Лекция: роль линости в истории

Автор: Гринин Л. Е.
Журнал: Философия и общество. Выпуск №4(64)/2011

Три фрагмента из лекции

1. Роль личности в истории как философско-историческая проблема

Осмысление хода истории неизбежно вызывает вопросы о роли в ней той или иной личности: изменила ли она ход истории; было ли неизбежным такое изменение или нет; что случилось бы без этого деятеля? и т. п. Из очевидной истины, что именно люди делают историю, вытекает важная проблема философии истории о соотношении закономерного и случайного,которая, в свою очередь, тесно связана с вопросом о роли личности. В самом деле, жизнь любого человека всегда соткана из случайностей: родится он в тот или иной момент, вступит в брак с тем партнером или другим, умрет рано или будет жить долго и т. п.[1] С одной стороны, мы знаем огромное число случаев, когда смена личностей (даже при таких драматических обстоятельствах, как череда убийств монархов и переворотов) не влекла решающих перемен. С другой стороны, бывают обстоятельства, о которых сказано далее, когда даже мелочь может стать решающей. Таким образом, уловить, от чего зависит роль личности: от нее самой, исторической ситуации, исторических законов, случайностей или от всего сразу, и в какой комбинации, и как именно, – очень сложно.

2. Современные взгляды на роль личности

Прежде всего следует сказать о книге американского философа С. Хука «Герой в истории. Исследование пределов и возможностей» (Hook 1955 [1943]), которая стала заметным шагом вперед в развитии проблемы. Эта монография до сих пор является наиболее серьезным произведением на исследуемую тему. В частности, Хук приходит к важному выводу, который существенно объясняет, почему роль личности может колебаться в разных условиях. Он отмечает, что, с одной стороны,деятельность личности, действительно, ограничена обстоятельствами среды и характером общества, но с другой – роль личности существенно повышается (до состояния, когда она становится независимой силой), когда в развитии общества появляются альтернативы. При этом он подчеркивает, что в ситуации альтернативности от качеств личности может зависеть и выбор альтернативы. Хук не дает классификацию таких альтернатив и не связывает наличие альтернатив с состоянием общества (стабильное – нестабильное), но ряд приведенных им примеров касается наиболее драматических моментов (революций, кризисов, войн).

В главе 9 Хук делает важное различие между историческими деятелями по степени их воздействия на ход истории, деля их на людей, влияющих на события, и людей, создающих события. Хотя Хук четко не разделяет личности по объему их влияния (на отдельные общества, на человечество в целом), тем не менее Ленина он относил к людям, создающим события, поскольку в определенном отношении тот значительно изменил направление развития не только России, но и всего мира в ХХ в.

Хук справедливо придает большое значение случайностям и вероятностям в истории и их тесной связи с ролью личности, в то же время он резко выступает против попыток представить всю историю как волны случайностей.

      3. В последние десятилетия активно развивается так называемая альтернативная, или контрфактуальная, история (от англ. Counterfactual предположение от обратного), которая отвечает на вопросы о том, что было бы, если бы не было той или иной личности. Она исследует гипотетические альтернативы при несуществующих сценариях, например при каких условиях Германия и Гитлер могли выиграть вторую мировую войну, что было бы, если бы умер Черчилль, Наполеон выиграл битву при Ватерлоо и т. п.

   Начну с последнего фрагмента, с альтернативного сценария. Исследователи влияния Первой мировой войны на революционную ситуацию в России в один голос утверждают, что на момент ее начала в стране были сильны патриотические настроения не только в элите, но и в широких народных массах. Но по мере нарастания провалов на фронте, а в тылу казнокрадства и коррупции, росли и пораженческие настроения. Страна разделилась на «оборонцев» и «пораженцев».К оборонцам присоединилось и большинство лидеров политических партий, в том числе  «отец русского анархизма» князь П. Кропоткин и «отец русского марксизма» Г. Плеханов. Пораженцев возглавили В. Ленин и А. Керенский. Одержали верх пораженцы, превратив войну империалистическую  в войну гражданскую со всеми закономерными последствиями.

