Почему чеченцы теперь больше патриоты России, чем иные москвичи

Дарья АСЛАМОВА

РАЗРУШИТЬ, ЧТОБ ПОСТРОИТЬ ЗАНОВО

Я знала три города Грозных. Первый - безликий советский провинциальный центр, куда гордой военной поступью осенью 1991 года вошел генерал Джохар Дудаев, и сразу все завертелось. (По слухам, его чуть ли не как Ленина привезли из Эстонии в специальном вагоне.)

- Встать! - велели мне охранники при появлении Дудаева.

- Почему? - удивилась я.

- Потому что он мужчина!

- Напротив! Это мужчина должен вставать при появлении женщины! Пока мы препирались, в комнату вошел этот чеченский Наполеон, тогда еще подчеркнуто скромный, мечтавший о домике с садом на старости лет. Не случилось. Погиб от удара самонаводящейся ракеты во время телефонного разговора с депутатом Константином Боровым. (Боровой мне впоследствии рассказывал, что Дудаев под конец так уверился - или его уверило окружение - в своем божественном предназначении, что в любой дом входил как посланник Аллаха, не снимая обуви. «Вокруг него аура была, понимаешь?!»)

Второй Грозный, февраль 2000 года. А, в сущности, не было никакого второго Грозного. Во-о-обще! НИ одного дерева. НИ одного здания. Скорее черно-белый Сталинград, чем цветной, весь в розах, оплетающих трупы, югославский Вуковар. Трупы в Грозном прикрывал тающий кровавый снег пополам с землей. Царство смерти и запустения. Стаи собак, нападающих на людей. И ядовито-пахучий спиртовой запах солдатчины, грязных тел, пота, табака и гниения. Из развалин к теплу полевых кухонь выходили одичавшие люди-привидения с жалкими, безумными лицами.

Грозный осенью 2000 года. Фото: АП

Помню, как я встречала 23 февраля (День защитника отечества и черный день чеченской депортации) с омоновцами в комендатуре, при свечах и с пятилитровой банкой спирта. А в четыре часа утра совершенно пьяный комендант решил подорвать гранатой меня и фотографа Гену из «Известий», чтобы мы не достались чеченцам. «Живыми я вас не отдам, - твердил он. - Чтоб не мучились». И мы уговаривали его до рассвета, что сами подорвемся, если что. К утру он вырубился, и мы сбежали. И я помню, как горячо спорила под одиночные выстрелы среди киношных руин с главой администрации Ленинского района Ибрагимом Ясуевым:

- Да что тут восстанавливать?! Города нет! Это и ежику ясно!

- Может, ежу и понятно. Но чеченцам нет. Город будет! Как можно перенести столицу в Гудермес? Как можно сердце переместить в область печени? Немыслимо! Вы еще увидите и удивитесь!

Грозный осенью 2014-го. Знал ли такое удивительное послевоенное преображение хоть один город мира? Фото: Евгений САЗОНОВ

И спустя 14 лет я увидела и заплакала. Не верьте циникам, что на ТАКИЕ деньги можно и Париж построить. Нельзя. Вообще ничего нельзя построить, если нет на то яростного желания народа выжить и выстроить новый мир. В Белграде со времен натовских бомбардировок 1999 года остались две разбомбленные многоэтажки, как два гнилых зуба.

- Это вы как память о войне оставили? - спрашивала я сербов.

- Какая там память? Денег нет! Дома нельзя ни восстановить, ни взрывать - рухнут соседние. Значит, надо разбирать по кирпичикам. А Евросоюз, который бомбил Белград, денег не дает.

Но чеченцы - не сербы. Они все разобрали по кирпичикам и сложили заново. Они чертовски упрямы. И вот что им удалось.

ТРЕТИЙ ГРОЗНЫЙ

До 5 октября 2014-го его называли самым безопасным городом России. И это была чистая правда. А потом удар под дых: теракт в день города. Нож в спину Кадырову. Я хорошо понимаю его ярость. И его гордость: люди, которых он взрастил, погибли, но сумели защитить мирных жителей. Пять убитых полицейских. Но ни один гражданский не пострадал.

