Экономическая азбука (часть 3)

12. Житейские экономические категории: стоимость, цена, заработная плата

Стоимость как экономическая категория характерна лишь для товарного производства, для продуктов, предназначенных для обмена. Она представляет собой овеществленный в товаре общественный труд. В состав себестоимости продукции включают стоимость материальных затрат, отчисления на социальные нужды, амортизацию основных фондов, заработную плату и прочие затраты. Величина же стоимости товара в классической литературе определяется количеством общественно необходимого рабочего времени для его производства. Такой подход содержит принципиальную систематическую ошибку для общественного производства с ненулевым ссудным процентом. Дело в том, что выплаты процентов по кредиту в объёме учётной ставки ЦБ плюс 3% относятся на себестоимость продукции и тем самым деформируют ценообразование во всём народнохозяйственном комплексе. Эта составляющая в себестоимости товара с длинным циклом производства может многократно превосходить его стоимость, определяемую без учёта процентных платежей, тем более в экономике нашей страны, где учётная ставка ЦБ менялась за время перестройки в диапазоне 21‑210% годовых.

В экономике господствует заблуждение, что процентные платежи завышают стоимость лишь тех товаров, производители которых берут деньги в кредит, а отказавшись от кредита, можно отстроиться от этого системного изъяна. В действительности это не так, поскольку любое сырьё, услуги инфраструктурных отраслей содержат долю процентов в своей себестоимости, ибо кредитуются водоканал, энергосистемы, транспорт, жилищники, строители и т.д. По данным М. Кеннеди («Деньги без процентов и инфляции», Lilalex, Швеция, 1993 г.) доля процентов в стоимости товаров и услуг повседневного спроса (вода, канализация, энергетика, плата за жилье) для относительно благополучной в плане процентных платежей ФРГ составляет величину порядка 50%. Стоимость является критерием выявления эффективности и общественной полезности отдельных технологических отраслей. Однако принципиально разное влияние процентной составляющей в разных сферах деятельности формирует ложные представления как о сравнительной эффективности отраслей, так и о кадрах, об их квалификации, умении организовать и вести дело. Так, даже высочайшая квалификация и трудолюбие аграрного сектора не могут получить адекватной оценки общества, так как результаты их усилий сводятся на нет из‑за неэквивалентного обмена и грабительских процентных платежей, обусловленных высокой потребностью в кредитах большой кредитоёмкостью и длительным циклом оборота капитала.

Цена является денежным выражением стоимости товара. Однако, наряду со стоимостью товара, цена связана и с соотношением спроса и предложения, ибо их несоответствие серьёзным образом воздействует на цену. Если спрос превышает предложение, то это ведёт к увеличению цены по отношению к стоимости. И наоборот — превышение предложения по отношению к спросу ведёт к отклонению цены в зону ниже стоимости товара. При наличии широкой классификации цен выделим из неё оптовые и розничные цены, при этом розничные цены всегда превышают оптовые на сумму издержек торговли и её прибыли. Цена на продукцию не может быть конкурентоспособной, если в её состав включены несопоставимые по размерам процентные платежи по всем видам кредитов, прямо или косвенно связанных с производством этой продукции и сырья для неё, с функционированием материальных, энергетических, транспортных систем, обеспечивающих это производство.

В товарном производстве каждый из работников принимает участие в формировании дохода предприятия, в производстве некоторой части совокупного общественного продукта, национального дохода. В обмен на созданную им долю он получает встречное право на эквивалентную часть национального дохода, на удовлетворение личных потребностей. Эта часть национального дохода, получаемая в соответствии с затратами и результатами его труда, и называется заработной платой . Бескризисное развитие общества возможно только в том случае, если сохраняется изначальный смысл заработной платы, как стоимостной категории, обеспечивающей эквивалентный товарный обмен. В случае формирования доходов и заработной платы без связи с созданием национального дохода (ссудный процент, доходы от спекуляций валютами, акциями и т.п.), страна не может не войти в инфляционные процессы и кризисы из‑за прямого нарушения процедур товарного обмена, когда изымаемое из национального дохода через зарплату не подкреплено равноценным товарным взносом в этот доход. Именно поэтому заработная плата кредитно‑финансовой системы, как и любой иной сферы обслуживания, должна формироваться исключительно как часть дохода сферы материального производства, функционирование которого она обслуживает.

