ИДЕОЛОГИЯ РОССИИ И РЕАЛЬНОСТЬ

 Что такое идеология? Это иерархия , прежде всего, предпочтений, выраженная в системном виде.  Идеолог выстраивает систему предпочтений.  Идеология - это то, как мы представляем себя, своё прошлое и своё будущее, это наша система ценностей. 

Несколько слов о ценностях. В любой идеологии есть ключевые слова, которые характеризуют эту идеологию. Возьмите фашистскую идеологию. Всё предельно ясно:национализм, идея расового превосходства, агрессивное подавление инакомыслия, приоритет биологических факторов над социальными и т.д., словом вещи общеизвестные.

А вот, наугад, генерал де Голль, известный руководитель послевоенной Франции, его иерархия ценностей. На первом месте - великая страна, великая Франция. Затем - монархический принцип, генерал себя видел коннетаблем, вождём страны. Далее - независимость от США, подавление левых сил, самостоятельность Алжира и иные факторы.

Возьмите недавний СССР. Суть коммунистической идеологии нам хорошо памятна:патриотизм и пролетарский интернационализм, атеизм и классовый подход, строительство светлого коммунистического будущего и мир во всём мире.

И здесь возникает такая констатация: людского ума идеологии меняются, они историчны и временны, в них очень мало чего«на века». В этом их и слабость и низкосортность.  Они не вечны

Отсюда третья мысль: время разного рода цитатников, популярных и в ХХ веке, всё же прошло. Как оказалось, догматизм - могильщик любой идеологии. Идеология по определению должна быть живой и гибкой, она не должна быть похожей на священную корову, на которую мы должны только молиться. Когда вспоминаешь трагическую гибель КПСС, то понимаешь, одна из главных причин смерти партии - мертвый  идеологический догматизм. Молились на 6-ую статью Конституции, которая объявляла КПСС руководящей и направляющей силой советского общества заменяя идеологию и домолились: плюрализм разрушил и партию, и само государство. Твердили и болтали о единомыслии и дот-вердились: единомыслие оказалось карточным домиком, а люди всё-таки мыслят не как стадные животные. Хотели заставить ходить, думать и говорить всех строем и доходились до развала страны, эгоцентризма. То есть, вывод прост: идеология меняется вместе с обстоятельствами нашей собственной жизни. Если жизнь того требует, то надо уметь наступить и на свою идеологическую мозоль.

Обратите внимание на современные США и политику Б. Обамы. Там ведь господствовали идеология неолиберализма, не буду забираться в тонкости, но суть в дистанцированности государства от сферы бизнеса. Но жизнь заставила, и г-н Обама стал выкручивать руки банкам, в целом бизнес-сообществу как толковый социалистический хозяйственник. 
Правда, как соблюсти баланс между традицией и следованием жизни, новациями - не совсем ясно. Вот Александр II - решил освободить крестьян и что получил? Пулю, бомбу, «порвали» его народовольцы.

Вот Николай II подписывает манифест 17 октября, все ликуют и что в итоге? В итоге Дума, Милюковы с Гучковыми, различные левые партии и страну как корова языком слизнула с карты мира.

И последний пример. Михаил Горбачёв: как же сладко говорил о следовании мировым достижениям, от демократии до прав «нашего» человека. Итог тоже известен.

То есть, вывод здесь такой: идеология - это и политика, которая требует умения, интуиции, жёсткости и гибкости одновременно. Вопрос (проблему) можно сформулировать так: где заканчивается консерватизм и начинается разного рода модернизм? Где можно и нужно «подмораживать» социум, как говорил К.Леонтьев, а где заморозка вредит общественному организму? Вопрос такого рода баланса - самый острый и самый сложный. Не развиваю эту мысль применительно к нашей практике, но очевидно: решить, где заканчивается советский опыт, а где начинается наше собственное творчество - непросто. Лишь выскажу такую мысль: мы в основе советские люди и мы чрезмерно репродуцируем советские формы работы. 

Но значит ли это, что идеология меняет своё содержание часто, скажем, ежегодно? Конечно, нет. Она может сохранять черты стабильности достаточно долго. Даже конституции меняют чаще.

Китайцы в формировании своей национальной идеологии во многом опираются на идеи Конфуция, а дедушке уже не одна тысяча лет. То есть, каких-то единых дат, единых рецептов у людей пока нет. Более того, своё понимание ценностей надо защищать. Любая идеология нуждается в защите, и любое государство выстраивает своё понимание этой идеологии, свою, иерархию ценностей. . 

