Корейская ось

После 1949 года, Берлинского конфликта и создания ФРГ, "холодная" война стала полновесной реальностью. Бывшие союзники стал геополитическими врагами.
Все началось с якобы частной речи Черчилля в Фултоне, которая была хорошо спланированной провокацией. Затем началась демонизация СССР и создания образа тоталитарного врага.
К 1950 году основной фронт наступившей "холодной" войны сместился на восток. В Корею, там наступала по настоящему горячая война.

Перед конфликтом
Корейский вопрос к сожалению не был заранее оговорен.

На Тегеранской, Ялтинской и Потсдамской конференциях вопрос о будущем Кореи не обсуждался. Советские войска вступили на ее территорию 11 августа 1945 года в ходе операции против японской Квантунской группировки. О разделительной линии по 38-й параллели договорились в рабочем порядке. 
Американцы высадились на юге полуострова только 8 сентября, спустя шесть дней после капитуляции Японии.

В 1948 году вооруженные силы обеих держав покинули Корею, оставив лишь военных советников."Корея находилась на периферии тогдашней мировой политики. Советский Союз в первые послевоенные годы не уделял этой стране сколько-нибудь серьезного внимания.

Про объединение Кореи военным путем впервые заговорил Ким Ир Сен во время встреч со Сталиным 5 и 14 марта 1949 года. Сталин в ответ порекомендовал северокорейскому лидеру сначала обзавестись военной авиацией.
А с ними была проблема.
Еще 24 сентября 1949 г. вопрос о Корее рассматривался в Политбюро ЦК ВКП(б). Тогда было решено, что вторжение КНДР на Юг нецелесообразно. Одной из причин стало то, что возможен был и такой вариант, что США обратятся в ООН с предложением о посылке своих войск в Южную Корею . 
Как видим, уже тогда в СССР прекрасно понимали, что вторжение американских войск возможно под флагом ООН.
В итоге получалось что СССР и США могли бы там и не столкнутся вообще...

Позиция стран соцлагеря

Сталин и не думал ни о каком воссоединении севера (коммунистического) и юга Кореи, его вполне устраивал статус кво, выражавший геополитическое равновесие между СССР и США на Дальном Востоке. Но лидер севернокорейских коммунистов Ким Ир Сен сам выступил с инициативой "освобождения" юга Кореи. 
С начала 1949 года Ким Ир Сен начал обращаться к советскому правительству с просьбами о помощи в полномасштабном вторжении в Южную Корею.

Он подчёркивал, что правительство Ли Сын Мана не пользуется популярностью, и утверждал, что вторжение северокорейских войск приведёт к массовому восстанию, в ходе которого жители Южной Кореи, взаимодействуя с северокорейскими частями, сами свергнут сеульский режим.

Ким Ир Сен убеждал Сталина что правительство Южной Кореи(ЮК) слишком популярно в народных массах, но это была дезинформация, власти ЮК не имели авторитета в народе и позиции их были шаткими

Причем его в этом поддерживал Мао Цзедун, который, как и предполагал Сталин, превращался в огромную геополитическую проблему для СССР. 
По сути, СССР втравливали в опаснейшее противостояние с США, чего Сталин никогда не хотел. Объединение двух Корей под властью Кима привело бы к созданию еще одного мощного центра, и потенциально альтернативного - в "социалистическом лагере".

Этот центр мог бы составить грандиозный геополитический тандем с КНР, что стало бы гигантской катастрофой для СССР.

Сталина убеждали поддержать наступление КНДР лидеры КНДР и Китая, игравшие тем самым на руку США, стремившихся втянуть СССР в военный конфликт

Как и много раз до этого Сталин попал в сложное и двусмысленное положение. 

21 декабря 1936 года Сталин, вместе с Молотовым и Ворошиловым, направил телеграмму испанскому премьер-министру Ларго Кабальеро.