Система формирования заработной платы в России в настоящее время согласована с вектором цели на разорение страны. Чем выше общественная значимость труда, тем по более низкой ставке он оплачивается. И напротив, труд, имеющий нулевую общественную пользу и тем более наносящий обществу вред, относится к разряду высокооплачиваемого. При этом в зону абсолютной нищеты попадают хлеборобы (хлеб всему голова), труженики села, учителя, врачи, военные и т.п. Высокая заработная плата имеет место в структурах, являющихся по своей сути «грыжей экономики», переливающих из пустого в порожнее (брокерские фирмы, биржи, банки), в отраслях, превращающих народное достояние (газ, нефть, лес и пр.) в груды бессмысленной долларовой макулатуры, подрывающих генетический потенциал народа с помощью табака, алкоголя, его наиболее опасной разновидности — пива и других ядов, включая информационно телевизионные наркотики, уродующие подрастающее поколение.

Заработная плата считается основным источником, обеспечивающим доступ к жизненным средствам для воспроизводства трудовых ресурсов нужной подготовки и качества. При этом полагается, что денежная система со ссудным процентом оказывает на всех одинаковое как положительное (при вкладах в банк), так и отрицательное (при займе в банке) воздействие. В действительности же, на базе ссудного процента мы имеем серьёзную систему перераспределения доходов, когда после начисления заработной платы имеющие высокие доходы становятся ещё богаче, а имеющие низкие доходы становятся ещё беднее. В соответствии с расчётами, выполненными ранее упоминаемой М. Кеннеди потери от процентов низкообеспеченных семей, в пять раз превосходят их процентные доходы. Такие тенденции работают в отношении 80% населения. И напротив, доходы от процентов самых высокообеспеченных семей в два раза превосходят их процентные расходы. Расчёт выполнен для учётной ставки, равной 5.5% годовых. Для нашего случая (16% годовых) ситуация многократно усугубляется. Именно эта закулисная схема жёстокой эксплуатации осталась вне поля зрения К. Маркса.

Страна, формирующая систему общественно полезной экономики с помощью налогово‑дотационной политики, должна создавать равнопривлекательные, с точки зрения заработной платы, условия для всех отраслей народного хозяйства. Только в этом случае у нас появляется шанс сформировать сбалансированный, бескризисно развивающийся народно‑хозяйственный комплекс, государство‑суперконцерн.

13. Наши оппоненты и теорема Гёделя

Вещи бывают велики и малы не токмо по воле судьбы и обстоятельств, но и по понятиям каждого.

Козьма Прутков

Отклики на материалы, публикуемые под рубрикой «Экономическая азбука» дают возможность получить обратную связь о возникающих сложностях освоения Концепции общественной безопасности, характерной для узких технологических специалистов, не способных выйти за рамки давлеющих стереотипов. Всех оппонентов, которые сочли возможным высказаться по существу излагаемого подхода как письменно, так и устно, во‑первых, хочется поблагодарить за проявленный интерес, а во‑вторых, по дружески предостеречь от одной типичной системной ошибки. Дело в том, что вся информация Концепции взаимовложена и взаимообусловлена. Взгляды на происходящее, к примеру, в экономике, определяются мировоззрением и нравственностью индивида. Невозможно, оставаясь в рамках Библейского миропонимания и марксистско‑ленинских представлений об экономике, формально‑логически опровергнуть эти стереотипы и принять новую, не соответствующую этим стереотипам точку зрения.