Грозный - маленькое чудо. Он вырос среди пустыни войны с неожиданностью и пышностью арабских сказок. Прекрасные строгие формы, мечеть «Сердце Чечни» с многотонными люстрами-дворцами из сверкающего хрусталя, простор проспектов и площадей (и это при типично кавказском менталитете, когда каждый клочок земли немедленно застраивают безобразными ларьками и кафешками).

Хиджаб, айфон, портрет Путина - такие теперь отличительные черты молодых девушек в Грозном. Фото: РИА Новости

В городе идеальный порядок и чистота. Ни одной бумажки. За брошенный бычок догонят, заставят поднять и еще пристыдят: больше так не делай. Воровства нет в принципе! Люди бросают машины с открытыми дверьми и уходят, не закрывая. Последний угон машины здесь был несколько лет назад. Никаких решеток на окнах домов даже на первых этажах. Один мой приятель потерял ключи от дома и целую неделю спал с открытой дверью (недосуг было сделать ключи). Если забудешь сумочку в кафе, за тобой будут бежать два квартала с криками: «Девушка, ваша сумочка!»

По улицам люди ходят степенно и разве что не строем: мужчины по одну сторону, женщины - по другую. В моде - хиджабы, хотя чеченские матери, носящие традиционную косынку, новую моду дочерей не одобряют. Я пудрила носик в дамской комнате с одной девицей в хиджабе.

- Мама мне целый месяц запрещала, - созналась она, подкрашивая накладные ресницы. - Но с хиджабом легче выйти замуж. Сразу видно, что порядочная.

Среди чеченцев на удивление много голубоглазых, рыжеволосых и белокожих. Даже Путин здесь на бесчисленных портретах слегка рыжий, грустный и очень молодой. Почти чеченец.

Фото: Анатолий ЖДАНОВ

С алкоголем в Грозном напряженка, как и с ночными клубами. Пить здесь просто неприлично. Чеченцы хвастаются, что, мол, сумели даже Депардье отучить от пьянства, в чем я сильно сомневаюсь. (У Депардье здесь, кстати, есть квартира в одном из сверкающих небоскребов.) В гостиницах приезжим пить можно (как-никак гости). Но сами чеченцы из тех, кто любит выпить, аккуратно переливают водку в бутылку из-под минералки, чтобы, не дай Бог, кто из знакомых не увидел.

Правила этикета здесь столь строгие, что молодые люди часто сбегают в Москву или Питер из-под бдительного ока родни и соседей. Но когда приходит время создать семью, многие возвращаются, как вернулся из Москвы один мой тридцатилетний московский приятель.

- Мне здесь комфортно и спокойно. Я уже нагулялся, - объяснял он мне. - А в Чечне есть все, кроме свободы. А зачем мне свобода в тридцать лет? Я хочу семью, покой и стабильность.

Дарья Асламова около мечети "Сердце Чечни" в центре Грозного. Фото: Дарья АСЛАМОВА

ПРИРУЧЕННЫЕ ВОЛКИ

Можно ли приручить волков? Да, если ты сам волк, вожак стаи. Гербом Ичкерии когда-то было изображение одинокого волка под луной. Вожак должен быть прежде всего физическим сильным. Массивный, как дуб, Кадыров или дзюдоист Путин - вот это для чеченцев кумиры.

- Это специфика Чечни. Во всех чеченских группах самый сильный становится лидером, - рассказывал мне политолог Ислам Сайдаев. - Почему уважают семью Кадыровых? Потому что во время войны все мужчины остались в Чечне и даже детей не отправили за границу, в безопасное место. Лидер должен быть не только сильным, но и понятным. От него должны исходить четкие и ясные приказы. Все рассуждения на тему - может, так, а может, эдак? А как вы думаете? Это не нравится. Никаких рассуждений. Люди привыкли исполнять приказы.

Кадырова в Чечне не просто уважают, а боготворят. Уставшая от войны нация хотела железной руки и получила ее. Кадырову подчиняются с безоговорочной преданностью. Он не только смог вывести из леса стаю волков-людей и научил их работать, но и сумел надеть на эту темпераментную вольницу, независимую и безнаказанную, духовную узду ислама. Многие молодые чеченцы верят не с прохладцей, не с оговорками и сомнениями, а всем своим существом.

