанов для кого-то из пользующихся гардеробом просто не хватает. Советский "социализм" как антикапитализм в один прекрасный день прекратил свое существование ввиду того, что опережающее развитие тяжелой промышленности и машиностроения состоялось раз и навсегда ввиду испарения предметов потребления. Опережать стало некого и нечего. Историческая миссия краснозадо-оптимистичной части советской интеллигенции и "пролетариата" обделаться по полной программе и занять свое почетное место на свалке истории среди обделавшихся в прошлом - оказалась решенной, хотя некоторые представители этой публики, ныне являющиеся "мировыми" потребителями - и по сей день продолжают строить камунизьму, попутно поливая помоями всех подряд и устремляясь (на кухне) в бой вообще без оглядки на Маркса, будучи не в силах усвоить совершенно ясно изложенный и многократно воспроизведенный в официальных документах КПСС абсолютно бесспорный тезис, что трудящиеся создают не сам "коммунизм", а его материально-техническую базу; создают тот парк оборудования и материалов, который сам собой должен был породить этот самый "коммунизм" согласно закономерности перехода количества в качество. Данный переход в 1991-м году и состоялся, только совсем не такой, как планировалось. Но в любом случае к "холодной войне" все это имело весьма относительное отношение, так сказать. Стереть США и всю Европу с лица Земли СССР мог и в 1991-го году, причем неоднократно. К концу "перестройки" Советская Армия располагала около 4, 5 миллионами военнослужащих, около 20 000 танков, крупнейшим подводным флотом в мире, особо не уступающим США парком военной авиации и колоссальным ВПК, способным производить ракеты как сосиски или и того лучше, и это – не считая ядерное оружие и его носителей. Автор ни в коем случае не желает как-то принизить советский период истории или оскорбить память основателей и руководителей СССР и уж тем более не планирует ставить знак равенства между ними и их нынешними критиками; просто человечная действительность есть нечто неизмеримо более сложное, чем та ее картинка, которая располагается в сознании отдельно взятого обывателя, и что еще более существенно - в нашей сознательной картинке действительности сами мы, как правило - отсутствуем. СССР прекратил существование потому, что к концу своей истории стал местом "проживания" скорее для гигантского скопления изделий из металла, пластика и прочих материалов, нежели для общества именно своего времени, что неизбежно должно было провоцировать общественный конфликт, причем у советского руководства не оставалось ни времени, ни возможностей, ни знаний, ни готовности что-либо изменить, во-первых, в силу инерции процесса протяженностью почти в 70 лет и при конце СССР включавшего в себя почти 280 миллионов человек, а во-вторых - по причине постоянной военной угрозы со стороны блока НАТО. Однако сам этот факт (распад СССР) неизбежно должен был спровоцировать вполне "глобальные" последствия уже хотя бы потому, что после 1991-го года человечество автоматически превращалось в заложника стран блока НАТО и, прежде всего -США. После распада СССР противостоять агрессивной внешней политике США стало просто некому, что должным образом проявилось весьма скоро после 1991-го года, когда США и уже находившиеся под их стратегическим "колпаком" европейские страны под разнообразными ими же придуманными поводами и прикрытиями приступили к политике глобального бандитизма, контуры которой ими в 2001-м году были очерчены как "мировой терроризм". Именно в данной реальности и совершалось становление интересующего нас путинизма, по мере своего развития превращавшегося в политическое качество российского "народа" в реальном отрезке времени. В современной России как-то не принято задумываться над последствиями этого факта (краха СССР) и, в частности, не принято задаваться вопросом - почему для колоссального Советского Союза, располагавшего чуть ли не крупнейшей индустриальной экономикой планеты, огромной массой разнообразных квалифицированных специалистов и сильнейшими вооруженными силами - место в реальности не обнаружилось, а вот для непрерывно деградирующих уродцев вроде "демократических" России, Казахстана или Украины - оно есть. Однако при достаточном желании совсем нетрудно обнаружить, что место для новых России, Украины и т. д. нашлось потому, что нашлось оно не в политической истории, не в реальности массового производства (не в рамках капиталистической формации), а в рамках мирового общества потребления и глобальной политической организации, причем в качестве ее зависимых субъектов, что является совершенно железобетонным поводом к выводу о завершении русской политической истории еще в 1991-м году, ибо первейшим условием всякой политической истории является политическая самостоятельность. Рассматривание уже данного факта (утери Россией политического качества) сквозь призму понятий "победил" или "проиграл" - совершенно ошибочно, поскольку всякая достойная упоминания политическая структура (и уж тем более - структура глобальная) - устроена таким образом, что не предполагает