Цена российских воплей о Хиросиме и Нагасаки

Когда господин Нарышкин требует осудить Соединённые Штаты Америки за бомбёжки этих несчастных фашистско-милитаристских обывателей Хиросимы и Нагасаки в 1945 году, у меня такое ощущение, что он делает это отнюдь не из жалости к разбомблённым японцам (они бы не пожалели Нарышкина, если бы Япония и Германия оказались странами-победительницами!), а из чёрной зависти к великой державе, которая первая сумела создать атомную бомбу. Нарышкин и К° жалеют, что у России до 1949 года не было атомного оружия и потому не она первой применила его против своего военного противника. Вообще, довольно смешно видеть, как представитель одной империалистической страны требует устроить международный трибунал над другой, да ещё по прошествии 70 лет после рассматриваемых событий. Если бы эти два японских города разбомбила Россия, нарышкины бы так не возмущались: они бы считали, что это в порядке вещей, как и их заокеанские конкуренты по империалистическим грабежам, — или как сами нарышкины считают нормальным проведение советской авиацией бомбардировок Хельсинки и Таллинна во второй мировой империалистической войне, ковровых бомбардировок Афганистана в 1980-е годы, разрушение Грозного во время двух войн в Чечне и бомбардировки грузинского города Гори во время так называемой «пятидневной» войны в августе 2008 года.

Нарышкин безапелляционно заявляет: «На мой взгляд, бесспорно одно: способ, избранный в 45-м году США, не опирался ни на соображения гуманности, ни на военную необходимость».

Я — не военный, а «политик» (как, впрочем, и Нарышкин), и вопрос о военной целесообразности американских бомбардировок Хиросимы и Нагасаки я предоставлю военным, — желательно, конечно, тем из них, которые свободны в своих суждениях от политической ангажированности, от российских и других денежных мешков, а не содержанцам российского министерства «обороны». В мире вопрос о военной целесообразности этих бомбардировок остаётся дискуссионным, и у нас нет никаких оснований верить советско-российской пропаганде, отрицающей роль американских бомбардировок в достижении капитуляции Японии и выпячивающей роль советского вторжения в разгроме этой страны. И вообще, я не тревожусь за интересы российско-американо-английской империалистической коалиции, которая в своё время демагогически назвала себя «антигитлеровской». Несомненно одно: желание политического и военного руководства Соединённых Штатов спасти жизни своих солдат, заменив их новейшей техникой и тем самым сведя к минимуму их непосредственное, «рукопашное», столкновение с японцами, — ибо совершенно понятно, какая мучительная смерть ждала бы американских солдат в японском плену, как понятно и то, что «несчастные» жители пресловутых Хиросимы и Нагасаки вряд ли заступились бы за пленных американцев (как, впрочем, и за пленных русских). Удалось ли американским властям решить эту задачу именно с помощью атомных бомб — это уже другой вопрос, и я, как человек невоенный, воздержусь от ответа на него. Но в любом случае, мотивы Америки вполне рациональны, хотя я их совершенно не разделяю (как и вообще не разделяю целей войны ни со стороны Америки и её союзников, ни со стороны их соперников в лице стран «Оси»), — и любой здравомыслящий российский империалист, особенно если бы в его распоряжении уже тогда была атомная бомба, исходил бы из точно таких же мотивов по отношению к собственным солдатам. А вот проведённая российскими империалистами в 1944 году депортация чеченцев и ингушей точно не диктовалась никакой военной необходимостью, и чтобы это понимать, вовсе не нужно быть военным, ведь Чечено-Ингушетия практически не была под немецкой оккупацией (за исключением Малгобекского района), а к моменту депортации чеченцев и ингушей (февраль — март 1944 года) советскими войсками были полностью заняты Калмыкия, Чечено-Ингушетия, Северная Осетия, Кабардино-Балкария, Ростовская область, Ставропольский край, Черкесская, Карачаевская и Адыгейская автономные области (для тех, кто «в танке»: пресловутая «битва за Кавказ» была закончена 9 октября 1943 года). Тем более по определению не были вызваны никакой военной необходимостью послевоенные  сталинские депортации по национальному и социально-политическому признаку на том же Кавказе, а также в Украине, Белоруссии и странах Балтии (о «соображениях гуманности», которые Нарышкин так настырно требует от американцев, во всех этих случаях я считаю абсурдом даже заводить разговор). В отличие от американских бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, исключительно карательный характер этих акций советского империализма в его колониях не нуждается ни в каких доказательствах. Об этом нужно помнить господину Нарышкину и всем его подпевалам из числа ветеранов советской интервенции в Афганистане, вроде председателя «российского союза ветеранов Афганистана» Франца Клинцевича, собирающимся устроить международный трибунал по бомбардировкам Хиросимы и Нагасаки. Смотрите, господа Нарышкин и Клинцевич, как бы Америка и её союзники не устроили вам и всей вашей кремлёвской клике международный трибунал по Гулагу, по голодомору украинцев, по «Большому террору» 1937 года, по пакту Молотова — Риббентропа, по сталинским депортациям целых народов, по советской оккупации Венгрии, Чехословакии и Афганистана и продолжающейся российской оккупации Чечни, по расчленению Грузии и Украины! Тем более, если насчёт причастности Кремля и его белогвардейско-сталинистских марионеток к сбиванию малайзийского «Боинга» ещё можно спорить до посинения, то здесь причастность России не осмелится отрицать даже сама Россия. Кроме того, американцы вполне резонно могут пришить вам ещё и «пересмотр итогов второй мировой войны», о котором вы сами то и дело вопите, когда Украина или страны Балтии разоблачают преступления российского империализма в период второй мировой империалистической войны. В самом деле, ведь не Америка была признана виновником второй мировой войны на Нюрнбергском и Токийском процессах, а Германия и Япония. Вот видите, какой богатый материал вы дали Соединённым Штатам для международного трибунала против России!