Кораны в золотых обложках в магазинах Чечни. Фото: Дарья АСЛАМОВА

- Первое, чего он добился, - это безопасность. Когда можно проехать по всей Чечне без охраны и без оружия, - говорит писатель Канта Ибрагимов. - Второе: он указал молодежи правильный путь. Он - пример для подражания. Не пейте, не курите, занимайтесь спортом, уважайте родителей, молитесь.

- А не переборщил ли он с религиозностью? - спрашиваю я.

- В какой-то период надо было перегнуть палку, чтобы потом вернуться к равновесию. Потому что был большой контраст: тут ваххабиты бегают, а тут - девочки в коротких юбках. Надо найти золотую середину. Третье: он сумел переломить мнение российского обывателя о чеченцах в положительную сторону. Мы в глазах россиян были бандитами. А он постоянно пиарил республику. Тут и Депардье, и артисты, и футбол. Потом чеченцы поехали добровольно на Украину воевать вместе с русскими. Потом русских журналистов он вытащил из плена. Он не спит и не ест, как и все его министры. Он выстроил жесткую вертикаль власти, и это работает. Если он дал самое маленькое поручение, он его лично проверит.

Вот вам яркий пример из рассказов моего приятеля. Отремонтировали дорогу в Грозном. После первого ливня асфальт провалился, образовалась лужа. Кадыров рано утром приехал в резиновых сапогах и встал в лужу. Позвонил своим министрам и назначил совещание прямо на мокром месте. Все приехали в костюмах и дорогих ботинках через полчаса. Он сказал: мы за эту дорогу заплатили. Даю 48 часов на исправление ситуации. Подогнали реактивный двигатель, чтобы высушить воду. А потом асфальт положили заново, посуху. Кадыров лично приехал, проверил и еще претензии выставил: недостаточно ровно.

В Чечне говорят: Кадыров верит людям легко и просто. Но до первого обмана.

ИЗ КРЫМА НА КАВКАЗ - НА ЗАРАБОТКИ

- Ты видела когда-нибудь такой лук?! - министр сельского хозяйства Муса Дадаев поднимает с земли чудесные золотистые луковицы. Сказка! А потом прямо в поле мы едим огромные сладкие помидоры, присыпая их крупной солью. Я просто мычу от удовольствия.

- Ну почему, Муса, такие помидоры не доходят до Москвы?

- Да потому что они живые. У нас же продукты с ГМО запрещены законом и караются штрафами. Мой настоящий помидор до Москвы не дотянет. А вот азербайджанский я поставил на стол и наблюдал за ним две недели. Никаких изменений! Он даже не поморщился!

Министр сельского хозяйства Чечни Муса Дадаев с луком. Фото: Дарья АСЛАМОВА

Чечня медленно, но верно поднимает сельское хозяйство. Мясом, зерном и овощами республика обеспечивает себя сама. Чеченцы даже не знают, что мясо может быть мороженым. Только свежим. Говядина стоит 200 рублей килограмм, калмыцкая порода, плотная и сочная, - 230 рублей. Но это настоящее мясо. Помимо госхозов и крупных фермерских хозяйств, в каждом доме выращивают бычков. Ленивый чеченец - это миф. Молодые упорные земледельцы и скотоводы работают целыми семьями.

- Купить и выкормить одного породистого бычка стоит около 44 тысяч рублей, а продать его мясо на выходе можно за 100 тысяч, а то и больше, - объясняет Муса. - Прямая выгода. Теперь за молоко взялись. Китайским порошковым чеченцы брезгуют. Наконец-то, пусть частично, но своим молоком обеспечиваем людей. Рыбу стали разводить в прудах: толстолобиков, карпов, сазанов.

Чеченцы в поле. Фото: Дарья АСЛАМОВА

В одном из агрохозяйств встречаем двух русских парней - из Ростова и Крыма.

- Русские рабы?! - в ужасе говорю я.