   Однако альтернатива была. Это возможность победы оборонцев. Генерал Корнилов, назначенный Верховным Главнокомандующим в июле 1917-года и сменивший на этом посту генерала Брусилова, шедшего на поводу у солдатских комитетов, что вело к разложению армии и потере контроля над войсками,в августе 1917-го,открыто надавил на Временное правительство, заставляя его, во – первых исключить из своего состава тех министров, которые были явными предателями Родины. Во – вторых, требовал перестроиться так, чтобы стране была гарантирована сильная и твердая власть. Но не получилось. Керенский предал Корнилова, изменив достигнутым договоренностям, балансируя между Советами, настроенными в основном пораженчески, и патриотической настроенной частью армии. Корнилов был объявлен мятежником и даже заточен. Правда, изоляция была не в тюрьму, но под охраной. А в октябре успешным оказался уже Ленин, переиграв Керенского, и произошло превращение войны империалистической в войну гражданскую, к чему он и призывал.

    Теперь зададимся вопросом, добился бы Ленин того же, но на пике патриотических настроений. Ответ очевиден: нет.

   Зато для управления народом при росте пораженческих настроений Лениным был вброшен идейный лозунг «Заводы рабочим, земля крестьянам, а власть Советам». Это халява народу: отобрать, поделить и самим распоряжаться. Первые два пункта – это просто. А последний, что б было эффективно, совсем не просто.  Но идея, овладевшая массами, как известно, становится материальной силой. И понеслось. Братание на фронте и массовое дезертирство, прихватив домой винтовку.

Потом гражданская, когда брат на брата. Такая война страшней и кровавее Первой мировой. И последовавшая за ней экономическая разруха.

   А если бы победил Корнилов, то история пошла бы по другому.

Он хотел победы на фронте и довести страну до учредительного собрания. Других желания для себя, как он о себе говорил, у него не было.

   Словом, тогда вариант будущего балансировал, как канатоходец в цирке, в зависимости от закономерного на тот момент соотношения оборонческих и пораженческих настроений в обществе, а также от  случайностей в лице Ленина и Корнилова. Ведь любая непредусмотренная ими мелочь могла каждому из них как помочь, так и помешать.

   В Википедии сказано.  «Лавр Георгиевич не сразу принимает эту должность (Верхоного Главнокоманующего), но прежде в течение трех дней оговаривает условия, на которых готов согласиться принять её: невмешательство правительства в назначения на высшие командные должности, скорейшая реализация программы реорганизации армии, назначение генерала Деникина командующим Юго-Западным фронтом. После долгих переговоров сторонам удалось прийти к компромиссу, и Корнилов принял пост, делающий его вторым человеком в государстве, крупной политической фигурой, способной влиять на происходящие в стране события. Это назначение было встречено с большой радостью в среде офицеров и консервативной публики. У этого лагеря появился лидер, в котором видели надежду на спасение армии и России».

   Из того же источника можно узнать, что по требованию генерала Корнилова Временное правительство вводит смертную казнь как исключительную для дезертиров. Боеспособность армии возвращается и восстанавливается фронт. Генерал Корнилов в глазах многих становится народным героем, на него стали возлагаться большие надежды, и от него стали ждать спасения страны. Энергичная деятельность Корнилова на посту Верховного Главнокомандующего даже за короткий срок позволила достичь некоторых результатов: утихла разнузданность солдатских масс, офицерам стало удаваться поддерживать дисциплину. Однако, несмотря на успех подобных мер в смысле обеспечения некоторого порядка, меры Верховного командования не могли повлиять на усиливающийся поток пораженческой пропаганды законспирированных большевистских агитаторов в армии и представителей Правительства, пытавшихся заигрывать с низами армии во время своих коротких поездок на фронт[25].