Отсылка Нарышкина к Токийскому трибуналу как «цивилизованному» ответу на преступления японского империализма не выдерживает критики.

Во-первых, проведение этого самого трибунала не было бы возможно без военного разгрома Японии, достигнутого объединёнными усилиями США и СССР, а желание нарышкиных принизить роль США в этом разгроме, в том числе американских атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, и выпятить роль СССР  — не довод в споре. Не было и не могло быть никакого «цивилизованного» ответа на действия Японии, — ответ мог быть только «нецивилизованный» (военный), и лишь после этого «нецивилизованного» ответа последовало «цивилизованное» подведение итогов войны между Японией и американо-российско-английским блоком в виде Токийского процесса и последующих международных договоров Японии, навязанных ей победившими империалистическими державами. Во-вторых, на Токийском и Хабаровском трибуналах, как и на Нюрнбергском трибунале, судили только главных военных преступников соответствующей страны, а не миллионы японских и германских солдат, руками которых непосредственно совершались эти преступления. Если бы японские и германские солдаты отказались исполнять преступные приказы своих империалистических хозяев, те, кого впоследствии судили в Токио, Хабаровске и Нюрнберге, слетели бы на другой же день, как в 1917—1918 годах слетели русская, германская и австрийская монархии, вскоре после чего — с той или иной степенью быстроты — соответствующие державы вышли из первой мировой империалистической войны. Кто может отрицать, что история всецело подтвердила гениальное предсказание Энгельса о том, что за крахом русского царизма автоматически последует и крах его германского и австрийского соперников? Тем, кто не читал Энгельса, я процитирую это полностью сбывшееся предсказание одного из основоположников научного коммунизма в дословном виде: «Так как Россия обладает стратегической позицией, почти недоступной нападению, то русский царизм образует ядро этого союза, главный резерв всей европейской реакции. Ниспровергнуть царизм, уничтожить этот кошмар, тяготеющий над всей Европой, — вот, на мой взгляд, первое условие освобождения национальностей в центре и на востоке Европы. Раз царизм будет раздавлен, вслед за ним погибнет, рухнет, лишившись его сильнейшей поддержки, злосчастная держава, представляемая ныне Бисмарком. Австрия распадется на части, так как будет утрачен единственный смысл ее существования: быть помехой самим фактом своего существования воинствующему царизму в его стремлении поглотить разрозненные народности Карпат и Балкан; Польша возродится; Малороссия свободно выберет свою политическую позицию» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 37, стр. 4—5). Но в 40-х годах XX столетия у немцев не нашлось такого революционного антивоенного мужества. Не нашлось его и у японцев (как, впрочем, и у наций так называемой «антигитлеровской» коалиции).

Во-вторых, Нарышкин противоречит сам себе: признавая, что «японская военщина совершила тогда множество злодеяний против мирного населения Китая, Кореи и других стран Азии», он тем не менее безапелляционно заявляет: «Но гражданское население городов Хиросимы и Нагасаки к этим преступлениям отношения не имели».