Так, оставаясь в рамках геометрии на плоскости, вы будете строго логически правы, опровергая мнение о возможности скомпоновать из шести спичек четыре равносторонних треугольника. Тем не менее, эта задачка элементарно решается построением объёмной пирамиды. Но для этого вы должны приподняться над вашими стереотипами «плоского» мышления. Изменение стереотипов — драматический, крайне сложный процесс, он происходит на уровне Прозрений человечества. Коперник, опровергавший стереотипы вращения Солнца вокруг Земли, был репрессирован теми, кто оставался в рамках выводов, проистекающих из визуальных наблюдений. Для тех, кого не устроят эти житейские рассуждения, укажем, что в 1931 году австрийский математик и логик Курт Гёдель доказал по этому поводу теорему «о неполноте», названную его именем. В соответствии с этой теоремой выявление системных ошибок невозможно, если исследователь остаётся в рамках рассматриваемой системы и не отказывается от её исходных постулатов. Для выявления Правды‑Истины необходимо выйти за её рамки, приподняться над ней, ввести новую систему координат. Именно эти задачи и решает Концепция Общественной Безопасности «Мёртвая Вода».

Рассматривая марксизм‑ленинизм в качестве объекта теоремы Гёделя, мы считаем для себя абсолютно бессмысленным вступать в серьёзный диалог с оппонентами, опирающимися на его постулаты. Если они не способны или не хотят освоить наши мировоззренческие стандарты, то нам проще молчаливо согласиться, что из шести спичек невозможно собрать четыре треугольника. «Побуждай к добру, отстранись от невежд» , — гласит известная кораническая истина. Не опускаться же нам до уровня интеллекта героев телевизионных политических шоу.

И, тем не менее, проиллюстрируем на нескольких типичных примерах несостоятельность критиков наших подходов. Приведем цитату из одного из писем: «Маркс по недосмотру или умышленно, в своей политэкономии рассмотрел ситуацию, когда ростовщичество значимой роли не играет. (В математике это называется «сужением» ). Для этой ситуации марксистская политэкономия «в целом» верна. Вы, ВП (Внутренний Предиктор — наше пояснение), дополняете эту политэкономию… Но в остальном Ваши попытки «клевать» Маркса неадекватны». Вот уж действительно строго по К. Пруткову: «Вещи бывают велики и малы… по понятиям каждого». В одном мировоззрении Маркс не заметил такую малость, как ссудный процент и ростовщичество. В нашем мировоззрении весь марксизм от начала до конца разработан, проплачен и внедрён в Россию исключительно для сокрытия той самой малости с помощью которой, руководствуясь доктриной «Второзакония‑Исаии», вот уже три тысячи лет осуществляются схемы библейского надгосударственного управления. «В целом» же мы считаем для себя неприемлемым заниматься опровержением известной многим истины: «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно!». Для этих «многих» опровержение невозможно в силу ограничений, доказанных теоремой Гёделя.

Из того же разряда регулярно высказываемые в наш адрес замечания, что мы неправомерно называем ссудный процент ростовщическим, если он не превосходит норму прибыли, получаемой на основе этого кредита в промышленности. В действительности же это случай умелого, аккуратного паразитирования, когда паразит старается не погубить свою жертву. Эта схема принципиально отличается от инвестиционной, коранической схемы ведения бизнеса. Но отличие это не в абстрактной математике, а в отношениях между людьми. В первой схеме ростовщический доход гарантирован залогом, а потому кредитор сохраняет ростовщический доход и в случае краха проекта. Во второй схеме инвестор претендует лишь на часть дохода в случае успеха, при этом работает схема не паразитирования и получения дохода из ничего, а получения эквивалентной доли из реально созданного национального продукта.

В рассуждениях оппонентов по проблеме энергоинварианта типичной является ошибка в отождествлении наличия энергоресурсов в стране и их количества, подаваемого на вход производственного комплекса страны. Поэтому Япония имеет все основания иметь достаточную денежную массу, не имея собственных энергоресурсов, но обеспечивая их ввоз в необходимых для своих нужд количествах. Кто‑то полагает, что мы абсолютизируем возможности кредитно‑финансовой системы и что она сама по себе не обеспечивает бескризисное развитие. С этим нельзя не согласиться, но мы говорим об этой проблеме лишь как об абсолютно необходимой, но естественно далеко не достаточной.