- Да какие рабы! - смеется Виталий и с гордостью показывает мне новенький крымский паспорт.

- А что вы здесь делаете?

- Приехали на заработки, по объявлению. Мы механизаторы. Сюда много ребят приезжает.

- Мне специалисты нужны, а их днем с огнем не сыщешь, - жалуется Муса. - Юристов и менеджеров пруд пруди. А вот попробуйте найти толкового агронома, ветеринара, селекционера, птицевода. Все хотят работать чиновниками, в кабинете и за компьютером. Да, зарплаты у нас не московские, но и жизнь дешевле. В частном агрохозяйстве агроному могут и до 40 тысяч зарплату предложить плюс жилье, питание и машина.

В госхозах, конечно, гораздо меньше. А вообще, пока санкции не грянули, никто всерьез о продовольственной безопасности не думал. Государство субсидирует на закладку одного гектара сада только 5 процентов. А Россия из одной Польши завозила фруктов почти на миллиард долларов в год. Деньги ведь туда уходили! Возникает вопрос: почему этот миллиард не вкладывали в свое, родное? Если хотя бы на 50 процентов в России просубсидировали саженцы, у нас через два года яблок, груш, винограда и черешни девать было бы некуда!»

«МЫ ВСЕ ТУТ БЫВШИЕ БОЕВИКИ»

Министр сельского хозяйства Чечни Муса Дадаев землю не просто обожает, как мужчина любимую женщину. Он ее боготворит. Никогда не видела, чтоб человек касался земли с таким чувственным удовольствием.

- Мы вышли из земли и в нее уйдем, - говорит он. - Наши старейшины говорят: душа улетает, но тело предают земле. И земля завещала: кто будет со мной обращаться с любовью, того я и в смерти буду лелеять в своем чреве. А кто бездарно и по-хамски топтал меня, того и я превращу в пыль. Мы все будем ждать Судного дня. А в каком виде мы на нем предстанем, зависит от земли.

- Ну, это отдает язычеством, - замечаю я.

- Это тот ислам, которому учил меня отец, а другого я не признаю.

- Ты такой мирный человек, Муса, - наивно говорю я. - Тебе, наверное, пришлось уехать из Чечни во время войны?

- Как это уехать? - с удивлением говорит Муса. - Я же мужчина. Обе войны прошел. Я стрелял, но и в меня стреляли.

- Так ты бывший боевик?! - я чуть не выпадаю из машины от удивления, которая как раз накренилась над невероятной горной пропастью.

Фото: Личный архив

- Конечно! Мы все бывшие боевики, перековавшие мечи на орала, а надо будет, обратно перекуем. В первую чеченскую войну все было ясно: на нас напали, а мы защищались. Во вторую кампанию мы поняли, что Запад воюет с Россией чужими руками. Нашими руками. Появились всякие хаттабы-матабы, наемники, началась арабизация. Я нутром не перевариваю ваххабистов и все их разговоры о джихаде. Я хочу исповедовать ислам моих предков. Я почитаю всех пророков: Мухамеда, Моисея, Авраама, Ису (Иисуса). Враг пророка Исы - мой враг. А тут пришли чужие люди, и все перевернули: наши ценности, культуру, традиции. Все это было чуждо чеченскому народу. Здесь был украинский сценарий один к одному: чеченцы схватились с чеченцами, как славяне сейчас со славянами, не без помощи дядюшки Сэма. А потом появился свет в лице Ахмата Кадырова. Он знал все: и про бесчинства федералов, и про новшества ваххабистов. Но он твердо сказал: пока мы не объединимся против ваххабизма, не будет мира на нашей земле. И люди за ним пошли. Я сам вывел из леса 450 человек. Я, конечно, сейчас не божья коровка, но законы соблюдаю.

Знаешь, когда развалился Советский Союз, весь мой мир рухнул. Я мужчина, но я плакал. Почему три пьяных идиота уничтожили великую страну?!

- Но разве после двух войн у тебя нет ненависти к русским?

- А почему она должна быть? Да, была война. Мы воевали с федералами. А сейчас строим одно великое государство. Давай лучше споем НАШИ песни.