Можно подумать, что господин Нарышкин лично проверял непричастность каждого жителя этих городов к преступлениям японского фашизма. Конечно, не все японцы и не все немцы до единого были виноваты в преступлениях своих правительств и армий на оккупированных ими территориях. Конечно, в Японии и Германии были и пораженцы. Но настоящих противников войны в обеих этих странах было ничтожное меньшинство, а подавляющее большинство представителей этих наций всецело поддерживало грабительскую войну — более того, оказавшись в армии, японцы и немцы в большинстве своём с превеликим удовольствием грабили и угнетали захваченные страны. Уж советские солдаты это понимали лучше нарышкиных и клинцевичей, особенно когда оказывались в Германии или на захваченных Японией территориях материковой Азии и тоже грабили и насиловали представительниц враждебных наций (хотя, как теперь известно, и женщин из числа «братских» наций тоже!). Кто может отрицать, что японская и германская армии рекрутировались из самых различных контингентов, в том числе и тех самых «мирных» и «несчастных» жителей Хиросимы и Нагасаки, Гамбурга и Дрездена? Кто может отрицать, что японцы и немцы массово поддерживали свои фашистские правительства, аплодировали всем их преступным мероприятиям — более того, что эти нации в большинстве своём получали непосредственную материальную выгоду от грабежа чужих стран и народов, и потому оппозиция к войне, тем более открытая и активная, в этих странах была более чем незначительной? Таким образом, главную ответственность за вторую мировую империалистическую войну со стороны Германии и Японии несут не Гитлер и Хирохито, а массово поддерживавшие их германская и японская нации, без поддержки которых гитлеры так и остались бы жалкими клоунами. Так что нечего хныкать по поводу того, что эти нации, заслуженно получившие звание наций-убийц, получили по заслугам, тем более, если сама Россия в союзе с Америкой воевала против этих наций. И потом, при всём различии наших взглядов, совершенно права была радикальная либералка Новодворская, написавшая более 20 лет назад: «Меня совершенно не ужасает неприятность, приключившаяся с Хиросимой и Нагасаки. Зато смотрите, какая из Японии получилась конфетка. Просто «сникерс». Семёрка в Токио заседает, парламент либеральный имеется. Игра стоила свеч» (статья «Не отдадим наше право налево!», газета «Новый взгляд», 1993 г., 28 августа, N 46).

Наконец, не вызывает ничего, кроме дикого смеха, лицемерное сетование нарышкиных и клинцевичей на то, что военные преступления США до сих пор не были юридически осуждены, в отличие от военных преступлений Германии и Японии. Да, господин Нарышкин, планы у вас наполеоновские... Ну, что же, попробуйте развязать ещё одну «великую отечественную» войну и водрузить над Белым домом... «власовскую тряпку». Вот тогда и устроите свой «американский Нюрнберг». Всё-таки немцев и японцев судили победители (с соответствующей степенью «объективности»!), а не божий суд. Только не думайте, что мы, коммунисты и все сколько-нибудь последовательные демократы, будем вам помогать в этом вашем «благородном» начинании — наоборот, мы, как российские революционеры-интернационалисты, сделаем всё от нас зависящее, чтобы российская военщина сломала все зубы в своих будущих авантюрах, а следующий Нюрнберг был «российским», с той только разницей, что судьями в этом «Нюрнберге» будут не золотопогонные генералы какой-либо империалистической страны, а пролетарии и беднейшие крестьяне со всех концов мира. Вообще, товарищи, давайте поменьше будем отвлекаться на подобные буржуазно-пацифистские идеи «международных трибуналов» над какой-либо империалистической державой, будь то Россия, Америка или Китай. Как ещё в 2008 году писал товарищ Гачикус, критикуя одного либерала, «разве есть здесь, в Нюрнбергском процессе, в замене «шила на мыло» — германского нацизма на советский, российского на американский и т. п. — что-то прогрессивное по сути, несмотря на благие пожелания автора?».