В телеграмме было высказано поже­лание воздержаться от конфискации имущества мелкой и средней буржуазии, заботиться об интересах крестьян, привлекать к сотрудничеству представи­телей не только левых организаций. А коммунистам строго предписывалось забыть о всякой революции.
В случае с Кореей Сталин решил сделать вид, что всячески поддерживает двух коммунистических лидеров, но при этом не оказывать им по-настоящему действенной помощи. Хрущев вопрошал в своих "Воспоминаниях": 
"Мне оставалось совершенно непонятно, почему, когда Ким Ир Сен готовился к походу, Сталин отозвал наших советников, которые ранее были в дивизиях армии КНДР... Он отозвал вообще всех военных советников, которые консультировали Ким Ир Сена и помогали ему создавать армию".

Наступление Кима захлебнулось, а потом под угрозой военного разгрома оказалась и вся его республика - американские войска перешли 38-ю параллель, разделявшую север и юг. А что же Сталин? Переживал за неудачи своего "соратника по борьбе"? Отнюдь. Хрущев:

"Когда нависла такая угроза, Сталин уже смирился с тем, чтобы Северная Корея будет разбита и что американцы выйдут на нашу сухопутную границу.

Отлично помню, как... он сказал:

"Ну, что же, теперь на Дальнем Востоке будут нашими соседями Соединенные Штаты Америки. Они туда придут, но мы воевать с ними не будем".

Что ж, это было вполне в духе мудрой сталинской геополитики. Для него соседство предсказуемых американцев было намного более предпочтительнее соседства коммунистических авантюристов.

Никита Хрущев был одним из ястребов" в руководстве СССР, убеждавших Сталина использовать советские сухопутные части, так уж больно на руку Хрущев опять играл в интересах США

В дальнейшем на помощь Киму пришел Мао Цзедун, предложивший послать в Корею войска китайских добровольцев. Сталин снова не стал возражать напрямую, но от серьезной помощи добровольцам отказался. Тогда "Мао решился на блеф. Он ответил Сталину, что большинство членов Политбюро ЦК КПК выступают против высылки войск, а для детального объяснения ситуации в Москву срочно вылетает Чжоу Эньлай.
Встреча Встреча Чжоу со Сталиным произошла в Сочи 10 октября. 

В соответствии с полученными от Мао инструкциями Чжоу фактически представил ультиматум. Китай, говорил он Сталину, с пониманием отнесся к желанию СССР, если Россия... обеспечит поставки оружия и окажет поддержку с воздуха. В противном случае Пекин будет вынужден отказаться от операции.

К изумлению и ужасу Чжоу Эньлая, Сталин лишь согласно кивнул. Поскольку, заявил он, для Китая такая помощь оказывается непосильной, пусть корейцы решают свои проблемы сами. Ким Ир Сен может вести партизанскую войну". 
Ф. Шорт. Мао Цзедун.

В результате китайцы пошли воевать без существенной поддержки со стороны СССР. Им, конечно,удалось спасти коммунистический Пхеньян, но авантюра Кима потерпела поражение. При этом китайские добровольцы понесли огромные потери (во время боев погиб сын Мао).

А Сталин сумел избежать грандиозной, макрорегиональной геополитической революции.
Первых гражданских экспертов в области промышленности и железнодорожного транспорта СССР направил в Северную Корею во второй половине 1947 года.

Ректор Дипакадемии МИД РФ профессор Анатолий Торкунов в своей книге "Загадочная война: корейский конфликт 1950-1953 гг." приводит комментарий Сталина:

"Дать 5-8 специалистов, которые способны заставить корейцев потрудиться. Нам не стоит глубоко влезать в корейские дела".
Со своей стороны, госсекретарь Дин Ачесон, выступая 12 января 1950 года в Национальном клубе печати, заявил, что оборонный периметр США на Тихом океане охватывает Алеутские острова, Японию и Филиппины, не включив Корею в сферу американских интересов.