Наши подходы к алгоритмам формирования межотраслевых балансов, вопреки мнению оппонентов, радикально отличаются от методологии 5‑летних планов, ориентированных на безудержный рост от достигнутого и бессмысленное перемалывание ресурсов государства. Но строгое решение в условиях «чем больше, тем лучше» математически невозможно. Мы вводим жёсткие ограничения сверху через понятия демографически обусловленного и биосферно‑допустимого развития. Эти изменения из разряда нравственных категорий приводят к принципиально иной математической модели управления народно‑хозяйственным комплексом.

Наши оппоненты, оставаясь в стереотипах библейской доктрины и её светской разновидности в виде марксизма, ошибочно увязывают увеличение массы денег (эмиссию) с инфляцией. Но такая однозначная связь имеет место лишь в условиях ростовщичества, когда на «новых» деньгах Центральным Банком и его сателлитами формируется «новый», ничем не обеспеченный инфляционный ростовщический доход. При запрете же на ростовщичество дополнительные деньги, запускаемые в эффективную реальную экономику развивают и балансируют её, снижают уровень безработицы и выплаты по ней, создают потребительский продукт и платежеспособный спрос на него. В результате, дополнительная эмиссия приводит в действительности не к росту, а к снижению инфляции, но этот вывод в стереотипах марксизма и традиционной рыночной экономики не может не восприниматься как нелепая ошибка в силу системных ограничений теоремы Гёделя.

Ссылаясь на теорию подобия, нас пытаются убедить, что при измерении стоимости можно ограничиться относительными единицами измерения в отсутствие абсолютной шкалы стоимости доллара, рубля и т.д. Такие предложения возможны лишь со стороны специалистов, не осмысливших схемы надгосударственного управления через искусственное занижение курса валюты порабощённой страны. По соотношению внутренних цен, т.е. по паритету покупательской способности, обменный курс рубля на разных этапах «Перестройки» был занижен в 4‑12 раз. Отсутствие абсолютного курса валют позволяет реализовать эти антироссийские «хитрости». В результате, иностранец, пересекая границу и меняя валюту, становится многократно богаче, чем в своей стране, мы за рубежом — многократно беднее. Катастрофические последствия диспаритет валют приносит в операциях внешней торговли. Из‑за заниженного курса рубля при осуществлении экспортных и импортных операций за 1991‑1999 гг. Россия потеряла 1834,9 млрд. долларов («Экономическая газета», статья «Где деньги, Зин?», №43 (368) октябрь 2001 г.). Такова цена отсутствия абсолютного курса денег, той малости, которую не замечает официальная экономическая наука, наши оппоненты.

Можно было бы продолжить ответы‑пояснения и по иным частностям, но продуктивнее будет дать общий совет читателям, пытающимся осмыслить экономику без связи с остальными разделами Концепции с позиций традиционной экономической школы. Не возлагайте надежды на усвоение Концепции через диалог по частным вопросам, его продуктивность ничтожна из‑за ограничений, вводимых теоремой Гёделя. Имея по шесть спичек, мы так и останемся каждый при своём мнении, пока вами не будет осмыслена вся совокупность знаний Концепции общественной безопасности «Мёртвая вода». Освоение Правды‑Истины невозможно в рамках формального логического процесса, вне нравственности и этики, вне праведности, справедливости и лада с Богом. Именно они вводят третью координату и позволяют избавиться от системных изъянов «плоского» мышления.

14. Курс Президента или разорение производства?

Но кончено ль противоборство?

И как могучий ваш рычаг

Ослабит в умниках упорство

И сдвинет глупость в дураках.

Ф.И. Тютчев

Формируемые командой Президента России тенденции развития отечественного производства, реорганизации банковской системы страны, снижения инфляции наталкиваются на серьёзные преграды, как ранее выстроенные, так и вновь формируемые. Очевидным ходом против курса на стабилизацию является широко обсуждаемая инициатива по повышению тарифов естественных монополистов, как безотказный инструмент взвинчивания инфляции.

Дело в том, что эти тарифы относятся к разряду так называемой базы прейскуранта цен на любые иные как товары, так и услуги. Их увеличение приводит к росту издержек производства и реализации всех без исключения как товаров, так и услуг.

Содержательная сторона операции по повышению этих тарифов сводится, таким образом, не более чем к временной дестабилизации ценовых пропорций между товарами с их последующим стремлением к стихийному выравниванию в разные интервалы времени, но уже на новом, более высоком уровне.