Официальные «коммунисты» могут возмутиться, что я в вопросе о Хиросиме и Нагасаки солидаризировался с Новодворской (правда, я сделал это не полностью, а только в части, касающейся японцев, — не оправдывая при этом самих американцев), — и только обнаружат собственное невежество, ведь в своё время по существу то же самое писал и Маркс: «Рикардо рассматривает капиталистический способ производства как самый выгодный для производства вообще, как самый выгодный для создания богатства, и Рикардо вполне прав для своей эпохи. Он хочет производства для производства, и он прав. Возражать на это, как делали сентиментальные противники Рикардо, указанием на то, что производство как таковое не является же самоцелью, значит забывать, что производство ради производства есть не что иное, как развитие производительных сил человечества, т. е. развитие богатства человеческой природы как самоцель. Если противопоставить этой цели благо отдельных индивидов, как делал Сисмонди, то это значит утверждать, что развитие всего человеческого рода должно быть задержано ради обеспечения блага отдельных индивидов, что, следовательно, нельзя вести, к примеру скажем, никакой войны, ибо война во всяком случае ведет к гибели отдельных лиц. (Сисмонди прав лишь против таких экономистов, которые затушевывают этот антагонизм, отрицают его.) При таком подходе к вопросу остается непонятым то, что это развитие способностей рода «человек», хотя оно вначале совершается за счет большинства человеческих индивидов и даже целых человеческих классов, в конце концов разрушит этот антагонизм и совпадет с развитием каждого отдельного индивида; что, стало быть, более высокое развитие индивидуальности покупается только ценой такого исторического процесса, в ходе которого индивиды приносятся в жертву. Мы не говорим уже о бесплодности подобных назидательных рассуждений, ибо в мире людей, как и в мире животных и растений, интересы рода всегда пробивают себе путь за счет интересов индивидов, и это происходит потому, что интерес рода совпадает с интересом особых индивидов, в чем и состоит сила этих последних, их преимущество» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 26, ч. 2, стр. 123). И прежде чем повторять лицемерные всхлипывания нарышкиных о несчастных японцах, «левые» должны не забывать, что в своё время писал Энгельс о целых народах, подобных немцам и японцам периода второй мировой империалистической войны: «В ближайшей мировой войне с лица земли исчезнут не только реакционные классы и династии, но и целые реакционные народы. И это тоже будет прогрессом» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 6, стр. 186). Как видим, немцы и японцы в 1945 году ещё отделались слишком дешёвой ценой.

Другое дело, что всё вышесказанное относится не только к немцам и японцам, но и к их конкурентам по второй империалистической войне — французам, англичанам, русским, американцам и вообще к капиталистам всех стран. Радоваться тому, что японцы получили по зубам — не значит оправдывать американцев, совершивших эти бомбёжки, и если бы тому же Гитлеру или Хирохито удалось разбомбить Нью-Йорк и Вашингтон, в том числе атомной бомбой, я бы радовался точно так же (как мы радуемся поражению белобандитской полуимпериалистической Польши в 1939 году и империалистической Франции в 1940 году и бомбёжкам Лондона и сталинских сараев). Аналогичным образом и о массовых изнасилованиях немецких женщин со стороны советских солдат мы вспоминаем не для того, чтобы изобразить немецких мещанок эдакими невинными агнцами (этим проституткам своего отечественного империализма ещё повезло, что им не воткнули бутылки в соответствующие места!), а чтобы напомнить, что у русских у самих были «рыльца в пушку». В своё время Маркс говорил: «Рабочий класс либо революционен, либо он ничто» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 31, стр. 376). Эта характеристика имеет прямое отношение и к огромной массе рабочих и на Западе, и в России, и в Японии, превратившихся уже в первой половине XX века в рабочую аристократию и соответственно приобретших мелкобуржуазное, мещанское мышление. Так что нечего жалеть обывателей Японии, как и её соперников по второй империалистической войне, в том числе сталинских ослов. Эта публика жестоко расплатилась за свою изначальную контрреволюционность или за предательство мировой революции, и в этом тоже состоит прогрессивное значение второй мировой империалистической войны. Но прогрессивное значение таких войн состоит и в том, что часть рабочей аристократии, пролетаризировавшаяся в результате этих войн, закономерно умнеет и пополняет наши революционные ряды, и так будет продолжаться и дальше, вплоть до победы социалистической революции во всём мире. Насколько это превращение оппортунистов в революционеров будет последовательным и не будет ли оно в большинстве случаев показным — это мы ещё сможем проверить сотни раз. А господам империалистам всех стран, в том числе Нарышкину, мы скажем только одно: убивайте друг друга на здоровье — нам, пролетарским революционерам, меньше грязной работы останется.

Герман Ахметшин.