Письмо Богу

Рассказ удостоен второй премии на международном литературном конкурсе
Алеко-.il,

- Будем говорить откровенно,- сказал доктор, - болезнь ваша неизлечима
и осталось вам не так уж долго. Я могу назначить вам химиотерапию, от
которой вас будет тошнить и выпадут все волосы, но это лишь продлит
ненадолго ваши мучения. Мой вам совет - не нужна вам никакая
химиотерапия. Будь я вашим врачом в России, я бы вам этого не сказал.

- И что, действительно ничего нельзя сделать? - Марков не узнал своего голоса.

- Неужели вы думаете, что если бы существовало какое-нибудь лекарство,
то я бы вам его не выписал?

- Так что же мне делать?

- Я вам дам направление к психологу. Вы сможете обсудить с ним все
проблемы. Извините, но меня ждут другие больные.

  Маркова подташнивало. От намеченного похода в Русский Магазин за
селедкой и салом нечего было и думать. На улице сновали взад-вперед
девушки в облегающих брюках и юбках, сквозь которые отчетливо
проступала линия трусов. Ноготки их ножек в босоножках были выкрашены
лаком разного цвета - у одной - желтые, у другой - зеленые... - Они
тут будут бегать взад-вперед, живые, а я... Ну почему я? И за что? Что
я такого сделал? Не воровал, детей вырастил. Даже не курил.

  Марков изо всех сил попытался представить себе - как все это будет
без него. Девки так же будут сидеть в автобусах, закинув ногу за ногу,
в Русском Магазине так же будут продавать все 50 сортов колбасы и
селедку <<матиас>>, только его самого не будет. Эта простая мысль в
голове не укладывалась. И тогда Марков решил написать письмо:

- "Уважаемый Бог! Я всю жизнь вкалывал по полторы смены, чтобы поднять
детей, А дети сейчас в Израиле вкалывают по две смены, чтоб за
квартиру заплатить. Сын говорит, что у них на заводе только русские и
работают, израильтяне по 12 часов в день работать не приучены. Про
меня дети уже не вспоминают. Материально им помочь я не могу, а советы
мои им не нужны.

  Что я видел в жизни? Придешь домой вечером после работы - ноги
гудят, перед телевизором посидишь, покушаешь - и спать. И вот здесь
теперь, вроде, кажется - живи в свое удовольствие, когда нет хамсина.
А в Русском Магазине - и вареники, и колбаса всякая, только денег
нету. Я первое время оглядывался - а ну подойдет кто-нибудь и скажет:
"Ваш пропуск, гражданин?!" Что мне в жизни осталось? Жена меня
давно бросила, дети не звонят. В прошлый раз лекторша очень интересно
говорила про разнообразное питание, но где взять на это деньги, так
она этого не сказала. Я уже не говорю про икру, но больше ста грамм
колбасы я себе позволить не могу, ну там еще грибы маринованные,
капуста квашеная. Я пробовал сам делать, выходит гораздо дешевле, но
как в Русском Магазине не получается. Женщины на меня уже внимания
никакого не обращают. Так вот теперь еще это. Ну, кому будет легче,
если ... А?"

Марков вложил в конверт копию удостоверения личности, написал на
конверте "Господу Богу". Потом подумал и дописал на иврите: "Адонай
элокейну адонай эхад". Марков ходил в пенсионерскую ешиву - там
платили сто шекелей в месяц и приносили на занятия печенье и колу.
Приклеил марку и опустил письмо в почтовый ящик местной почты "только
для корреспонденции в Иерусалим".

  Звонок телефона звучал нахально и без перерыва:

- Вы писали на имя Господа? - строго спросил женский голос,-
не кладите трубку. - Алло! - голос в трубке отдавал колоколом. Так
наверно, читал первосвященник в Храме. В трубке звучало какое-то эхо,
повторявшее каждую фразу: - Мы с товарищами прочли ваше письмо. Нам
непонятно, чего же вы, собственно, просите.

- Как чего? Жить?

- Зачем?
- Как это зачем?

- Ну, понимаете, люди к нам обращаются с конкретными просьбами -
одному нужно три месяца, чтобы роман дописать, другому - полгода на
завершение открытия, третий просит неделю, чтобы слетать в Баку - дать
по морде лучшему другу, что стучал на него в КГБ. А вам для чего?

