Теракт на заводе близ Лиона, Франция: что известно следователям, что вызывает вопросы

В пятницу, 26 июня, в городе Сен-Кентен-Фаллавье (20 км от Лиона) случился то ли бытовой кошмар с элементами «исламистского» теракта, то ли «исламистский» теракт с элементами бытового кошмара. Прокуратура Парижа, которой подведомственны все дела о терроризме, начала расследование.

Предварительную версию событий пересказал прокурор Парижа Франсуа Молен, выступивший к исходу дня преступления.

26 июня, в 9.28 водитель грузовика подъехал к проходной химического завода Air Products в Сен-Кентен-Фаллавье. Сотрудники знали водителя, который и раньше доставлял сюда грузы, и пропустили машину на территорию. В 9.36 машина на большой скорости въехала в ангар… Произошел взрыв, сотрудники завода тут же вызвали пожарных и полицию. Первыми, в 9.41, приехали пожарные, которые вскоре обнаружили водителя в соседнем ангаре, когда он открывал емкость с ацетоном. Один из пожарных скрутил подозреваемого, и через пару минут его передали полиции. Вскоре недалеко от места взрыва нашли обезглавленное тело. Голова убитого была насажена на решетку. Рядом с головой преступник прикрепил флаги с надписями из Шахады (исламское свидетельство о вере в единого бога. — Ред.). Недалеко от машины нашли нож.

Задержанный отказывался назвать себя, но его имя знали сотрудники завода: Ясин Сали (Yassin Salhi).

Позже стало известно: 35 лет. 10 лет в браке. Трое детей.

Жил «нормальной жизнью» в «нормальной семье».

***

По крайней мере, так считала его жена, до которой вскоре после преступления дозвонились журналисты радио Europe 1. Жена рассказала, что ее муж — профессиональный водитель — как обычно ушел на работу в семь утра. К полудню она ждала мужа домой, но его не было. «Сестра мужа сказала мне включить телевизор…», — рассказала жена.

И потом ей уже было трудно продолжать рассказ: «У меня сейчас сердце остановится… Я узнала своего мужа. Мы жили, как нормальная семья. Он ходил на работу, он возвращался…Мы нормальные мусульмане… У нас трое детей, и мы живем нормальной жизнью…»

Нормальная жизнь тянулась в панельном четырехэтажном «социальном» доме в рабочем городе Сен-Приесте (пригород Лиона). И, конечно, сразу после сообщения сотрудники судебной полиции провели там обыск и на всякий случай задержали и жену, и сестру подозреваемого, и еще одного человека, о котором ничего не известно, но который, согласно первым предположениям, мог быть сообщником.

Позже полиция сообщила, что «с большой степенью вероятности нападавший был один».

^{Полицейские осматривают место происшествия. Здесь была найдена голова жертвы. Фото: ТАСС}

Прибывший через пару часов на место преступления министр внутренних дел Бернар Казнев рассказал о том, что предполагаемый преступник никогда не был судим. В 2005 году полиция занесла его в специальное досье S, куда попадают люди «склонные к радикализации» и «потенциально угрожающие национальной безопасности». С 2008-го «учет не возобновлялся». В 2011—2014 годах Сали «привлекал внимание» спецслужб своими связями с представителями лионского «салафитского движения», «но он никогда не был уличен в связях с террористами», подчеркнул Казнев.

Издание l’Est Républicain рассказывает, что Сали — уроженец города Понтарлье (Pontarlier), это недалеко от швейцарской границы. В Понтарлье познакомился с неким радикальным исламистом по кличке Большой Али, который в начале 2000-х пытался взять под контроль местную мечеть (но вроде бы безуспешно).

Большой Али несколько лет назад уехал в Индонезию, потом в Египет, а сейчас находится в Марокко и якобы подозревается в совершении теракта.

С этим «наставником» Сали познакомился в юности, но вскоре, после смерти отца, уехал в Безансон (где тоже встречался с Али), а потом в Сен-Приест.

Все эти сведения просочились в прессу через несколько часов после теракта. В связи с этим возникает несколько вопросов.

Что еще не ясно

Почему спецслужбы упустили такого подозрительного субъекта? Который к тому же имел право заезжать на территорию американского химического завода. Нужно еще добавить, что химзавод в Сен-Кентен-Фаллавье классифицирован по общеевропейской директиве Севезо, т.е. французские власти признали, что он подвержен риску серьезных промышленных аварий.

А в стране, напомню, до сих пор не снимался наивысший уровень террористической угрозы, объявленный после январских терактов (нападение на редакцию еженедельника Charlie Hebdo).

В январе спецслужбы точно так же упустили и братьев Куаши, но казалось, что после этого будут сделаны выводы…

Понятно, что «на карандаше» у спецслужб находятся тысячи людей, но можно было хотя бы тщательнее проверять, кому выдаются пропуска на взрывоопасные объекты?

Вероятно, эти вопросы должен был задать и Франсуа Олланд, который после новости о преступлении должен был срочно покинуть заседание Европейского совета и вылететь в Париж.

В пятницу днем в Елисейском дворце Олланд собрал Совет по обороне, в котором приняли участие министр обороны, министр юстиции, министр иностранных дел, глава МВД и премьер-министр (из Колумбии). Наверное, были и разведчики.

После преступления министр экологии и энергетики Сеголен Руаяль потребовала от руководства предприятий, классифицированных по директиве Севезо, усилить меры безопасности. Премьер-министр Манюэль Вальс объявил о максимальном уровне террористической угрозы в регионе Рона-Альпы в течение трех дней.

«Французы доверяют нашим правоохранительным органам, — сказал Олланд после заседания Совета по обороне. — Ничто не заставит нас усомниться в том, что мы делаем». Президент попросил нацию не поддаваться панике и сохранять единство.

В субботу утром Совет по обороне собрался снова.

В пятницу днем полиция провела обыски в индустриальном районе Лиона, в офисе транспортной компании ATC-Colicom, где Эрве Корнара (Hervé Cornara) работал коммерческим директором.

Ясин Сали, который, вероятно, остановил его жизнь, был подчиненным Корнара.

28 июня Эрве Корнара должен был отпраздновать 55-летие.

Утром 27 июня две сотни людей пришли к его дому — пятиэтажному панельному дому — в городке Фонтен-сюр-Саон (пригород Лиона), чтобы молча выразить свою скорбь.