То есть изменение тарифов — это, по своей сути, целенаправленная раскрутка инфляции, изменение масштаба цен с формированием импульсных губительных для производства ценовых диспропорций между отраслями. Ведь те же электрики, повысив тарифы, с неизбежностью столкнутся в связи с этим с последующим повышением цен на алюминиевые провода, металлические опоры, продукты питания, как и на всё остальное потребляемое этой отраслью.

Если же смотреть глубже, то следует признать, что после утраты в 1971 году золотом функции товара‑инварианта, в котором исчислялись цены на все иные товары, таким товаром‑инвариантом на сегодня де‑факто выступает киловатт/час электроэнергии или тонна условного топлива независимо от того, признано ли это де‑юре. Только так вы можете сопоставить стоимость, к примеру, кирпича и буханки хлеба. Это означает, что в общественно полезной схеме управления цены на любой товар, на любую услугу должны быть пронормированы в киловатт/часах электроэнергии, нелепость пересмотра цен на которую становится очевидной.

Предложения по повышению тарифов монополистов выглядят тем более абсурдными, что их рост за время перестройки всегда значительно превосходил рост цен в промышленности, являясь, по сути, одним из генераторов развала производственного комплекса страны. Так за 10 лет реформ, по данным государственной статистики, цены на услуги энергетиков выросли в 24 тысячи раз, а цены в промышленности в 14 тысяч раз. Вспомним и элементарный житейский пример по доперестроечным и нынешним ценам. Литр бензина — 7 копеек, десяток яиц — 90 копеек; сейчас бензин — 7 рублей, десяток яиц в 5 раз ниже эквивалентных по бензину 90 рублей.

О многократно завышенных тарифах говорит и суммарная сравнительная статистика. Доля продукции естественных монополий во внутреннем валовом продукте страны составляет 10%, а прибыль 25%, инвестиции 18%, и всё это при далеко не бедном на фоне производства менеджменте компаний.

В оправдание роста цен на электроэнергию приводится тот факт, что в долларовом эквиваленте она в нашей стране стоит в 2 раза дешевле, чем в США. Этот аргумент не выдерживает никакой критики. Дело в том, что сегодня цена потребительской корзины в нашей стране в долларовом эквиваленте ниже, чем в западных странах в 4 раза. Говорит же это не о том, что цены на них должны быть повышены, а о том, что мы имеем дело со следующим мощнейшим инструментом разорения страны, опирающимся на хитрости, выстроенные с участием ЦБ РФ при установлении курса рубля.

По данным за 1999 год, «официальный» курс рубля был занижен в 6 раз по отношению к курсу по паритету покупательной способности. То есть в действительности, на доллар в России, обмененный на рубли, можно купить товаров в 5‑6 раз больше, чем в США. Особенно наглядно это представлено на прилавках Финляндии. Поизучав ценники, начиная с кофе и мороженого, вы убедитесь, что на 10 марок в Финляндии вы можете купить то же, что на 10 рублей в России. Таким образом, при пересечении границы и обмене рубля на марку в пропорции 5:1 вы становитесь в 5 раз беднее, а финн в России — в 5 раз богаче.

Это приводит к тому, что и в международной торговле мы продаем свои товары многократно дешевле, чем в любой другой стране, а покупаем за рубежом многократно дороже. Потери от этого непропорционального обменного курса рубля составляют сотни миллиардов долларов, и этот ущерб идёт в дополнение к потерям на тех бросовых ценах, которые мы имеем, к примеру, при поставках газа за рубеж.

Для преодоления этой несуразицы необходимы перемены не в тарифах, а в системе денежного обращения страны. Один из вариантов может предусматривать одномоментное повышение цен, но не на энергоресурсы, а на все без исключения товары с одновременным повышением платежеспособного покупательского спроса населения через повышение заработной платы по крайней мере в 5‑6 раз с установлением её минимального уровня не ниже 500 долларов в месяц. Но это и будет по факту выведением рубля в соотношениях валют на уровень его реальной покупательной способности за счёт внутреннего изменения масштаба цен. При этом внутри страны никто не станет ни богаче, ни беднее, а вот международный диспаритет будет преодолён. Подобную операцию в противовес окружающему миру провели США в 70‑е годы, повысив в 2 раза как цены, так и зарплаты внутри страны.