Эта система общеизвестна. На первом месте - это человек, внимание к конкретному человеку. Здесь есть очень важный момент: у нас достаточно долго отношение к человеку было вторичным. Была бы страна родная, и нет других забот - это хорошо, но как быть с конкретной жизнью? Вот с этой, вашей, моей? Справедливо говорится: наша идеология на первое место должна ставить именно интересы человека. Иначе ей не жить. Не хочется говорить в этом контексте о правах человека, так как они стали своего рода идеологическим оружием вторжения, но суть та же, то есть, права человека должны быть первичны, чем права государства. 

Затем - государство, национальное государство. Оно нам слишком дорого далось, чтобы не заботиться о его укреплении. Современная жизнь не даёт иных, более эффективных форм национальной жизни, кроме государства. Поэтому защита  государства становится важнейшей частью любых идеологических программ. 

Далее - уважение к традициям, преемственность национального развития. Один пример. Иногда слышим: вот, памятников Владимиру Ленину много, надо снести. Но мы же один раз уже наступили на эти грабли, снесли всё, что касается царской России. Начиная от завитушек и гербов с орлами на мостах в Беловежской пуще до самой семьи Романовых. Как оказалось -ошиблись. Не надо было так резко. Теперь вот комиссии создаём, восстанавливаем. Есть и ещё один важный момент: снося прошлое, мы закладываем возможность того, что, потомки снесут и то, что строили уже мы. Снесут и не поморщатся. Скажут: а кто такой Пётр Машеров? Кто такие защитники Брестской крепости? Звучит фантастично? Если бы: вспомните, как народ-богоносец крушил православные храмы после революции. Как ни страшно это прозвучит,  человека, даже сегодняшнего такого же несовершенного и безумного еще , можно спровоцировать на всё, что угодно. Может возникнуть и такой вопрос: а что, идеология означает манипулирование общественным сознанием? Конечно, вне всякого сомнения. И здесь не надо иллюзий. Надо просто убеждать, что та система, которую предлагаем мы, самая актуальная и на сегодняшний день верная.как и на будущее. 

И ещё такое замечание: мы привыкли говорить о новых продуктах, о конкуренции продуктов, разных продуктов, от хлеба до машин, но не распространяем это понимание на идеологию.

А почему идеологические продукты не должны конкурировать? Есть и критерий -эффективность, умение достучаться и реализовать свои программные цели. Мне кажется, мы вправе поставить вопрос о конкуренции и в сфере идей. Даже наших собственных идей. 

Пока остановимся и подумаем вот о чём: не слишком ли широка палитра идей? И есть ли что-то базисное в этой системе. На чём она всё же основана, система национальных идеологических предпочтений? Сразу скажем: здесь идут споры, есть разброс мнений. Вспомните, как президент А.Лукашенко на одной из пресс-конференций с белорусскими журналистами рассуждал о возможности обращения к православным ценностям какосновополагающим. Но, судя по его размышлениям, сам сомневался, как здесь поступить. В этом же контексте - споры о национальной идее. Ведь это для нас важно - какова наша национальная идея. Во Франции, Германии, Италии, Польше никто об этом особенно не задумывается, им всё и давно понятно. Это - проблема молодых государств. Вот национальная идея и должна стать базисом всей системы национальных предпочтений. Как её сформулировать - предмет для дискуссии. На мой личный взгляд, она может быть связана с формированием национального белорусского и русского государств как единой РУСИ двух братьев.. 

Теперь - о некоторых особенностях идеологической работы в современных условиях. Я бы выделил в этом контексте следующие моменты. Во-первых, помнить, насколько быстро меняется мир вокруг нас, и стараться всегда быть хоть на какой-то шаг впереди в этой работе. Приведу несколько примеров. Студенты одного из факультетов брестского вуза собираются на субботник. В назначенный час в автобусе никого нет. Волнения, звонки и слышится рассудительный голос: пусть автобус выезжает, чего кипятитесь. Автобус выехал, и тут же ему «в хвост» пристроилось десятка два машин: студенты ехали на субботник. Ещё пример. Работник деканата приглашает студента переселиться в общежитие. «Ты ведь на квартире живёшь?» -спрашивает она. «Да», - отвечает студент. Дальше следует пропаганда преимуществ жизни в общежитии и недоумённая ремарка студента: «Так ведь это моя квартира». 
И ещё один пример, связанный с Интернетом. Ведь  идеологов почти нет в Интернете. 

