О чем сожалеет Горбачев четверть века спустя

На модерации Отложенный

Его, того, кто был одним из творцов конца СССР, ненавидят все поголовно (за редкими исключениями) в России, где на него возлагают вину за кончину страны как великой державы. Однако его главное разочарование в том, что его западные коллеги не воспользовались вызванными эпохой переменами, чтобы построить в Европе «общий дом». 

За несколько дней до 25-й годовщины падения берлинской стены 83-летний Михаил Горбачев оказался в московской больнице. Он сказал, что как закаленный борец снова справится со всеми проблемами. Хотя бы для того, чтобы в хорошей форме прибыть в немецкую столицу 9 ноября, 25 лет спустя после падения знаменитой стены, которая некогда делила надвое город (и всю Германию).

Он — один из тех немногих лидеров 1989 года, кто до сих пор на плаву. Большинство его тогдашних партнеров мертвы (Франсуа Миттеран, Маргарет Тэтчер) или больны (Джордж Буш-старший, Гельмут Коль). Он — один из главных деятелей эпохи конца коммунизма и заслуживает почитания как тот, кто внес решающий вклад в объединение Германии и Европы.

Поляки с их «Солидарностью», папа Иоанн-Павел II с его призывом больше не бояться, демонстранты из Восточной Германии, которые устраивали акции протеста в крупных городах ГДР в течение всего лета 1989 года или «голосовали ногами» после открытия «железного занавеса» между Венгрией и Австрией... Немцы, которые в 1953 году, не побоявшись советских танков, выступили против неподъемных производственных планов, поднявшиеся в 1956 году польские и венгерские рабочие, чехи, захотевшие в 1968 году «социализма с человеческим лицом»... Все они по-своему способствовали медленной эрозии коммунистической системы в Центральной и Восточной Европе.

Как бы то ни было, последний и решающий удар нанес Михаил Горбачев. Сразу же после избрания генеральным секретарем ЦК КПСС он запустил в Советском Союзе масштабную политику гласности и перестройки. Кроме того, он заявил, что в отличие от предыдущей линии партии отныне «братским странам» разрешено выбирать собственный путь. Москва отказалась от силового вмешательства и диктовки «правильного» поведения.

Его политика привела к краху коммунистической власти в Восточной Германии и, как следствие, самой ГДР, распаду социалистического лагеря, а затем и Советского Союза в декабре 1991 года. Сам Горбачев ни о чем (или почти ни о чем) не жалеет. Как он однажды признался в беседе с бывшим председателем Совета министров Италии Массимо Д’Алема, с коммунизмом нужно было покончить, потому что он принес много горя, особенно тем, кто верит в левые ценности.



Если он о чем-то сожалеет, так это о непонимании со стороны его сограждан. Его окружает группа верных соратников, которые работают вместе с ним в его фонде. Его уважают за границей и чтят в Германии как героя. В воскресенье он стоял на возведенной у бранденбургских ворот сцене вместе с Йоахимом Гауком, Ангелой Меркель и Лехом Валенсой. Однако в России все поголовно (за редкими исключениями) испытывают к нему одну лишь ненависть и винят его в кончине Советского Союза как великой державы.

Однако куда сильнее этой горечи проявляется в нем разочарование неблагодарностью (или тем, что он считает таковым) его западных коллег (по крайней мере, некоторых из них), которые не ответили ему взаимностью. Он огорчен тем, что они не воспользовались созданными им переменами в мире в конце 1980-х годов, чтобы построить в Европе «общий дом». В этом доме Москва бы заняла свое, равное со всеми другими место.

Нет проигравших

Запад и в первую очередь Америка вели себя так, словно они победили в холодной войне, хотя, как считает Горбачев, в ней нет проигравших, а есть одни только победители. Они захотели воспользоваться слабостью России и создать однополярный мир: отсутствие противовеса позволило им вольно обращаться с международным правом и проводить военные вмешательства, не задумываясь об их долгосрочных последствиях. В пример тому он приводит Косово, Ирак, Ливию и т.д.

Михаил Горбачев открыто критикует политику Путина и в частности его внутренний курс, который противоречит демократическим ценностям. Внешняя политика российского лидера вызывает у него больше понимания. Первый и последний президент СССР был проповедником невмешательства в дела соседей и мирного разрешения конфликтов, однако сегодня весьма снисходителен к позиции российского лидера по украинскому кризису. Причем противоречия с его убеждениями, как он считает, здесь нет. Так, он видит за действиями Путина лишь стремление вернуть России причитающееся ей место в мире, а за даже самыми резкими антизападными филиппиками — неловкую попытку восстановить диалог.

Быть может, он надеется, что у Путина получится выторговать то, что не удалось сделать ему самому: сформировать новую архитектуру безопасности в Европе. И что, как ни парадоксально, тот завершит начатое им дело. Однако Горбачев забывает, что методы президента России контрпродуктивны и противоречат тем принципам, которые сделали его одной из самых выдающихся личностей прошлого века.