Обратимся и к иной схеме радикального укрепления рубля через механизмы внешней конвертации.

Остановить разорение производства в условиях чрезвычайно изношенных основных фондов невозможно без инвестиций. Интегральным показателем инвестиционной привлекательности любой страны являются позиции на мировом рынке её денежной единицы. В нашей стране сделано всё для подрыва собственной денежной единицы — рубля.

А между тем выйти на его укрепление, на внешнюю конвертируемость не составляет большого труда при наших пропорциях экспорта и импорта. Как известно, экспорт из России в денежном выражении примерно в 2 раза превосходит импорт, следовательно, у нас есть под что печатать внешне конвертируемые рубли.

Единственный, необходимый для этого законодательный шаг — введение запрета на экспорт товара за любые иные деньги кроме российского рубля. Такой запрет действует, к примеру, в Японии в отношении любой валюты, кроме йены. В такой же схеме работают практически все страны, кроме позволяющей грабить себя России, ведь 95% наших товаров продаются за доллары, обеспечивая спрос на него и эмиссию долларовой массы.

Поскольку добрая треть земного шара живёт за счёт российского газа, леса, нефти, то при отказе приёма платежей в долларах, покупатели наших сырьевых ресурсов выстроятся за рублем в очередь, а у нас откроется возможность безинфляционной эмиссии внешне конвертируемой валюты с приведением курса рубля в соответствие с реалиями. Заработать такую валюту будет привлекательно, что и обеспечит нормальный инвестиционный климат в стране.

Информируя читателя об основных инструментах разорения производства, было бы несправедливо умолчать об основополагающем из них — об инструменте ростовщического грабежа промышленности через беспрецедентно высокий ссудный процент, прошедший за время перестройки этапы от 210 до 25% годовых.

Вряд ли стоит останавливаться на этом вопросе подробно, он очевиден сегодня для всех категорий трудящихся и для всех регионов России, однако, и по сию пору замалчивается финансовым блоком страны. Предложения Президента по коренной реорганизации банковской системы страны, по переводу Центрального банка в федеральную собственность получили широкую огласку уже более года назад. Тем не менее они и по сию пору умело забалтываются, к управлению деньгами страны по‑прежнему не допускаются ни Президент, ни Правительство. Говорить о стабилизации производства в этой обстановке могут только концептуально безграмотные политики и специалисты.

Ссудный процент, по произволу устанавливаемый ЦБ, всегда выступает как первопричина, как генератор, как «вечный двигатель» инфляции, с его помощью и осуществляется фактическое формирование тенденций развития либо разорения производства. Объяснения величины ссудного процента инфляцией грешат против истины, меняют местами причину и следствие. Безинфляционное развитие и ссудный процент, отличный от нуля, несовместимы.

Курс на подъём экономики и ссудный процент более 3% годовых точно также несовместимы. Первые же признаки спада производства в США привели к тому, что только в течение минувшего года ссудный процент в США снижался 11 раз. Англия снижала ссудный процент в 2001 году 8 раз, Япония снизила его с 0.15% до 0%. Наш ЦБ мёртвой хваткой держит его на уровне 21% годовых.

Объясните мне, как представителю кредитоёмкой отрасли, о какой равноправной конкуренции и о каком развитии производства можно говорить, если по всем кредитным ресурсам наша корпорация вынуждена нести процентные издержки, исчисляемые миллионами долларов в год, в десятки, в сотни раз превосходящие издержки наших конкурентов. Все эти издержки относятся, как известно, на себестоимость продукции. Именно по этой причине инфляция в нашей стране несопоставимо велика на фоне США и Западной Европы, где товары дешевеют и продаются в кредит. Для подталкивания к внешним заимствованиям, а следовательно, к выплатам баснословных ростовщических оброков ЦБ сохраняет режим сверхнедостаточности денежной массы по отношению к масштабам народного хозяйства. Отсутствие денег как технологической среды — также важнейший инструмент развала производства через паралич оборотных средств. Общее количество денег в стране, если исключить паразитирующую на народе долларовую массу, значительно ниже денежной массы любого японского банка средней руки. Эта зияющая дыра в управлении прикрывается монетаристскими баснями.