- Да, Господи, выйдешь утром, пока не жарко, птички это самое, у
девчонок бретельки от лифчика выглядывают из-под футболок, в лавке
сметана 30-процентная без очереди...

- Значит, просто так? Этого многие хотят. (В трубке задумчиво
промолчали). Ну, хорошо. Знаете что, в порядке исключения. Мы тут с
товарищами посовещались и решили отменить ваш диагноз.

- Спасибо, товарищ Бог! А мне ... Я что должен делать? Если вы
рассчитываете на добровольные пожертвования, так у меня вместе с
социальной надбавкой... - сами знаете.

- Знаем, знаем, как же.

- Может, в ешиву круглосуточную записаться?

- Эти ортодоксы у меня уже в печенках сидят.

- Господи, вы что, не дай Бог, реформист?

- Да ортодокс я, только пусть эти, в черных лапсердаках, не выставляют
себя Моими единственными интерпретаторами. Давайте не будем касаться
этой непростой темы.

- Так что же мне делать, Господи?

- А ничего. Просто живите.

- Господи, если уже все равно жить, так может сразу жить хорошо, а? Вы
можете как-то договориться в нац. страховании насчет увеличения
пособия? А то в магазин зайдешь, так слюна течет, а купить ничего не
можешь.

- Э, нет, куда мне с ними тягаться? Ну ладно, меня другие клиенты
ждут. Если что, пишите. Только не заказным.



В трубке послышались гудки. Сразу же после разговора у Маркова созрел
План. Он положил в кулек ложку, поехал в Русский Магазин, купил за 28
шекелей баночку красной икры и сожрал ее, не отходя от кассы. Так он
отметил свое второе рождение.

- Это поразительно - врач был в шоке,- неоперабельная опухоль в
последней стадии исчезла! Скажите, что вы принимали?

- Да ничего, разве пива иногда выпьешь. Но конечно, не каждый день. С
моей пенсией...

- Это просто поразительно! Я напишу статью в американский медицинский журнал.

А теперь мы оставим Маркова и перенесемся в другую семью, где
разговаривают муж и жена:
- Ох, и доиграешься ты, Сашка, с этими письмами. С таким трудом тебя
на почту пропихнули. Кто тебе дал право открывать чужие письма,
звонить незнакомым людям, представляться то Снегурочкой, то
президентом Израиля?

- А кто узнает? Ну, кто? Письма-то не заказные. Кто проверит? А,
может, я человеку жизнь спас.

- Тебе-то кто тебе спасибо за это скажет? Кто хоть шекель даст? Лучше
бы в ночную охрану пошел. Худо-бедно, еще полторы тысячи приносил бы.

- А спать когда?

- Спать, спать. А за квартиру за тебя Герцль платить будет?

  Но Саша не слушал. Он распечатывал очередное письмо. На конверте
аккуратным детским почерком было выведено: Israel, Jerоsоlimo,
santaMadonna.
  Письмо было из Италии.

Kомментарий по теме: в Иерусалиме на самом деле есть почтовое
отделение в Старом городе, в которое приходят письма, открытки,
телеграммы и т. д. со всего света на адрес Б-га. В обязанности
работников этого отделения входит проверка, регистрация и хранение
получаемой корреспонденции. Если там содержится соответствующая
просьба, то письмо-записка вкладывается в Стену Плача.

  Реальная история, о которой я прочел в газете, случилась много лет
назад. Пришло письмо, в котором человек описывал свои мытарства, свою
бедность и нищету и просил помощи у Б-га пятьдесят шекелей. По
какой-то причине работники почты прониклись при чтении этого письма и
скинулись, кто сколько мог.
  Получилось сорок семь шекелей, которые отправили по указанному в
письме адресу.
  Через какое-то время от этого человека пришло письмо, в котором
выражалась благодарность Б-гу за оказанную помощь. Там же было
написано, что если Б-г будет посылать помощь еще кому-либо, не делать
это через почтовое отделение в Старом городе, потому что там работают
жулики и воры, которые украли у него три шекеля.
_____________________________
С уважением Ю.К. Штейнwithrespect