Балтийский Русский мир

  Литва заявила о возвращении к призывной армии, и для нашего человека в Балтии настал миг реванша. Чувство превосходства над теми, кто не заслуживает даже нашей оккупации, органично смешалось с предчувствием вторжения, и это противоречие не снижало градус счастья, а, напротив, удваивало его. Высадка американцев в Нарве подтвердила: Балтия вместе с миром трезвеет от вчерашней уверенности в том, что ничего не повторится. Стало быть, вернейшей дорогой возвращаемся, и балтийский Русский мир замер в счастливом ожидании.

Русский мир в Балтии за 20 с лет изменился лишь в той степени, в которой законсервировался. Соотечественник из Эстонии объясняет: эстонцы построили удобное и эффективное государство — но для себя. Он и не спорит. А для кого они должны были его строить? Да, 90-е были драматичны, заблуждения были понятны, свобода одинаково «вашей и нашей» оказалась не всегда и не для всех. Но для большинства тех, кто потом станет соотечественником за рубежом, обида оказалась лишь поводом недобро уйти в себя и с неизбывной горечью всматриваться в восточные дали, откуда все никак было не видать Красной армии.

Специальных приглашений в удобное государство никому не высылали, литовцы, латыши и эстонцы просто свыклись с тем, что есть явления неизбежные, как климат, и надо жить, не портя себе настроение. Смирились и соседи, они тоже решили жить рядом, но не вместе, и потому принялись за строительство собственного гетто.

За 20 лет все настоялось и устоялось, избавившись от крайностей. Гетто благоустроилось, литовцы повсеместно говорят по-русски, будто смеясь над своими вчерашними опасениями, и это очень приятно для туристов с большой земли, а для местного Русского мира — окончательная черта под свершившейся историей. Латыши помогали побеждать на выборах «Центру согласия», позиционирующему себя то как цитату русской идеи, то, наоборот, как вполне европейскую попытку избавить политику от этнической полемики 90-х.

А эстонцы и не пытаются тратить силы на то, что все равно не исправить, разве что для обозначения доброй воли открывают в Нарве отделение Тартуского университета.