Ворошиловский стрелок из Подмосковья сядет в тюрьму

           Эта история напоминает сюжет фильма «Ворошиловский стрелок». Только там старик берет ружье, чтобы отомстить за внучку, а тут — за соседа-инвалида и за себя самого. В кино ветеран остается на свободе, а финал для нашего героя неизвестен...

           Накануне Нового года на скамье подсудимых оказался 65-летний Николай Дорофеев. По версии следствия, пенсионер из охотничьего ружья застрелил молодого парня и пытался убить его друга. Грозит ему за это пожизненное заключение, поскольку обвинение настаивает: преступление умышленное. Что может быть страшнее старости и смерти в тюрьме? И что тогда должно было руководить пенсионером, который решился открыть пальбу по живым людям?

            Жили-были в подмосковном поселке Запрудня (Талдомский район Подмосковья) два закадычных друга, два соседа-пенсионера Николай Владимирович Дорофеев и Николай Васильевич Ломтев. Один — бывший участковый, второй — бывший железнодорожник. Жили они в переулочке, где не только асфальта, но вообще никакой дороги не было. Чуть только дождь, снег — ни пройти, ни проехать. Несколько лет назад соседи сбросились и сделали дорогу из шлака. И сразу же повадились ездить по ней лесовозы. Что делать? Пошли ходоки к главе местной администрации, просили разрешить поставить шлагбаум. Разрешил. Старики выдохнули, но, как оказалось, ненадолго. Стала ездить по их переулку одна машина, гибрид трактора и «Жигулей». Не машина, а целый вездеход с цепями на огромных колесах. Ревела так, что за версту было слышно (глушителя-то нет). Вездеход этот соорудили два местных парня — Никита Балашов и Иван Белов. Одному 23 года, второму — 32. Что про них сказать? Никиту в поселке многие не любили за его безалаберность, за то, что огрызался, работать особенно не любил. А Иван был (забегая вперед, скажу, что именно он погиб) безотказным работягой, но становился дурным, когда принимал на грудь. Ивана даже водительских прав несколько раз лишали за управление в нетрезвом виде и дело по «хулиганке» возбуждали, но потом закрыли за примирением сторон.

     — Они на нем гоняли по нашему переулку до магазина, — рассказывает Николай Ломтев. — Шлагбаум стоял перед выездом на большую дорогу, а они со стороны леса заезжали. Так они путь срезали. На шоссе выезжать, видимо, еще и боялись: машина без номеров, а там ведь гаишники стоят. Короче, цепями землю всю взрыхлили так, что проселку нашему капут. Дорогу жалко, а себя — еще жальче. Они же летали по деревне с большой скоростью, на мой взгляд, под 70 км в час. И однажды чуть внучку мою не задавили. Я погнался тогда за ними, но они выехали на шоссе, и — поминай как звали. Какое-то время ездить прекратили, а потом снова начали... И вот 21 октября слышу — промчались опять. Я в этот момент как раз ногу перевязывал (у меня трофическая язва, стопа диабетическая). Думаю — не успею! И позвонил Кольке Дорофееву… Дорофеев не стал времени терять и сам вышел к парням.

              — Я подошел к машине, которую они бросили неподалеку, — рассказывает Дорофеев. — Вижу, те двое идут из магазина. В руках и в карманах — бутылки. Я говорю: «Ребят, ваша машина?» Они: «Наша». Я им: «Вы потихоньку ездите по переулку. Дети гуляют, старики. Шлагбаум поставили даже здесь». Они стали в ответ грубить, толкаться. Самый молодой был самым дерзким, очки выхватил, разбил… Смотрю, Коля с палочкой в тапочках ковыляет на подмогу. Мы с ним ребят пытались убедить по-хорошему. Тот, что постарше, он и поспокойнее был, посадил друга в машину и поехал. . Но уехать им в тот день была не судьба. Через сто метров машина остановилась — прямо напротив дома Дорофеева. Мужчины дождались, пока пенсионеры подошли, и бросились на них. — Меня — за шиворот и в канаву, — рассказывает Ломтев. — Я был в тапках без задников, потерял их. Но главное — я испугался, что попадет зараза в мою язву, и ногу отсекать придется. Тут мне плохо стало, голова закружилась. Помню, что на меня сверху прыгнул кто-то и ногами еще поддал…

        — Я сам прыгнул в этот кювет, пытался отбить друга, — вспоминает Дорофеев.

        — Говорю: «Ребята, вы что же инвалида бьете?!» Подумал, что они решили четко нас добить. И тогда я вывернулся, побежал за ружьем. Вынес его незаряженным. Хотел только попугать. Ребята не испугались. Тогда прикладом ружья Дорофеев ударил одного из парней, но... тот «ствол» у него отобрал. Парни с чувством победителей погрузились в машину, а трофей — ружье — бросили в багажник. И уже в самый последний момент Дорофеев успел из-под колес выскочить и незаметно выхватить ружье. Ну а потом пенсионеры поднялись, отряхнулись и разбрелись по домам.

         Ломтев немножечко очухался и позвонил старшей по улице — Лидии Зориной. Попросил ее и мужа (он бывший начальник Запрудненского отдела милиции) подойти к нему домой. А когда те пришли, все им рассказал. Зорин пошел на место происшествия, осмотрел, нашел там разбитые очки Дорофеева.