19 января 1950 г. в Кремль поступило важное сообщение из Пхеньяна. Советский посол Т.Ф. Штыков докладывал: 
«Вечером в китайском посольстве в связи с отъездом посла проходил прием. Во время его Ким Ир Сен сказал мне следующее: теперь, когда освобождение Китая завершается, на очереди стоит вопрос освобождения Кореи. Партизаны не решат дела. Я не сплю ночами, думая о воссоединении.
Мао сказал, что наступать на Юг не надо. Но если Ли Сын Ман будет наступать, тогда надо переходить в контрнаступление. Но Ли Сын Ман не наступает...

Ему, Ким Ир Сену, нужно побывать у Сталина и спросить разрешения на наступление для освобождения Южной Кореи. Мао обещал помощь, и он, Ким Ир Сен, с ним встретится. Ким Ир Сен настаивал на личном докладе Сталину о разрешении наступать на Юг с Севера. Ким Ир Сен был в состоянии некоторого опьянения и вел разговоры в возбужденном состоянии» 
Про объединение Кореи военным путем впервые заговорил Ким Ир Сен во время встреч со Сталиным 5 и 14 марта 1949 года. Сталин в ответ порекомендовал северокорейскому лидеру сначала обзавестись военной авиацией.

Мао Дзэ Дун убеждал Сталина поддержать наступление КНДР, Сталин отказывался и обоснованно не доверял Мао, считая что тот может быть оппортунистом

В 1956 году Мао одним из первых поддержит доклад Хрущева, а потом поссорившись с ним снова перекрасится и станет "сталинистом"

10 апреля 1950 года Ким снова добился приема у Сталина и заручился его согласием отдать дело на откуп Мао Цзэдуну.

14 мая советский лидер обратился к Мао с секретным посланием: 
"В беседе с корейскими товарищами Филиппов [один из псевдонимов Сталина] и его друзья высказали мнение, что в силу изменившейся международной обстановки они согласны с предложением корейцев приступить к объединению.

При этом было оговорено, что вопрос должен быть решен окончательно китайскими и корейскими товарищами совместно, а в случае несогласия китайских товарищей решение вопроса должно быть отложено до нового обсуждения".
Мао уговаривать не пришлось. "Кормчий" пребывал в эйфории от недавней победы над Чан Кайши, и вообще был настроен воинственно.
На расширенном заседании Военного совета ЦК КПК 11 сентября 1959 года он заявил:
"Мы должны покорить земной шар. О том, как работать на Солнце, мы пока говорить не будем. Нашим объектом является весь земной шар. Непременно надо проникнуться такой решимостью".
Среди причин разрыва Мао с Москвой в 1960-х годах исследователи называют нежелание Хрущева, а впоследствии Брежнева ввязываться в мировую войну.

План начала войны со стороны США
США между тем прекрасно понимали что КНР и КНДР увязвимое место СССР

Американцами был разработан секретный план по развязыванию войны на полуострове, который также позволил бы дискредитировать не только Северную Корею, но и идеи социализма и коммунизма в целом, заклеймив их как агрессивные. 
США было крайне необходимо утвердиться в качестве главного в мире борца «за идеалы свободы и демократии», что, естественно, облегчало им путь на новые рынки в странах Африки, Азии и Латинской Америки.

Там отмечался рост симпатии к Советскому Союзу: быстрые темпы восстановительных работ без какой-либо помощи извне свидетельствовали о преимуществах плановой экономики над свободным рынком. 

Кроме того, для полноценной работы НАТО, созданной в апреле 1949 г., нужен был прецедент, который позволил бы наглядно продемонстрировать эффективность нового альянса. После чего США смогли бы успешно манипулировать странами Западной Европы, втянув их в долгосрочную «стратегию сдерживания». 

В США была создана секретная группа по вопросам национальной безопасности, которой руководил бывший банкир с Уолл-Стрит Пол Нитце.

Эта группа занималась обоснованием будущей военной агрессии и определяла подходящие для этой цели государства. Ранее делались ставки на план «Дропшот», предполагавший ковровую ядерную бомбардировку Советского Союза.

