О справедливой цене на нефть

Часто можно слышать, что справедливая цена на нефть – это.… Или текущие цены на нефть не являются справедливыми.… Но есть ли вообще справедливая цена на нефть? Оправданы ли тревоги, связанные с тем, что нефти хватит, как минимум, до вторника, или, как максимум, до пятницы?

Как известно, нефть является не возобновляемым ресурсом, который широко используется как сырье для производства топлива, пластмасс, асфальта и многого другого. Поэтому значение нефти трудно переоценить для современной экономики. В XIX веке схожую роль играл уголь, но нефть пошла значительно дальше.

Поэтому тревоги, связанные с конечностью данного ресурса, могут быть вполне обоснованными. Ежедневно мировая экономика потребляет около 84 – 85 млн баррелей сырой нефти. Добыча черного золота является основой процветания одних государств, а ее потребление лежит тяжелым бременем на экономике других.

Справедливая цена, как это несложно предположить, должна устраивать как первых, так и вторых. Однако в рыночной экономике стоимость активов определяется свободным рынком, где продавцы и покупатели в постоянном режиме пытаются найти баланс.

Позиция производителей состоит в том, что цена нефти должна оправдывать текущие затраты, инвестиции в поддержание добычи и обеспечивать доход. Однако в разных регионах планеты себестоимость добычи сильно отличается. В арабских странах Персидского залива она составляет около $10 – 15 за баррель. В России себестоимость заметно выше, а где-нибудь на глубоководном шельфе данный параметр зашкаливает за $50 – 60. Да и срок службы месторождений также сильно влияет на себестоимость. К примеру, добыча на старых месторождениях в штате Вермонт становится выгодной при цене выше $70 за баррель.

Так или иначе, попытки выявить справедливую цену на основе стоимости разработки, перспективных инвестиций и справедливых доходов отличаются высокой степенью субъективности.

В 2004 году общее мнение представителей стран ОПЕК сводилось к тому, что стоимость барреля на уровне $45 являлась справедливой.

Однако уже в 2007 году перед заседанием министров ОПЕК в Абу-Даби, которое состоялось 5 декабря, министры повысили свою оценку справедливой цены за баррель до $60 – 70. Осенью 2009 г. страны ОПЕК оценивают справедливую цену в диапазоне $65 – 75 за баррель.

Нефть является универсальным товаром на всей планете, и ее текущая цена отражает совокупность мнений потребителей и производителей, а также тех, кто реально в нефти не нуждается, но участвует в формировании цены через различные производные инструменты. В этой связи вспоминаются спекулянты, которым реальная нефть не нужна, но они, как иммунная система, выявляют болезненные точки спроса и предложения, чтобы обезопасить рынок в будущем от перепроизводства или дефицита.

К примеру, в конце 2007 г. себестоимость добычи на всех месторождениях компании Exxon Mobil оценивалась в $39,6 за баррель. Если отталкиваться от этой стоимости, которая почти не изменилась с тех пор, то текущие цены более чем справедливы для Exxon Mobil. Соответственно, когда цена на нефть опустилась до $33 за баррель в декабре 2008 г., то эта цена была совершенно несправедливой для Exxon Mobil, поскольку себестоимость добычи на многих месторождениях оказалась выше продажной цены. Обратная зависимость наблюдается в случае потребителей. Если 30 – 40% расходов авиакомпаний приходится на топливо, то $33 – вполне справедливая цена для них. Если же цена возрастает в два или три раза, то они вынуждены повышать цены на билеты и топливные сборы, что бьет по карману пользователей их услуг.

Однако рынок обладает своими механизмами регуляции данных ситуаций, участие в которых принимают спекулянты. В случае падения цены до уровня ниже себестоимости инвестиционные структуры, да и сами компании, начинают скупать сырую нефть, которая находится на рынке. (В зимний период 2008 – 2009 гг. около 100 млн баррелей нефти было размещено на плавучих хранилищах с целью перепродажи через несколько месяцев в рамках структуры Контанго, когда цена ближнего контракта на поставку нефти заметно ниже дальнего). Одновременно происходит снижение добычи на низкорентабельных месторождениях и в балансе спроса и предложения возникает дефицит. Низкая цена стимулирует потребление и дефицит углубляется. Тогда цена начинает расти, и на рынок выходят бывшие покупатели со своим товаром. Если же цена растет слишком высоко, то потребление начинает снижаться, на рынке появляется лишняя нефть, поскольку производители пытаются продать максимальные объемы сырья по высоким ценам. Тогда происходит обратный процесс. Закупки потребителями и спекулянтами снижаются, нефти становится больше, и ее цена начинает идти вниз.

Конечно, в этой стройной схеме можно найти множество изъянов. К примеру, доступная почти бесплатная ликвидность в настоящее время сделала нефть уязвимой перед спекулянтами, которые используют идеи роста для обогащения. Однако благодаря этому цена на нефть вернулась к достаточно высоким уровням, заметно опередив реальный спрос. Впрочем, спекулянты утверждают, что недавний провал нефти является временным явлением. Потребление в развивающихся странах продолжает расти, а добыча нефти на старых месторождениях сокращаться. Вполне справедливое утверждение. Поэтому рост цены на нефть может быть оправдан, но лишь до определенного момента.

За последние десятилетия мы часто сталкивались с тем, что различные структуры и специалисты предсказывают очередной нефтяной кризис. Дата его наступления прогнозируется в 2014 г. или чуть позже. Но данное утверждение основано во многом на том утверждении, что нефть остается единственным источником получения дешевого топлива или химического сырья. В данной фразе слово «дешевый» является ключевым.