никакой конкуренции вообще. Глобализм изначально планировался как проект, в котором США начинают и выигрывают при любом раскладе; данный факт отлично иллюстрируется бесцеремонной постановкой правительств бывших европейских колониальных метрополий (бывших владык мира) под колпак никого кроме Вашингтона не представляющей структуры, громко именующейся "Европейским Союзом". В отличие от СССР, который никому ничего не проиграл - "демократическая" Россия проиграла все и на годы вперед, причем уже в моменте, когда Ельцин с Кравчуком и Шушкевичем подписывали Беловежский договор. Постсоветские "демократии" от рождения были проигравшими, однако кому-то предстояло со временем придать данному вполне объяснимому и закономерному факту - сколько-нибудь потребительное качество. Заполнить его реальным содержанием, причем таким содержанием, которое целиком и полностью вписалось бы в долгосрочную стратегию США. При наличии у вас элементарного комплекта представлений о недавней истории и способности беспристрастно этот материал анализировать - совсем нетрудно будет согласиться, что в 1991-м году США в не очень назойливой форме продлили более или менее стабильное существование для населения бывшей РСФСР, учредив, в том числе - и "демократическую" Россию (согласно А. Караулову Ельцин и К. даже упомянутый договор подписали только после того, как президент Буш по телефону подтвердил свое "добро"). Однако за такую услугу кому-то предстояло расплатиться, а начаться этот процесс (расплаты по долгам) мог с безусловного отказа Новой России от суверенитета. Отказ от политической самостоятельности в этом случае подразумевается как условие заключения подобного соглашения; США даже близко не подошли бы к трупу СССР, не имея гарантий безопасности от перспективы появления новой угрозы для них самих, но уже в постсоветском обличье. Таким образом, даже если во всех мыслимых ракурсах "демократическая" Россия предстает как наследница РСФСР, как продолжатель истории РСФСР (или кого угодно еще) - то в одном смысле Новая Россия должна была оказаться именно новой: в концептуальном плане (как политическая идея) вхождение в глобальную организацию США автоматически означало, что "демократическая" Россия отныне является надежным "другом и партнером" США, что впоследствии многократно подтверждалось на самом высоком уровне, и существует и действует в рамках концепции долгосрочных политических интересов Соединенных Штатов Америки и никак иначе, причем подобное состоялось непосредственно перед тем, как США пересмотрели концепцию своей безопасности. Всего лишь 10 лет спустя после распада СССР Соединенные Штаты нашли для себя новую угрозу в лице мифического мирового терроризма, что автоматически предполагало приспособление марионеток вроде российского "демократического" руководства - уже под эту не вполне явную угрозу Соединенным Штатам. Непосредственно при распаде СССР Соединенные Штаты могли гарантировать себя от всевозможных недоразумений, случайностей и "народного" творчества в будущем - только одним способом: наличием у Вашингтона решающего голоса при формировании высшей российской власти. Путинизм в этом ракурсе предстает как первый факт, когда данный принцип был реализован непосредственно, поскольку приход Бориса Ельцина к вершине власти происходил в весьма стихийной ситуации; русский "народ", по сути, сам его внес в Кремль, и если бы даже у США имелись к тому времени какие-то альтернативные фигуры - реализация их в тогдашней ситуации вряд ли была возможна. (Интересно, сколько в нынешней России найдется человек, готовых признаться, что в 91-м поддерживал Ельцина?) Следует трезво признать, что для западных стратегов, еще в конце последней мировой войны двинувшихся к какому-то экзотическому типу мирового господства и приступивших к этому процессу путем изъявления намерения подвергнуть Советский Союз ядерным бомбардировкам еще в 1946-м году - само население СССР, равно как и населения стран Восточной Европа (страны т. н. Варшавского договора), равно как население всей планеты - никогда не представляло ровным счетом никакой ценности. Однако ядерные арсеналы СССР и после 1991-го года продолжали оставаться все той же "советской угрозой", так что заинтересованность в своем (прозападном) главнокомандующем российскими Вооруженными Силами для США на самом деле имело жизненно важнее свойство. Именно военное наследие СССР и, прежде всего - его стратегические ядерные силы, доставшееся Новой России - предопределили курс Запада на интегрирование осколков СССР в мировой рынок; без этого территорию СССР изолировали бы еще в 91-м году, как это делается в настоящем времени, оставив на произвол стихийных процессов, аналогичных имевшим место в начале 20-го века. Однако вместо этого Россию и иже параллельно - стали целенаправленно вводить в рамки созданного под контролем США мирового рынка в его послевоенном состоянии, что предопределило не только устранение основных поводов для социальной нестабильности на территории Советского Союза, но и предопределило весьма специфические перемены (реформы) самого общества.