Пол Генри Нитце, представлял интересы крупного капитала желавшего разжигания военных конфликтов для максимилизации прибыли

Но 29 августа 1949 г. был проведен первый взрыв советской атомной бомбы на полигоне в Семипалатинске, военно-политическому руководству США стало ясно, что они могут получить ответный удар. Конъюнктура изменилась. Нужно было спровоцировать кризис в другой стране.

Выбор пал на Корею, в южной части которой у власти находилась проамериканская марионетка Ли Сын Ман, проживший более 30 лет в США. Генерал Макартур в секретной беседе с Ли Сын Маном настаивал на необходимости осуществить нападение на Северную Корею раньше июля, и передислокация войск Южной Кореи, где были и американские советники, началась в апреле 1950 г.

Ли Сын Ман во время оккупации своей страны в течении 30 лет тихо прожил в США, затем был привезен на американском авианосце в Сеул с назначен президентом

Так как после парламентских выборов в мае 1950 г. в Южной Корее большинство депутатов было не на стороне президента, это подстегивало Ли Сын Мана осуществить данный план в соответствии с американской директивой. 17 июня 1950 года в Южную Корею прилетел спецпосланник президента США Трумэна, будущий госсекретарь Джон Фостер Даллес, который окончательно утвердил план войны. 

Он дал распоряжение развернуть пропагандистскую кампанию - Северная Корея напала первой, и одновременно начать наступление на север. Даллес заверил:
«Если выстоите две недели, то за это время США успеют возбудить в ООН дело по поводу нападения Северной Кореи на Южную Корею и заставят ее от своего имени мобилизовать армию, флот и авиацию, и все пойдет по намеченному плану». 
Даллес являлся одним из инициаторов формирования ООН в качестве глобальной структуры, проводящей проамериканскую политику, поэтому он и делал ставку на роль этой новой организации.

Важно отметить, что впоследствии, в 1953 г. при урегулировании кризиса Даллес объявил о необходимости сохранить военное присутствие США в Южной Корее для того, чтобы «помочь восстановить страну». Он же лично подписывал договор с Ли Сын Маном о взаимной обороне, который юридически закрепил право США на размещение в Южной Корее своих вооруженных сил

Предвоенная позиция американской стороны

За несколько дней до начала конфликта военный министр США Джонсон, начальник ОКНШ генерал Брэдли и бывший тогда советником Госдепартамента США и возглавлявшего Управление стратегических служб (УСС) Джон Ф. Даллес совершили специальную поездку в Японию, где они совещались с генералом Макартуром о возможных военных действиях.

Сразу же после этого Даллес выехал в Южную Корею, где ознакомился с состоянием южнокорейских войск в районе 38-й параллели.

На заверения сопровождавших его южнокорейских офицеров, что враг будет «наголову разбит еще до того, как перейдет границу», он заявил, что если им удастся продержаться хотя бы две недели после начала боевых действий, «все пойдет гладко». 

Выступая 19 июня 1950 г. в Национальном собрании в Сеуле, Даллес одобрил подготовку войск к военным действиям и заявил, что США готовы оказать необходимую моральную и материальную поддержку Южной Корее в ее борьбе против северо-корейцев . 
"Я придаю большое значение той решающей роли, которую ваша страна может сыграть в великой драме, которая сейчас разыгрывается". 

Конечно же, Даллес имел в виду возможность создания плацдарма для нападения на СССР. Этот план был одобрен в верхах политического истэблишмента США, и ему придавали большое значение.

Джон Фостер Даллсе, госсекретарь США, брат Аллена Даллеса, осуществлял внешнее управление Южной Кореей

В знак протеста против этой незаконной акции советский представитель в ООН Я. Малик 13 января 1950 г. заявил, что Советский Союз не будет участвовать в работе Совета Безопасности и других органов ООН и признавать их решения до тех пор, пока представитель Чан Кайши не будет изгнан из Организации Объединенных Наций.
«Эта кардинальная русская ошибка открыла пять месяцев спустя путь к объединению ООН против атаки на Южную Корею», – писал в своих мемуарах Д. Ачесон.
Таким образом, эти действия расценивались американской стороной как политическая ошибка.

