Интервью Бориса Немцова Financial Times — одно из последних в его жизни

Сейчас точка абсолютного минимума, и нужно здоровое терпение, чтобы победить, считал оппозиционер

Корреспондент Financial Times встретилась с Борисом Немцовым в прошлый понедельник. Этот разговор оказался одним из последних интервью политика. Газета публикует выдержки из него.

О состоянии современной России

Мы живем в другой стране по сравнению с 2012 г. В стране войны и униженных, загипнотизированных людей, которые в 2011 г. ностальгировали по империи, а теперь думают о себе как о великих. [Стране] массовой истерии по поводу аннексии Крыма и агрессивной пропаганды: Запад — это враг, украинцы — фашисты и т. д. Путин пользуется этим.

Это похоже на принципы Геббельса: пропаганда должна быть примитивной, правда не имеет значения, идея должна быть простой, и ее необходимо повторять множество раз. И она должна быть чрезвычайно эмоциональна.

О необходимости «здорового терпения»

Общественное мнение не может вечно оставаться таким [как сейчас]. Это как маленькие дети, которые в конце концов прекращают реветь. Путин лжет. Но он не может вечно скрывать разные вещи. Будет все больше и больше могил. И люди почувствуют, что это плохо, что он воюет с братским народом.

Нужно здоровое терпение. Я уверен, что с Путиным придется бороться долго, это будет долгая битва. Мы говорим о 2024 г. Почему я настроен оптимистично? Потому что я уверен, что цинизмом достичь ничего нельзя. Путин использует цинизм.

О Путине

Он полностью аморальный человек. Полностью аморальный. Он Левиафан.

Путин очень опасен. Он гораздо опаснее, чем когда-то советы. В Советском Союзе по крайней мере была система, и решения принимались в политбюро. Решения о войне, об убийстве людей. Их не принимали только Брежнев или только Андропов, но сейчас именно так и происходит.

О ближайшем окружении Путина

Путина окружают люди богатые и слабые. Происходил отбор. Не осталось ни одного смелого человека, который бы мог повлиять на него. Все куда-то ушли. Включая [бывшего министра финансов Алексея] Кудрина, самого смелого из всех. Поэтому они не могут повлиять на него, они могут только приспосабливаться.

О будущем Путина

Думаю, самое главное — рейтинг Путина упадет, постепенно.

На это уйдут годы.

Вспомните [президента Сербии Слободана] Милошевича и санкции. В течение полутора-двух лет люди начнут понимать, что ответственность несет [именно] Путин. Поэтому моя работа как политика и блогера, проста: показать им, что Путин означает кризис, Путин означает война…

В армии и спецслужбах появится оппозиция. Почему? Потому что они начнут понимать, что Путин предал армию. Посмотрите, армия сражается на Украине, а он говорит, что нет. Они погибают, а он им не помогает. Людей, которые знают кого-то, кто был с этим связан, будет становиться все больше и больше. И из-за этого в армии и спецслужбах возникнет сильное раздражение. Он предатель не Новороссии – забудьте о ней, это фрики – а настоящей армии. Псковской дивизии, Ульяновской, Брянской...

Второе — это бизнес. Как только рейтинг Путина упадет, они начнут нас финансировать. Высокий рейтинг поддержки внушает страх. А когда он упадет, страх отступит.

О «точке абсолютного минимума»

Я не вижу сценария для революции. Революции происходят только в тех странах, где есть энергия. У нас никакой энергии нет. Для этого нужна молодежь, а в России очень мало молодых людей.

Посмотрите, где в последние годы случались революции – во всех этих странах полно энергии и молодых людей. Единственное исключение — Украина, и она была единственной страной, где в последние 20 лет не было НИКАКИХ реформ.

В 2011 г. [в России] была оппозиция. Больше оппозиции нет, только диссиденты. Сейчас точка абсолютного минимума.

О государственном телевидении в России

Созданное Путиным государственное телевидение — это дьявольская машина. [Все программы, дезинформирующие о ситуации на Украине] – это вербовка на смерть. Готовящие их люди — преступники. Запад должен прекратить относиться к ним как к журналистам. Я говорил этим болванам, что им нужно понять: эти люди не журналисты, а пропагандисты. Они работают в ФСБ, в администрации президента, они не журналисты. Почему вы не вводите санкции против них?

О погибших на Украине российских военных и о риске, который они представляют для власти Путина

Они хоронят их тихо, потому что он это понимает. Вот почему он это скрывает. Сейчас я работаю над этим.