С чистого листа (из цикла "Банальные истории") Часть 1. Глава третья. Доктор Майя

ДОКТОР МАЙЯ



Майя сидела на скамейке в парке и курила. Во рту было горько и противно, дым от сигареты поднимался вверх, раздражая и без того слезящиеся глаза, но женщина этого не ощущала. Она отстраненно смотрела на верхушки старых тополей, ветви которых напоминали ободранный хвост старого кота. Сюда, в дальний уголок старого парка, она приходила ежедневно с тех пор, как ее попросили уйти из поликлиники. Главный врач долгое время относился к ее слабости снисходительно, принимая во внимание то положение, в котором она оказалась после потери двух самых близких людей. Однако и его терпение лопнуло, в ответ на очередную жалобу пациентов на нетрезвый вид участкового врача, Иван Михайлович вызвал к себе Майю и предложил ей уйти. Вернее, сначала предложил перейти на должность врача-лаборанта, однако, Майя сказала, что уйдет сама.

Первые дни после увольнения у нее в квартире еще изредка раздавались телефонные звонки. Коллеги по старой памяти, выражали ей сочувствие, стыдливо, словно Майя была прокаженная, пытались предложить какую-то помощь. Но она резко прерывала разговор, бросала трубку и лежала на кушетке с открытыми глазами с утра до глубокой ночи, тупо глядя в потолок. Там, на сероватом фоне, она мысленно рисовала два родных силуэта, они шли к ней, улыбаясь и держась за руки. Вот так же, улыбаясь и держась за руки, Костя и Ванечка шли к ней по берегу моря в Анапе, когда они поехали отдыхать на Черное море. Отец и сын бегали друг за дружкой, брызгались водой, хохотали над Майей, когда она, закрывая лицо ладонями от капелек воды, неуклюже плюхнулась в воду. Где-то были фотографии, на которых муж поймал именно этот забавный момент. Там, она в нелепой позе вытянула руки вперед, перед тем, как приземлиться в воду, а рядом протягивает руки сын, словно старается удержать, не дать ей упасть.

«Господи! Ванечка, где же ты сейчас? Если бы я была рядом в тот момент! Я бы удержала!»- Майя всхлипывала, шарила рукой под кушеткой, пытаясь нащупать узкое горлышко бутылки. Водка не спасала, но притупляла боль, невыносимую, сверлившую мозг и днем, и ночью и помогала провалиться в очередное беспамятство.

Константин, муж Майи, после нелепой трагической гибели сына, сломался первым. Сначала она его жалела, объясняла его запои невозможностью жить дальше без Ванечки, потом сломалась сама, ей стало все безразлично, а к виду вечно пьяного и грязного Кости, она постепенно привыкла. Они продолжали жить в одной квартире, но с каждым днем, словно два бильярдных шара после удара кием, катились в противоположном направлении, каждый в свою яму.

Еще какое-то время Майя держалась, только стала странно равнодушной и к пациентам, и к друзьям. Но после того, как прошлой зимой Костю нашли замершим в этом самом парке, Майе стало невмоготу. Она стала попивать, сначала в компании сердобольных подруг, а потом и одна. Ночью, когда к горлу подкатывал жесткий колючий ком, раздиравший все внутри, единственным спасением для нее было приложиться к прохладному горлышку бутылки с водкой. От глотка крепкой жидкости, колючий жесткий ком слегка размягчался, а потом и вовсе пропадал. Но тупая саднящая выворачивающая внутренности боль оставалась.

А хуже всего было после того, как во сне к ней приходил Ваня. Он гладил ее по голове, улыбался загадочной улыбкой. Майя пыталась схватить его за руку, увести, убежать вместе с ним от надвигающейся беды, но ноги во сне становились ватными, ладони сына выскальзывали из рук, и он снова и снова летел в пропасть, а она просыпалась с жутким криком. Вскочив с дивана, начинала метаться по комнате как бешеная, натыкаясь на все углы. Утром все руки были в синяках и ссадинах, под глазами, и без того опухшими от спиртного, ложились глубокие тени. Она приходила в таком виде на работу, коллеги отводили взгляд, понимающе кивали друг другу, мол, что с нее взять, такое горе у человека.

Первое время после ухода с работы Майя как-то перебивалась, у нее были сбережения, но они очень быстро растаяли. Ежедневные выпивки и угощения случайных собутыльников требовали немалых средств. Когда деньги кончились, Майя распродала все свои драгоценности, оставив только обручальное кольцо. Оно было символом счастливой когда-то семейной жизни. Костя его купил на первую зарплату и, делая Майе предложение руки и сердца, опустил в бокал с шампанским, как это делали в кино. Майя, красавица и модница, снисходительно смотрела на его смущение, ей нравилось ухаживание этого блондина, чем-то похожего на Пьера Ришара. Костя работал звукорежиссером на «Мосфильме», его внимание льстило Майечке, молоденькой докторше, только что окончившей мединститут. Она работала в местной больнице, куда Костя случайно попал с воспалением легких.