В советской и российской историографии это тоже считается крупным дипломатическим просчетом Сталина.

Однако А.А. Громыко в книге «Памятное» заявляет, что Сталин сам отверг его предложение принять участие в работе Совета Безопасности, чтобы иметь возможность наложить вето на любое решение, которое могло бы противоречить интересам корейского народа. 

Кроме того, когда 25 июня Совет Безопасности ООН собрался, чтобы обсудить проект резолюции, представленной США и призывающей к коллективным действиям против КНДР, советский представитель по указанию Москвы бойкотировал это заседание.

Таким образом, это, наоборот, подтверждает предположение, что глава советского государства и не хотел никаким образом препятствовать развитию корейского конфликта.

Впоследствии Сталин в своей телеграмме Готвальду от 27 августа так объясняет, почему СССР бойкотировал заседание Совета Безопасности ООН, на котором Северная Корея была объявлена страной-агрессором: 
«После нашего ухода (из Совета Безопасности. ) Америка впуталась в военную интервенцию в Корее и там растрачивает теперь свой военный престиж и моральный авторитет… Кроме того, ясно, что Соединенные Штаты Америки отвлечены теперь от Европы на Дальнем Востоке. Дает ли все это нам плюс с точки зрения баланса мировых сил? Безусловно, дает".

Американская печать пишет: 
«США, развязывая войну, хладнокровно рассчитывали, что если южнокорейцы обратятся в бегство, то это даст им предлог для применения своих военных мускулов. Такова была их стратегия» 
"Американская книга «История корейской войны", японское изд-е, т. 1, стр. 10
В декабре 1950 г. в беседе со штабистами иранских войск американский полковник Эйда — он раньше служил в штабе командования Макартура, а затем был переведен в Иран в составе американской миссии военных советников, — отметил:
«США планировали взять районы Кореи севернее 38-й параллели с непосредственным участием армии Ли Сын Мана и при помощи армии и флота США» (индийская газета «Кросс роудс» от 22 декабря 1950 г.).

Так им была раскрыта подоплека упомянутой выше «концепции войны в два этапа».

В свете подобного варианта развязывания войны американцы пересмотрели и военно-стратегический план «похода на Север», составленный в 1949 г., в котором было пр

едусмотрено наступление наземных войск в унисон с десантными операциями ВМС на восточном и западном побережьях Кореи. План этот, по мнению американцев, не позволил бы им достичь цели самой «концепции войны в два этапа». Старый план, безусловно, был дополнен в новом контексте и скорректирован американцами.

В 1950 г. в него были внесены изменения. Об этом индийская газета «Кросс роудс» от 22 декабря 1950 г. пишет:

«Американский план, предусмотревший высадку в восточном и западном секторах побережья Кореи, был отменен до начала военных операций 25 июня.

И все внимание было сосредоточено на реализации плана прорыва 38-й параллели».
Американские боссы внушали марионеточной клике Ли Сын Мана истерический военный психоз и всячески подстрекали ее к междоусобице — войне.
Все факты свидетельствуют о том, что выше упомянутая «концепция войны в два этапа» — это не что иное, как подобранный американцами коварнейший вариант военной провокации. Цель ее — переложить всю ответственность за спровоцирование войны на КНДР.

Мотивы США для начала войны
У США в отличие от Сталина были мотивы для войны

Во-первых, Америка, как и любое другое государство, не может справиться с Китаем, имеющим наготове большие вооружённые силы.

Стало быть, Америка должна надорваться в этой борьбе. Во-вторых, надорвавшись на этом деле, Америка будет неспособна в ближайшее время на третью мировую войну. 
Стало быть, третья мировая война будет отложена на неопределенный срок, что обеспечит необходимое время для укрепления социализма в Европе. Я уже не говорю о том, что борьба Америки с Китаем должна будет революционизировать всю Дальневосточную Азию» 
Заметим, что после начала Корейской войны и вмешательства в нее США правительство СССР сочло необходимым возобновить свое участие в Совете Безопасности, и 1 августа 1950 г. советский представитель занял в нем свое место.
Политика США в корейском направлении ставила главной целью господство над всей Кореей. Для осуществления этой цели они применяли вначале политико-дипломатические приемы, а, наконец, окончательно выбрали метод войны – военное нападение.