   Воспользовавшись своим положением Верховного Главнокомандующего, генерал Корнилов предъявляет Временному правительству требования, известные как «Корниловская военная программа». Но бездействие власти в конечном счете парализовало все немногие благие начинания Корнилова. ОдновременноКеренский совершает провокацию с целью очернить Верховного Главнокомандующего в глазах общественности и устранить таким образом угрозу его личной (Керенского) власти:

Временное правительство сочло популярность в армии самого Корнилова слишком опасной для «революции». В ответ на обвинения генерала Корнилова в подготовке мятежа патриотически настроенные офицеры обратились к Корнилову с заверениями: «Скажите слово одно, и все корниловские офицеры отдадут за вас без колебаний свою жизнь». Генерал ответил.«Передайте Корниловскуму полку, что я приказываю ему соблюдать полное спокойствие, я не хочу, чтобы пролилась хоть одна капля братской крови». Это полная противоположность того, чего добился Ленин, реализуя свой тезис о превращении войны империалистической в войну гражданскую. Как отмечается в упомянутой выше лекции (второй фрагмент), Ленин не только влиял на события, но их создал и тем самым значительно изменил направление развития не только России, но и всего мира в ХХ в.

   Еще во время гражданской войны и в условиях разрухи для решения социально-экономических задач Ленин использовал частную собственность в малом бизнесе, государственную собственность в промышленности и рынок для обоих форм собственности (НЭП). Был создан Госплан, который строил свои взаимоотношения с госпредприятиями, являющиеся полностью хозрасчетными, на рыночных основаниях. Для развития страны использовался  инструмент - единство и противоборство рынка и плановой экономики. Вполне в духе диалектического материализма как философии марксизма.

    Не все оказалось в плюсе. Был, конечно, перекос в экономике. Сельское хозяйство развивалось быстрее, чем промышленность. Она не могла удовлетворить потребности селян в нужных товарах. Поэтому, что производилось, продавалось по необоснованно завышенным ценам. В сравнении с себестоимостью. И наоборот, продукция селян приобреталась государством по заниженным ценам. Появились оппоненты, утверждающие, что НЭП это зло. Но были и сторонники, которые настаивали на развитии НЭПа в направлении оптимизации рынка и плана. Однако,  после Ленина минусы позволили противникам НЭПа, и прежде всего Сталину, свернуть программу. Поэтому нам не повезло дважды. Первый раз, когда Ленин со товарищи превратил войну империалистическую в войну гражданскую и потом заварилась вся эта каша, а второй раз, когда понял, как выправлять ситуацию, –читайте последние работы вождя, - не успел завершить задуманное.

   Но вместо того, чтобы устранять перекос плавно и постепенно, поощряя одну часть экономики и притормаживая другую, было решено рубануть шашкой. Рынок был отменен и страна перешла к индустриализации ценой ее раскрестьянинования (читай раскулачивания). Народ повалил из деревни в город. Колхозы не спасли ситуацию, так как пропал стимул к труду, когда человек работал на себя.

   Но есть объективная причина ускорения индустриализации.

Это неизбежность войны, которая была запрограммирована еще итогами Первой Мировой. Унизительный для немцев Версальский договор создал в стране такой социально-психологический климат, который обеспечил приход Гитлера. А идеология национал-социализмома, абсолютно непримиримая как с коммунизмом, так и капитализмом, породила войну.                             

   Есть еще одна причина, по которой был отменен НЭП и рыночная составляющая в экономике. Это демонополизации власти Сталина. Если бы Ленин был жив, то при нем этот фактор не имел бы такого весомого значения. Дело в том, что рынок, стимулируя развитие предпринимательских качеств у людей, в свою очередь стимулировал стремление к свободе и входил в противоречие с интересами Сталина. И наоборот, отсутствие свободы стимулирует патерналистские настроения у народа. Это иждивенчество. Вместо того, чтобы самому заботиться о своем благополучии, человек перекладывает заботу о себе исключительно на государство, но одновременно становится от него зависимым. За 70 лет эта закономерность укоренилось прочно.  Она еще не выветривалось из массового сознания и сейчас. Видимо, мало лет прошло. В свое время Моисею для этой цели понадобилось сорок лет.

 Виктор Койнаш