«САМЫЙ БЛАГОЗВУЧНЫЙ ЯЗЫК В МИРЕ – АВАРСКИЙ»

«САМЫЙ БЛАГОЗВУЧНЫЙ ЯЗЫК В МИРЕ – АВАРСКИЙ»

Я знал, что свою докторскую диссертацию доктор филологии англичанин Саймон Крисп защитил по аварскому языку, писал исследовательские работы по другим дагестанским языкам. Но каково же было удивление, когда я сам услышал, как свободно говорит он по аварски, легко справляясь с неvыслимо трудными для произношения звуками аварского языка. Недавно в Москве я побеседовал с доктором Саймоном, и собеседником он оказался на редкость общительным и обаятельным, не лишенным чувства знаменитого английского юмора.

- Саймон, что вас побудило изучить аварский язык?

-Все началось с книги «Языки народов СССР, на которую и случайно наткнулся в лавке букиниста. В то время я был студентом-славистом Оксфордского университета, мечтал поступить в аспирантуру и там заниматься изучением славянских языков. Но эта книга в корне изменила все мои планы и ориентиры. Меня поразили звучные описание кавказских языков, я был потрясен их грамматическим строем и необычной ФОНЕТИКОЙ.

- В таких случаях говорят: не вы нашли книгу, а книга нашла Вас… Кстати, кто ее написал?

-Автором этой книги был профессор Оксфордского университета… Так вот, я поступил в аспирантуру и уже твердо решил изучать не славянские, а дагестанские языки. В начале мои преподаватели были в шоке, видя что я неумолим, они поддержали меня и пошли мне на встречу. В Оксфордском университете имеется богатейшая библиотека. Первым долгом я начал искать книги по дагестанским языкам. Но таковых там оказалось очень мало. Я лихорадочно начал искать контакты с исследователями дагестанских языков, стал писать письма в Москву. В один прекрасный день я получил увесистую бандероль от известного лингвиста Саида Хайдакова, там были книги по дагестанским языкам. О, это был великий день!

- А почему вы выбрали именно аварский язык?

—Мне были интересны все дагестанские языки, но так как аварцы самый крупный по численности народ в Дагестане, я остановился на этом языке. Мне удалось также связаться с Ильей Церцвадзе, автором научной грамматики аварского языка. Еще я связался с двумя исследователями аварского языка в Германии и Голландии. Они прислали мне свои научные труды и русско-аварский словарь.

-Тогда вы достаточно хорошо владели русским языком?

- Во всяком случае, мог свободно читать всю научную литературу по моей специальности.

- А до вас кто-нибудь занимался в Англии дагестанскими языками?

— Дагестанскими языками никто не занимался. А вот известный ориенталист Бейли, живущий в Кембридже, был специалистом по древним иранским и некоторым кавказским языкам. Я встретился и с ним. А самое интересное, там, в Кемб¬ридже, в книжном магазине я нашел аварско-русский, лакско-русский и лезгинско-русский словари. От радости я был на седьмом небе. Вскоре мне посчастливилось встретиться и с настоящим природным аварцем! Однажды в Оксфорде сижу в библиотеке и занимаюсь своим аварским языком. Вдруг в читальный зал входит советская делегация школьных учителей, их привели на экскурсию по библиотеке. «Среди вас есть аварцы?» — спрашиваю я. И что вы думаете? Действительно, среди них оказался аварец из Цунтинского района. К этому времени я уже умел читать и понимать по аварски, почти полностью освоил научную грамматику. А вот освоить звуки аварского языка было очень трудно. И вдруг – такое счастье — я встретился с аварцем. Он оказался замечательным человеком и здороdо помог мне тогда освоить аварскую фонетику.

- А разве это так важно для ученого-лингвиста — знать так досконально изучаемый для научных целей язык?,

— Необязательно. Но я был так влюблен в аварский язык, что хотел овладеть им во всех нюансах. Я бредил Дагестаном, читал всю доступную мне литературу по его истории. Но попасть в республику в 70-е годы было не так-то просто. Туда удалось попасть лишь одному голландцу, а так из зарубежных лингвистов в Дагестане никого не было. В то время между Англией и СССР действовал так называемый культурный обмен молодыми учеными, и мне удалось приехать в Москву. Там я стал проситься в Дагестан. Но мне твердо сказали: в Дагестан нельзя, только в Тбилиси. - Почему? —Мне кажется, из-за отсутствия в то время в Дагестане соответствующего караула.

- Караула? Может, вы хотели сказать: слежки?

— Не знаю, в таких тонкостях работы советских органов я абсолютно не разбирался. Короче говоря, меня отправили не в Дагестан, а в Тбилиси. И там я начал усиленно изучать аварский и табасаранский...