Пессимисты утверждают, что к 2014 г. потребление нефти в мире начнет превышать возможности нефтедобычи при текущем объеме инвестиций. Именно поэтому такие спекулянты, как Goldman Sachs, прогнозировали $200 за баррель в конце 2008 г., или $110 в 2010 г. В это вполне можно поверить, если обратить внимание на то, какими темпами растут продажи автомобилей, к примеру, в Китае. В сентябре они увеличились на 83,2% в годовом выражении.

С другой стороны, перед глазами встает иной пример. Рост цены на бензин почти до $4,5 за галлон в США привел к заметным сдвигам в потребительском поведении. Американцы начали больше покупать малолитражные автомобили, а также сокращать ненужные поездки на частном транспорте. В результате этого спрос на нефть в крупнейшей экономике мира заметно упал. К слову сказать, предыдущий нефтяной шок в 70-ые годы прошлого века оказал весьма существенное влияние на потребление нефти и инвестиции в нефтедобычу.

К примеру, в Японии большой популярностью начали пользоваться автомобили с объемом двигателя до 0,66 литра. Их ежегодные продажи вполне сравнимы с объемами реализации обычных автомобилей. Это позволило Японии резко ограничить рост потребления бензина и импорта нефти. Аналогичная история произошла в Южной Корее. Высокие цены на топливо в Европе также стали ограничителем роста потребления и стимулом для повышения топливной эффективности. Фактически, спрос на нефть в Старом Свете перестал расти еще десятилетие назад, а в таких странах, как Франция, Германия и Великобритания он даже начал снижаться.

Недавняя программа выкупа старых автомобилей в США при покупке новых моделей показала, что наибольшей популярностью среди американцев пользовались такие автомобили, как Ford Focus, Toyota Carolla и Honda Fit, которые отличаются низким объемом расходуемого топлива.

Другим механизмом, который начнет сдерживать потребление нефти в случае роста цены на нее, являются альтернативные источники энергии. При чем многие из них давно используются в экономики, но получили второе рождение. Во времена Апартеида в ЮАР ощущался дефицит нефти, поскольку страна находилась под действием международных санкций. Однако компания Sasol обеспечивала все топливные потребности страны благодаря процессу, который был открыт еще в начале XX века. Речь идет о процессе Фишера-Тропша по сжиживанию угля. Используя эту технологию, нацистская Германия обеспечивала свои войска топливом, как для автомобилей и танков, так и для самолетов. Доработанные технологии позволили компании Sasol стать одним из крупных участников рынка энергоносителей без существенных запасов нефти. По различным оценкам, производство топлива из угля становится выгодным при цене на нефть около $35 – 50. В прессе осталось почти незамеченным то, что в 2008 г. компания Sasol получила контракт с Китаем на создание ряда предприятий по переработке угля в жидкое топливо. Тогда сообщалось, что власти намерены использовать эти заводы, чтобы покрывать до 5% потребностей страны в топливе к 2015 г. Параллельно велось строительство завода в Катаре по сжиживанию природного газа. Однако речь шла не о создании промежуточного производства для сжиживания газа и последующей его транспортировки, а о переработке его в различные виды топлива, включая бензин и авиационный керосин.

По запасам угля Китай входит в пятерку мировых лидеров, вместе с США, Россией, ЮАР и Австралией. Катар обладает столь же значительными объемами запасов природного газа. Поэтому было вполне логичным то, что Китай и Катар обратили свое внимание на данную технологию. Конечно, процесс Фишера-Тропша обладает одним существенным недостатком. Во время сжиживания угля или газа, выделяется CO2, который обвиняют в содействии глобальному потеплению. Однако современные технологии улавливания и консервирования, а также нейтрализации сделают технологию более чистой. Тогда можно говорить о том, что топливные потребности человечества будут удовлетворены каменным углем на 150 – 200 лет и бурым углем еще на 500 лет.

Параллельно можно также вспомнить о том, что процесс развития возобновляемых источников энергии не остановился. В минувшие выходные в Германии напряженно ждали, что правительство ликвидирует субсидии для проектов солнечной и ветровой энергетики. Однако кабинет Ангелы Меркель не смог отказаться от этой идеи и сохранил прежние привилегии в полном объеме. Бурный рост инвестиций в ветряную, солнечную и биоэнергетику начался тогда, когда цена на нефть стала превышать $60 за баррель. Существует мнение, что Саудовская Аравия, как обладатель крупнейших запасов нефти, будет сдерживать рост цен лишь для того, чтобы не создать ситуацию, когда нефть уже никому не будет нужна. Поэтому справедливая цена для Саудовской Аравии удерживается в районе $70, что на сегодняшний день является максимальной ценой, чтобы не спровоцировать начало добычи на низкорентабельных месторождениях, массированные инвестиции в разработку нефтяных песков Канады, а также не запустить очередной цикл роста инвестиций в альтернативную энергетику.

Впрочем, прогресс вряд ли можно будет остановить. По мере роста себестоимости добычи нефти будет снижаться относительная себестоимость альтернативных источников энергии. На каком-то этапе альтернативная энергетика станет более выгодной, чем нефть, и тогда ее доля в экономике станет доминирующей, а нефтяные кризисы, мнимые и реальные, останутся в прошлом. Поэтому бояться высоких цен на нефть совершенно не стоит. Они не могут существовать слишком долго. Если в 1980 г. нефть в современных долларах добралась до уровня почти $100 за баррель, то это лишь спровоцировало резкий рост инвестиций в нефтедобычу и повышение топливной эффективности. Уже через 16 лет в мире было столько нефти, что ее цена упала до уровня себестоимости производства в арабских странах.