      У Ломтева была мысль, что этим все не закончится, что парни выпьют то, что купили в магазине, и вернутся, — рассказывает Зорина. — От нас с мужем он хотел совет услышать, тем более что супруг всю жизнь в полиции.

А что посоветуешь? Мы дали ему телефон дежурного, наказали звонить сразу, как они придут… Ну и тем же вечером он мне позвонил. Сказал, что они лезут через забор к Дорофеефу. Просил: «Пусть муж еще раз подойдет». Я в этот момент шла в магазин. А потом услышала выстрел…

      Случилось то, чего боялся Ломтев, — парни вернулись. И пошли сразу к Дорофееву как к главному обидчику. Но вот что конкретно произошло дальше? Версия следствия не совпадает с версией Дорофеева. Изложим обе.

     Рассказ пенсионера: — Пришел я домой, щенка покормил, хоккей включил. Вдруг сквозь звук телевизора слышу — бум-бум (забор у меня металлический). И дальше мат-перемат: выходи, мол, замочу! Я смотрю — от калитки до середины дороги бегает Балашов. Это он кричал. Второго я не видел и понятия не имел, где он. А Балашов начал лезть через мой забор. Меня заколотило. Я хватаю ружье, заряжаю. А он уже на моей территории крутит замок изнутри — пытается дверь открыть. Я высунулся из окна и, признаюсь, тут уже не стеснялся в выражениях. Я подумал, что пальну поверх забора — он по-настоящему испугается. Стрельнул. Он полез обратно. Смотрю, он бегает опять возле моего дома. Я тогда еще раз в воздух выстрелил. Он к трассе побежал, но крикнул: «Здесь человек умирает!» Тут-то я и понял, что друг его Белов был сразу за забором и что я его зацепил. Я понятия не имел, что он там мог быть. Его не видно было… Я после всего случившегося несколько дней не мог в себя прийти. Парня жалко, тем более что из двоих он был самый адекватный. Это его Никита Балашов сбивал с толку…

       Из материалов дела: «Дорофеев, вступив в конфликт с Беловым и Балашовым, в своем доме произвел два выстрела из заряженного картечью ружья в сторону улицы, умышленно с целью убийства двух человек и осознавая, что совершает действия, опасные для жизни и общеопасным способом... Однако до конца довести свой преступный умысел, направленный на убийство Балашова, не смог, поскольку промахнулся и заряд картечи в него не попал. А поскольку Балашов от ограды убежал, не смог производить в него дальнейшие выстрелы».

      Изначально дело хотели квалифицировать на «неумышленное убийство». Но потом Дорофеева обвинили по всей строгости. А все потому, что Балашов дал показания, что он за забор к Дорофееву не перелез (только встал на ручку двери, подтянулся, но потом передумал), на территорию к нему ногой не ступал. Казалось бы, чего проще это установить? Но следователь почему-то осмотр места происшествия сделал не в этот же день и не на следующий, а через четверо суток, да еще когда прошел сильный дождь. Сам Дорофеев нашел под кустом сирени у себя на участке кепку, которая подтверждает, что один из двоих точно к нему на территорию залезал. Опознала ее вдова покойного. Но следователь этот факт почему-то вообще во внимание не принял, экспертизу кепки назначить отказался. А еще Балашов настаивает, что он был трезв, и опровергнуть это нечем — он ведь убежал с места трагедии, вернулся только спустя несколько дней и экспертизу на алкоголь не стал проходить. Вот, собственно, потому Дорофееву грозит пожизненное заключение.

       Как относятся к этому потерпевшие? — Это наше личное дело, я не хочу обсуждать его с прессой, — говорит Никита Балашов.

    — В моих интересах было бы нападать на Дорофеева, но я честный человек, — плачет мама погибшего Алевтина Белова. — Я думаю, что это было неумышленное убийство. Я знаю, что Дорофеев не выстрелил бы в него, если бы видел. И вообще он не выстрелил бы, если бы Никита не полез бы на его территорию. Никита — он какой-то мутный всегда был, не то что мой сын...

    — Ситуация вроде бы ясна, — комментирует бывший замначальника отдела по борьбе с оргпреступностью МУРа Александр Комаров. — Двое беззащитных пожилых людей с одной стороны. И двое хулиганов, которые пытаются проникнуть на чужой участок уже после того, как их победа над стариками фактически состоялась, — с другой. Совершенно естественная реакция человека — защищаться. И сегодняшнее законодательство ему в этом помогает. В подобных случаях дела квалифицируются либо как «необходимая оборона», либо, на худой конец, как «неумышленное убийство». Почему на этот раз следствие отказывается это сделать — непонятно. Мне кажется, дело в низкой квалификации следственных работников. Сначала они неграмотно произвели осмотр места происшествия, а потом уже стали спасать честь мундира. ..

       .Чем бы ни закончилась эта история, она — урок для многих. И для тех, кто решается лезть в чужой дом, и для тех, кто их пытается остановить. Но главное — если Дорофеева признают виновным в умышленном убийстве, число нападений на пенсионеров может вырасти. Старики ведь будут бояться давать отпор преступникам и хулиганам, рассуждая примерно так: пусть уж лучше сразу убивают, чем умереть потом в тюрьме.

Ева Меркачева