- Решили изучить и табасаранский?

— Да. Аварский, так сказать, по разумным соображениям, аварцы - большой народ, все-таки, а табасаранский так, для души. Та-ба-са-ран – тогда для моего уха это звучало очень романтично, А приехал я в Тбилиси в сентябре 1976 года. В семинаре Ильи Церцвадзе я изучал аварский, а у профессора Александра Омаровича Магометова, кстати, он кубачинец, - даргинский и табасаранские языки.

- Еще и даргинский прибавился, с ума можно сойти!

- Что же мне оставалось делать, если дагестанские языки, помимо моей воли, брали меня в плен? Эти¬ми языками дело не кончилось, у профессора Джейранишвили я стал изучать и удинский.

- Вы меня убиваете... Не достаточно ли было с вас аварского, даргин-ского, табасаранского языков, зачем вам понадобился еще и удинский? Кстати, что это за язык, где обитают носители этого языка?

— Удины — один из древнейших народов Кавказа, их предки входили в состав Кавказской Албаии. Удин, если не ошибаюсь, около восьми тысяч человек, а живут они в основном в Азербайджане и Грузии. Большая часть удин, принявших ислам, ассимилировалась с азербайджанцами. Часть удин, принявших христианство армяно-григорианского толка, стала осознавать себя армянами. А православные удины сохранили самосознание, язык, культуру. А что касается удинского языка, то он относится к лезгинской языковой группе.

- Очень интересно. Изучали удинский, оставив в стороне лезгинский, тоже из романтических соображений? Боюсь, что лезгины обидятся на вас.

— У лезгин нет оснований обижаться на меня, потому что я довольно неплохо владею и лезгинским языком.

- Чудесно. Вы владеете аварским, даргинским, лезгинским, табасаранским и плюс — удинским. Просто замечательно! А лакский — кстати, он мой родной язык — он вас чем-то напугал?

— Почему же? Я знаю и лакский, правда, не так хорошо, как аварский или табасаранский.

- Кумыкского, конечно, вы не знаете, так как вы интересовались только дагестанскими языками, а кумыкский, как известно, входит в тюркскую языковую семью.

— Я и кумыкский знаю, правда, в теории. Видимо кумыкского, я знаю так же как турецкий, азербайджанский, узбекский, казахский, туркменский, татарский, киргизский.

-Помилуйте, зачем вам нужно было знать столько языков?'

— Так как я собирался писать диссертацию на тему «История аварского литературного языка», я дол¬жен был знать и другие языки, дол¬жен был знать, так сказать, языкоdую политику, проводимую в СССР.

- Слов нет. И вы проделали такую огромную работу, изучили столько языков только лишь ради исследования истории аварского литературного языка?

- Получается так.

- И все эти языки вы изучили, находясь в Тбилиси?

- В основном в Тбилиси, но я продолжал их изучать и после возвращения в Англию.

- А грузинский язык вас не за¬интересовал?

— К сожалению, грузинским языком я почти не занимался, а сейчас жалею.

- Находясь в Грузии, изучали не грузинский, а дагестанские языки. Чудеса!..

— На полном серьезе говорю вам, я был влюблен в дагестанские языки, особенно в аварский. И в Тбилиси я буквально бредил Дагестаном и однажды, не выдержав, твердо за¬явил: «Я хочу в Дагестан»

- И вас отпустили?

— Что им оставалось делать, если я так был настырен? - Отпустили Это было в 1976 году В махачкалинском аэропорту меня встретили как своего и устроили в общежитии университета, где я должен был проходить стажировку Побывав в Дагестане, я еще больше влюбился в этот чудесный край, в его историю, уклад жизни, хотя кроме Махачкалы, в других местах мне побывать не удалось. В Махачкале я познакомился с прекрасными людьми. А в общежитии я жил с одним табасаранцем, его звали Камиль, благодаря ему я еще лучше освоил табасаранский. А Гюлжахан Мадиева — она преподавала в университете аварский язык — стала для меня просто родным человеком. Я усердно продолжал изучать аварский язык, ходил в Пушкинскую библиотеку и читал аварские газеты 20—30 годов, потому что это была эпоха языковых реформ в Дагестане, и все это нужно было для моей диссертации. Помимо этого изучал и другие языки Дагестана. Купил много книг на разных дагестанских языках — где-то около 300 — и отправил их в Англию,

- Сколько же вам было тогда лет?

- 22 года.

- И в таком молодом возрасте вы грызли лишь гранит науки, а времени на досуг, видимо, и не было?