Президент США Гарри Трумэн рамсчитывал на разгром КНДР, с возможностью атомной бомбардировки территории северной Кореи

Во-вторых, вспышка корейской войны связана с экономическим кризисом, что переживали в то время США.

После второй мировой войны в США в определенное время царила мирная атмосфера. Раньше произведенное оружие и военные снаряжения залеживались, военное производство упало, что привело к увеличению безработицы и вызвало депрессивный цикл экономики в целом.

Экономический кризис в США, начатый с осени 1948 года, в следующем году еще обострялся. Промышленное производство снизилось на 15% по сравнению с предыдущим годом, круто упали цены на товары, капиталовложение на машины и оборудование резко уменьшилось. Только в одном первом полугодии около 4600 фирм обанкротились, число безработных увеличилось до 6 млн. человек. Предполагалось, что в 1950 году число полных безработных увеличится до 13 млн. человек. 

Прибыль американских монополий в сентябре 1948 года составляла 36,6 млрд. долл., а в марте 1949 года резко снизилась до 28,4 млрд. долл. Американские монополии требовали от правительства «готовить новый огромный шприц, чтобы впрыснуть новую жизнь в экономику». 
Эти требования толкали США на милитаризацию экономики и расширение вооружений, в конечном счете, на разжигание новой войны. Об этом английский журнал «Экономист» писал: «США нужен был путь для преодоления кризиса. Они были вынуждены спровоцировать войну». 

В-третьих, США могли идти на войну и для спасения попавшей впросак лисынмановской власти Южной Кореи.

Кризис, с которым столкнулась состряпанная США лисымановская власть, характеризовался катастрофическим состоянием экономики, подъемом антиправитель-ственной борьбы южнокорейского населения и его стремления к мирному объединению страны, опасностью разрушения правящего режима и т. д. 

Политико-экономический кризис Южной Кореи стал усугубляться с 1949 года, а в мае следующего года достиг предела.
Вследствие 5-летней колониально-поработительской политики США и проведения ими подготовки к войне в Южной Корее в первом полугодии 1949 года число предприятий сократилось на 36% по сравнению с 1939 годом. Разорилось и сельское хозяйство – урожайность зерна сократилось на 5 млн. сок по сравнению с тем периодом, что было до освобождения страны. Из-за чрезмерного выпуска бумажных денег инфляция достигла предела. Цены на товары подскочили, жизнь населения крайне ухудшилась. 
На фоне резкого подъема боевого настроения жителей, стремящихся к самостоятельному мирному объединению Родины, даже в парламенте стали поднимать голову антилисынмановские силы, в том числе и группировка, натаивающая на необходимости переговоров с Севером.

К ним присоединилась и часть сил правого крыла. Одним словом, власть Ли Сын Мана оказалась перед лицом полного кризиса. 

В американской книге «История корейской войны» написано:

«Совершенно логично считать, что война была последней мерой фанатичного Ли Сын Мана. Экономика оказалась перед лицом развала, в обществе царила тревожная атмосфера. Тем более, после майского поражения (на выборах в члены парламента, что было 10 мая 1950 года, сторонники Ли Сын Мана занимали только 48 мест при кворуме 210) его начал измучить враждебный парламент. 
А люди стали охотно клонить ухо к мирному призыву Северной Кореи. И шатавшийся Ли Сын Ман, наконец, пошел на игру с огнем – ввергнул страну в пучину братоубийственной войны…»
Заключение таково – через корейскую войну США хотели создать военно-стратегический пункт для осуществления своей стратегии мирового господства, с одной стороны, а с другой – спасти судьбу их самих и вассалов, попавшихся в тупик.