Как же они чертовски зажигательно звучат..

 

Тридцать дней. Тридцать несмываемых в память дождей я прожил в том году. И все они тянулись за светом.

Месяц, погруженный в мокрое лето из грибов, прячущихся ежей и колючей проволоки пионерских заборов. 
 
Боже, как много я о себе еще не знал, как был наивен, будущее мое пряталось в туманных речевках и вечерних линейках, в которых даже намека не было на двойственность. Было весело и грустно, всяко было. Только вот дожди. Какого фейса они тогда лили все лето? Сейчас же такого нет, чтобы изо дня в день..
 
Humble Pie в то лето гремел на всю Альбионию, а я даже не знал. 
 
Я много чего тогда не знал. Не знал. что уже свершилась сексуальная революция, а заодно и революция в музыке. До первой моей гитары надо было ждать и ждать еще целых четыре года с половиной. Но я и этого тоже не знал. Не знал и Стива Мариотта, а Питера Фремптона слушал во второй половине семидесятых, не догадываясь даже - из какой волны он выпрыгнул. 

Humble Pie затерялся-пропал тогда в направлении, которое смело нафиг все остальные в  то место, где собирают умные дяди все посланное подальше, не пригодившееся по каким-то условным причинам.

Может не их время было - начинался тяжелый рок. Меня трясло от Дип Перпл и Блэк Саббат, ибо кайф изволил сидеть на смычке у Пейджа и в тяжелых свинцовых палках Бонэма.

А юность моя была утеряна для "Natural Born Boogie". А жаль...

Только теперь я вижу, что могло быть и иначе. И музыка могла тогда завернуть в блюз с разными другими завитушками. Но... нет сослагательности у истории.

Как же они чертовски зажигательно звучат...