— Почему же, я не пропускал ни одного спектакля Аварского театра, встречался с людьми...

- Вы не чувствовали за собой слежки?

— Я знал, что за мной следят, но беспокоился не за себя, а за своих собеседников, ведь их могли потом допрашивать. Я два раза посещал церковь. Наверное, не следовало этого делать, но тогда я об этом не знал, и меня никто не предупредил.

- А что, были какие-нибудь неприятности?

— Мне кажется, это послужило причиной того, что меня выпроводили из Дагестана. Как я уже говорил, я читал газеты 20—30 годов, видимо, для органов и это было основанием для подозрений! А поводом для моего выдворения послужила вот что. Я очень хотел познакомиться.с Расулом Гамзатовым! Однажды я зашел в Союз писателей спросил, можно ли мне встретиться с ним. Расул меня принял, он очень обрадовался, когда заговорил с ним по аварски. Угостил коньяком, говорил: «Поедем в Хунзах". После этого вызывает меня ректор университета Абилов и говорит: «Ну. вам не следует частным порядком ходить в Союз писателей. Мы считаем, что вы должны вернуться в Тбилиси». :

- Может, вам не следовало пить коньяк, все беды от спиртного.

—Я и не выпил, а лишь пригубил. Как бы там ни было, в Махачкале я прожил целых 6 недель! В то время это был немалый срок, хотя я и надеялся остаться на три месяца. Из-за того, что так получилось, не было никаких разочарований, наоборот, я был счастлив, потому что успел собрать богатейший материал для своей научной работы. А уехал я поездом, и было страшно интересно. . Из окна вагона я увидел знаменитый Дербент с его величественной цитаделью, любовался незабываемыми пейзажами Дагестана, Азербайджана и Грузии

- А когда защитили диссертацию?

— Я долго писал ее и защитил в 1982 году в Оксфорде.

- Простите меня, но какая польза англичанам от вашей диссертации, что им до истории аварского литературного языка?

- Для науки, в узком смысле, любой сдвиг, прогресс — это желательно. А в общем плане, для развития культуры и цивилизации, огромную роль играют гуманитарные науки, в том числе и лингвистика Это мое глубокое убеждение. Мои научные изыскания. Очевидно, не приносят людям той практической пользы, какую приносят, скажем, работы химиков или физиков. Но без языкознания, без истории языков наш мир был бы намного беднее.

- Языки малых народов, конечно же, беднее языков крупных народов, не так ли?

— Нельзя так ставить вопрос, в мире нет бедных языков. Для языковедов сегодня это общепринятый постулат. Иногда приходится слышать, что на каком-то языке нельзя сказать то-то. Неверно, на любом языке можно говорить обо всем, но разными языковыми средствами.

-Ведь нельзя же сравнивать английский язык, ну, скажем, с папуас-ским?

— Английский язык очень богат лексикой, синонимами, но беден грамматикой, ее почти нет, у нас нет падежных форм, грамматического рода. А язык папуасов беден лексикой, но зато какая грамматика, ка¬кое немыслимое обилие форм, оттенков! В этом отношении язык папуасов несравненно богаче английского. Далеко не надо ходить, в Дагестана есть такой язык — гинухский, на котором говорят всего-то около 200 человек. И язык гинухцев — это богатство Дагестана, которое надо беречь. Это капризная находка для языковеда, это богатство всей нашей планеты.

- Как вы думаете, Шекспир мог бы создавать свои шедевры на гинухском языке?

— Все, что можно создать на английском, можно создать и на гинухском. С языковой точки зрения и Шекспир мог писать на гинухском. А если подходить с точки зрения эпохи, культуры, истории, то — нет. Дагестанские языки необычайно богаты грамматическими формами, звуками. Например, табасаранский язык вошел в Книгу рекордов Гиннеса, там более 50 падежей.

- Вы знаете так много языков, скажите, пожалуйста, какой язык является для вас самым благозвучным, самым приятным на слух?

—Для меня самый благозвучный в мире язык — это аварский. ,

-Он сладко-звучнее даже вашего родного, английского?

— Безусловно.

.....................................................................................................

Саймон Крисп родился в 1954 году Лондоне. В 1975 году окончил Оксфордский университет, там же окончил аспирантуру. В 1982 году защитил докторскую диссертацию на тему «Истоjрия аварского литературного языка». По дагестанском языкам, a так же социо-лингвистике опубликовал более 20 научных работ. Долгие годы работал редактором, потом координатором стокгольмского Института перевода Библия. Сейчас под эгидой Всемирного Библейского общества работает консультантам по переводу Библия. Живет на юге Англии в городе Хай Викам. Публикация 2005 года