Могу это утверждать уверенно, так как часто дискутирую там с оппонентами. Почему блоги открывают, как правило, люди, оппозиционно настроенные к власти? Почему не выйти в свободное информационное пространство и не помахать, так сказать, вострой сабелькой? Что, интересно, мешает? Не так поймут? Не привыкли к публичности? А какая идеология без публичности? Ведь те, кто сутками сидят в Интернете, «Советскую Белоруссию» не читают. Посмотрите на своих детей - вся информация - из того же Интернета. Важная вещь: достижение эффективности наших информационных усилий. Разные этажи восприятия, надо стучать туда, где основная масса людей и, прежде всего, молодёжи. Надо играть на любом поле, в том числе и не на комфортном. Один пример: почему пробуксовывает Белорусский союз молодёжи, наследник комсомола? Одну из причин могу назвать: молодой человек информационно вырос на Интернете, разных Раммштайнах и прочих Одноклассниках, а ему предлагают пойти собирать советскую макулатуру и такой же металлолом. В Интернете сплошь скептики и циники, критики и новаторы, а мы предлагаем традиционализм в разных формах. Есть, над чем задуматься, не правда ли. 

Здесь бы не упустить ещё одно замечание: комфортность существования съедает власть. То есть, не читать, например, в Интернете про себя гадости и глупости - комфортно. Но читать - надо. Но не по причине мазохистских наклонностей. Это - форма политической борьбы. И потому надо постоянно искать аргументы, подтверждающие собственную точку зрения. А находить их можно только в борьбе, только в дискуссии. Дискуссия - это нормально, это наше настоящее и будущее. Идеолог приходит к людям не для того, чтобы чревовещать истины, а для того, чтобы обосновать свою правоту. 

Во-вторых, часто говорят, что лучшая идеология -это конкретное практическое дело. Это так и не так. Конечно, починить сломанный забор на селе старушке - это самое убедительное доказательство собственной состоятельности. Но этого всё же мало. Надо обосновывать свою точку зрения, доказывать жизнеспособность идей. А полемика ведь разгорается на каждом шагу. Когда спорят о достоинствах и недостатках избирательной системы, разговором о ремонте забора не отделаешься. Когда твердят, что «мало демократии», замечание о том, что «сельпо в деревню приехало» не примут. Кстати, обратите внимание, как полемизирует президент. Вот по той же демократии, вспомните визит руководителя  А.  Лукашенка в Литву и вопросы журналистов. Одна из них утверждает: в Беларусии мало демократии. А что такое демократия? У Белой Руси - сильная социальная политика, отсутствие безработицы, безопасность на улицах, а у вас? И разговор пошёл совсем по иному руслу. 

Третье: не обходить острые вопросы. Я напомню, к примеру, как патриарх Алексий II в своё время приехал в Страсбург, к евродепутатам. И его спросили: почему церковь относится отрицательно к демонстрациям сексменьшинств. Ведь права человека первичны? И он ответил: права человека как раз вторичны. Первичны нравственные и духовные народные ценности. И был в своём ответе убедителен. Поскольку речь идёт о приоритете общественного над личным, соборного над эгоистическим, ДУХОВНОГО над МАТЕРИАЛЬНЫМ. 

Особо хочу отметить: сильная идеология немыслима без сильной социальной политики. Если у человека 
нет работы, если болезни согнули в бараний рог, а общество запаздывает с реакцией, все разговоры о неких идеях и ценностях могут вызвать только смех. Заболтать человека можно только на какое-то время. А дальше всё равно придётся платить по счетам. Но есть и иная сторона этой проблемы. Не надо думать, что высокая зарплата, «хлеб» автоматически снимают все вопросы идеологического характера. Если бы это было так, то развитые государства не тратили бы миллиарды денег на пропаганду преимуществ американского, Западного образа жизни. Сытый человек ведь он что делает? Правильно, засыпает. Но не всегда. Часто начинает оглядываться, осматриваться, начинает рассуждать. Материальное меньше давит, давай поговорим о духовном. 

И ещё сильная идеология должна опираться на развитые структуры гражданского общества. Признаемся себе: мы традиционно не активны, РАБЫ и советская власть здесь не при чём. Что или кто в этом виноват - отдельный разговор. Но здесь и история наша, и религия, склонная к созерцательности, и картошка как основной элемент питания. К слову, картошка и креативность - чем не тема для дискуссии? То есть, совместима ли картошка как основной национальный продукт, с креативностью как формой жизнедеятельности? И преодоление созерцательности (сколько Емеля на печи сидел?) процесс неизбежный, интеллигенция (в частности) нуждается в клубах, а, сколько активных людей на пенсии. Молодёжь желает обсудить свои новости. Как итог: нам нет смысла замыкаться в себе. 

А завершить хотелось бы тоже банальностью. Идеология тогда чего-то стоит, когда под её флагом реализуются важнейшие общечеловеческие  задачи. Если идеология обслуживает только идеологов, то гибнет как первая, та и вторые. Опыт 91-го года - тому прямое свидетельство. На идеологию можно навесить десятки предикатов - что она и «самая передовая» и даже «научная», но если нет результата практического, то она будет мертва и мертворожденная. то эти предикаты -как репейник на собаке: только мешает, заставляет чесаться. И эти суетливые движения нет необходимости объявлять последним словом политической мысли.