Но не надо быть специалистом, чтобы понять, что инфляция не возникнет при так необходимом для нас многократном увеличении денежной массы, если на каждый вновь эмитированный рубль в стране создаётся востребованная товарная масса стоимостью 1,2 рубля. Но для этого финансовый блок должен быть озабочен проблемами организации производства, а не сегодняшними спекуляциями и ростовщичеством.

Хочется верить, что 2003 год станет годом прозрения наших Правительственных структур, ибо время не ждёт. Идет процесс изменения мироустройства с серьезными переменами в мировой кредитно‑финансовой системе, в системе глобального мирового хозяйства. Именно у России есть все предпосылки (от ресурсной и кадровой базы до глубочайшего осмысления принципов управления страной по полной функции) для преодоления этой критической фазы с минимальными для страны издержками.

Мы должны остановить включенные с надгосударственного уровня управления механизмы разорения отечественного производства и перейти к САМоДЕРЖАвной государственности на базе собственной, разработанной в рамках общественной инициативы, Концепции Общественной Безопасности (dotu.ru). Наши ожидания того, что России в новом году повезёт больше, чем кому бы то ни было на планете, держатся не на прогнозах астрологов, а на глобальном понимании происходящего.

(Санкт‑Петербургские ведомости 10.01.2002 г.)

15. Общественное богатство России

Экономическая наука оперирует термином национальное богатство и определяет его как совокупность природных ресурсов, материальных благ, созданных прошлым и нынешним общественным трудом, и невещественных богатств (научный, образовательный, культурный потенциал, потенциал здоровья народа). Отметим, что введённый по западным образцам термин (национальное богатство) содержит некие двусмысленности, ибо применим лишь к мононациональным странам Запада. Для многонациональной России уместнее применять термин — общественное богатство.

Если же говорить о неосознанной экономикой сущностной характеристике слова «богатство», то важно понимать, что оно содержит корневую связь со словом «Бог». Богат тот, кто ценит полученную от Бога природную среду и генетические способности освоения потенциала культуры предыдущих поколений (невещественные богатства). Человек может закатать Землю в асфальт, наполнить её бетонными и металлическими коробками, но невозможно повторно получить данное Богом. Благодаря этому глобальному пониманию сущности бытия нашими неторопливыми предками, Россия сохранила 60% территории в данном Богом виде. Для сравнения: Китай — 20%, США — 10%, Европа — 0%. Близок тот момент, когда человечество осмыслит, что это и есть то истинное богатство, которым оно располагает как биологический вид. Ибо безмерное развитие богатства при неадекватной нравственности губительно для человечества, что было явлено ещё во времена предшествовавшей нам Атлантиды и со всей очевидностью предстало на рубеже III тысячелетия.

Наша страна уникальна, ибо располагает крупнейшими запасами практически всех без исключения природных ресурсов. Прогнозный потенциал полезных ископаемых России оценивается величиной 140,2 трлн. долларов. Это прежде всего несопоставимые с иными странами и конгломератами стран запасы углеводородного сырья (уголь, газ, нефть), крупнейшие в мире месторождения черных, цветных и редких металлов, алмазов и золота, всех видов нерудного минерального сырья. Прогнозно житель нашей страны обеспечен водными ресурсами в 5 раз выше по отношению к миру в целом, лесными ресурсами — в 14 раз, пахотными угодьями — в 7 раз. Традиции буддизма предполагают выстраивание экономической и политической стратегии устойчивой государственности, исходя из интересов семи последующих поколений. Но даже наши «несметные» природные богатства в своей разведанной части обеспечивают наши потребности не более чем на одно — два поколения. За их перевод в зелёную долларовую бумагу мы вряд ли получим признание наших потомков.