Молодые люди сразу нашли общие темы для разговоров, их тянуло друг другу какой-то неведомой силой. После выздоровления Костя не раз встречал Майю после дежурств с шикарным букетом цветов.

Майя была врачом от бога, ей стоило посмотреть на пациента, и она уже точно знала, как и чем его лечить. Больные просто надышаться на нее не могли. Костя поначалу ревновал, а потом даже стал гордиться ею перед друзьями и знакомыми. Они весело проводили время, в выходные часто отправлялись за город, иногда на машине, иногда просто садились в автобус и ехали, куда глаза глядят. После свадьбы, красивой, пышной, на которой Майя была, по словам Кости, самой красивой невестой в мире, любовь разгорелась с новой силой, а через три года родился Ванечка. Сын рос и радовал родителей хорошими отметками в школе, в девятом классе они все вместе бурно обсуждали Ванечкино будущее, в какой вуз ему следует готовиться. Им везло во всем, была любимая работа, крепкая дружная семья, уважение среди коллег и знакомых.

Идиллию прервал трагический нелепый случай. После десятого класса Ваня с ребятами в сопровождении учителей, решили пойти в поход. Лето стояло чудесное, ночи теплые, поэтому родители были не против.

Майя вспомнила, как перед уходом, Ваня взгромоздил на плечо свой набитый всякой всячиной рюкзак, а она, смеясь, сказала, что слишком тяжела ноша для двух дней похода. Ваня чмокнул мать в щеку и закрыл за собой дверь. Дверь в счастливую и беззаботную жизнь.

Из похода Ваню привезли сразу в больницу на машине, спасти парня не удалось: многочисленные внутренние повреждения от падения с высоты несовместимые с жизнью. Взбираясь на небольшую горку, ребята не заметили узкое ущелье, края которого заросли густым борщевиком. Когда Ваня исчез, они даже не сразу поняли, что он сорвался и упал вниз на самое дно. Было громкое разбирательство, учителям, сопровождавшим детей, пришлось несладко, но все это Майя помнила довольно смутно.

Ребята потом еще долго приходили к ней, помогали сходить за продуктами, и в других делах, но ей было тяжело их видеть, она отказывалась от их услуг, и в последние месяцы, никто уже ее не тревожил.

Она медленно и плавно опускалась на дно, ходила неумытая, непричесанная, от нее вечно разило перегаром. Но ей самой было уже все равно, что скажут окружающие люди. Вот уже пять лет по утрам она ходила на могилку к сыну, а ближе к вечеру приходила сюда, в старый парк, где была знакома каждая тропка, каждый цветочек. Здесь еще был слышен смех молодого Кости и лепет маленького Ванечки. Здесь на этой лавочке дворники обнаружили уснувшего пьяного Костю, умершего от переохлаждения.

Майя обвела мутным взглядом детскую площадку, молодые мамаши что-то кричали двум малышам, не поделившим игрушку. От их громогласного рева стреляло в висках, и подступала дикая злоба: «Вот ведь, не умеют воспитывать, а туда же, детей рожать, мамаши!». Рядом на лавке сидела группа подростков, прогуливающих урок физкультуры. Кажется, пьют пиво.

«Подойти, что ли, к ним, попросить пивка, или может, денег дадут?»- лениво подумала Майя, затравленно оглядываясь, не застанет ли ее кто из знакомых за таким позорным занятием. Да нет, вроде нет никого, только старушенция какая-то сидит на лавке напротив, опираясь на палку. Эту старушку Майя заприметила еще три дня назад, посидит, посидит, потом, тяжело поднявшись и неестественно выпрямив спину, опираясь на палку, поднимется и бредет вдоль дорожек, опустив голову.

«Наверное, проблемы с позвоночником, вон как спина напряжена!»- профессиональным взглядом окинула Майя силуэт старушки, которая неуклюже поднималась с лавочки.

Она загасила бычок сигареты о лавку, медленно пригладила волосы, и уже было собралась подойти к ребятам поклянчить выпивку, как неожиданно рядом раздался молодой и приятный голос:

- Майя Ивановна, а я ведь Вас узнала!

«Тьфу ты, все-таки застукали!»- недовольно подумала Майя и повернулась. Старушка, сидевшая напротив, уже стояла в десяти шагах от нее, с трудом опираясь на палку. Лицо у нее оказалось неожиданно молодым и смутно знакомым. Приглядевшись внимательнее, Майя с трудом узнала в «старушке» свою давнюю пациентку, кажется, ее звали то ли Надя, то ли Нина.

(продолжение следует...)



Глава первая. Нина http://maxpark.com/community/4707/content/3484772

Глава вторая. Валентина Петровна http://maxpark.com/community/1851/content/3485828