Основной капитал группы ключевых отраслей (промышленность, строительство, сельское хозяйство, транспорт, связь) оценивается в сумму 2 200 млрд. долларов при износе — 50,5% полной стоимости. Экономика, работающая последние 15 лет исключительно в режиме «проедания» основного производственного капитала, требует для его конкурентоприемлемого обновления инвестиций на сумму более 500 млрд. долларов с последующим ежегодным текущим возмещением амортизации в размере около 15 млрд. долларов. Любопытным является тот факт, что переориентация ежегодных процентных выплат международным ростовщикам на эквивалентное по стоимости обновление производства практически полностью решила бы задачу воспроизводства основных фондов. Впрочем, это же совпадение может расцениваться и как надгосударственное планирование объёмов ростовщического грабежа, исходя из максимально возможных за счёт полного изъятия амортизации основных фондов. Ключ к разорению этой составляющей богатства России — непомерный ссудный процент, выплаты по внешним заимствованиям и дестабилизация агропромышленного комплекса через спираль роста цен на энергоресурсы, тарифов естественных монополий. Для взвинчивания тарифов до безумных 20% в первом акте спектакля заявляется уровень в 35‑60%, а потом народу дают возможность «вздохнуть с облегчением». Хотя из общемировой практики известно, что предельно допустимый скачок тарифов естественных монополий — 1%. Превышение этого порогового уровня, к примеру, в США требует специального решения Конгресса, ибо является актом дестабилизации всех без исключения звеньев народно‑хозяйственного комплекса.

Главное же, что следует осознавать стоящим у кормила государства (кормило — это не кормушка, а древнее название руля), что богатство в истинном смысле — это не столько даже накопленный материальный результат, сколько способность общества сохранять и воспроизводить его. За эту третью невещественную составляющую богатства и следует спрашивать управленцев в первую очередь. В противном случае две первые составляющие утрачивают свою общественную полезность, а их частные успехи лишь усугубляют проблемы общества (Чем больше нефти продадим — тем больше у нас будет водки, пива и наркотиков). Бескризисное развитие и общественное богатство может обеспечить лишь триединство природных, материальных и кадровых возможностей.

Самые опасные тенденции нынешнего курса кроются в невосполнимых утратах так называемых невещественных богатств нашей страны, в деградации кадрового корпуса. Страна входит в фазу утраты квалификационной преемственности поколений. Средний возраст носителей высоко технологичных знаний и разработок превысил 55 лет. При сохранении показателей рождаемости и смертности на доперестроечном уровне 1990 года прогнозная численность населения России должна была превысить к настоящему времени 180 млн. человек, по факту же она составила 145 млн. человек с учётом 5 млн. иммигрантов из СНГ. Таких потерь наше общество не несло даже в страшные военные годы. Не было и ни в военные, ни в послевоенные годы такого ужасающего количества беспризорных детей (от 1 до 3 миллионов по разным оценкам). Где уж тут говорить о седьмом поколении, если в ответ на жёсткую критику Президента по ныне живущим детям ответные меры Правительства не идут дальше обустройства ночлежек. А ведь корни этого явления — в ограблении семей беспризорников в конечном счёте через систему банковского ростовщичества.

Приведённые итоговые факты свидетельствуют об отсутствии программы развития невещественной составляющей богатства России и о методологических несуразностях в решении этих вопросов. Так, увеличение выпуска пива в последние 5 лет идёт с неснижаемым темпом 26% в год, а с 1996 года объём его производства вырос в 3 раза. Это расценивается как пример успеха иностранных инвестиций в Россию. Но ведь именно пиво является самым общественно опасным напитком, так как преимущественно через него в алкоголизм, а в последующем и в наркоманию втягиваются дети, подростки и женщины. Миф о том, что пиво отвлекает от крепких напитков, работает с точностью до наоборот, что мы и наблюдаем в реальной жизни. Именно пивной и сигаретный геноцид являются на сегодня самым эффективным инструментом разорения России.

Основное богатство страны — это здоровье населения. Однако решение этого вопроса также базируется на методологическом подвохе. Схемы финансирования в системе здравоохранения организованы так, что чем больше людей болеет в платежеспособном возрасте, тем это оказывается более выгодным для работающих в этой сфере. Аптеки растут как грибы, а б