И среди благородных кавказских гор мы поем на два голоса про березку и рябину, про весну на Заречной улице. А потом любимую песню Мусы из фильма «Офицеры»: «Посмотри на моих бойцов, целый свет знает их в лицо». Про «тех, кто брал Берлин».

Муса Дадаев: был боевиком, а стал министром сельского хозяйства Чечни. И гордится - какой лук и помидоры растут в республике. Фото: Дарья АСЛАМОВА

КАЗАКИ НА ТЕРЕКЕ

Русские едут в Чечню из острого любопытства, из куража, из желания узнать поближе этих друзей-врагов. Как Дима Ефремов, бывший московский журналист, а теперь ведущий программы «Кавказская политика» на Грозненском телевидении.

- Это была чистая авантюра, - рассказывает он. - Россияне вытесняют в Чечню все свои страхи и нагружают ее мифами. Я приехал посмотреть, переполненный стереотипами. Уехал в горы один на озеро. Доехал до Ведено, начитавшись страшных статей. Думал, дойду до блок-поста, а дальше пешком. И вдруг: старая девятка, четверо чеченцев. Спрашивают: ты куда? До озера? Садись, мы тебя подвезем. И одного высаживают. Мол, он и пешком дойдет. И отказаться уже нельзя. Почему бы и нет? Моя мама потом сказала, что я сошел с ума, как и все мои московские друзья. Меня довезли до озера. На обратной дороге забрали и спросили: хочешь собирать с нами чабрец? Спустился туман, и я в этом тумане с моими новыми приятелями собирал чабрец в горах. Сюрреалистическая картина. Потом они пригласили к себе домой, угостили. Вышел их отец и заплакал: про нас говорят, что мы бандиты. А ты посмотри на нас! После этого я поменял свое мнение и вернулся в Чечню работать, уже журналистом.

Дарья Асламова около мечети "Сердце Чечни" в центре Грозного. Фото: Дарья АСЛАМОВА

Русские никогда не покидали Чечню. Как терские казаки в Наурском районе. Если учесть тот факт, что Наурский район вошел в состав России еще в 1556 году после победы Русского царства над Астраханским ханством, а спустя столетия был передан Чечне, то терским казакам покинуть родной край было сродни предательству. Не смог это сделать и нынешний глава Наурского района Владимир Кашлюнов. Его прадеды родом отсюда, с Терека. Он пережил все: страшные убийства русских стариков. Когда люди просыпались утром и не знали, кто убит. Владимир не хочет называть убийц чеченцами. Он очень осторожен.

- Это были бандиты, - говорит он. - Боевики себе такого не позволяли: они мирное население не трогали. Я уверен, что первую войну можно было предотвратить политическим путем. Но было много провокаций, чтоб дать повод ввести войска. Один бандит расстрелял более тридцати русских. Его потом чеченцы сами поймали и забили, как собаку.

- Почему вы не уехали? - спрашиваю я.

- Не мог. Это моя родина. Да и менталитет у меня уже другой. У меня было много друзей среди чеченцев. И я неожиданно оказался человеком, к которому обращались все: и русские, и чеченцы. Все страдали от беспредела. Один раз пьяный напал на церковь, а у священника была рация, и он успел подать мне сигнал. Я пошел к чеченцам с обидой. Чеченцы того хулигана поймали и разложили его, чтобы палками наказать. А тут священник прислал письмо: прощаю. С тех пор никто ни его церковь, ни его самого и пальцем не тронул. Я и в тюрьму попал при Масхадове, вытащили меня оттуда тоже местные чеченцы. И вот так, путем сложных компромиссов здесь остались 508 семей, более полторы тысячи человек русских.

- А оружие у вас в доме есть?

- А у кого его нет в Чечне? Два ствола имеется. Я люблю оружие. Чеченцы - непростой народ, но умеют прощать. Чужих, не своих. Своего народ не даст простить, будут подкалывать постоянно: ты, мол, со своими врагами разберись, а потом голос подавай. А с русскими - гораздо проще. И я благодарен Путину, что он доверился Кадырову, он понял, что чеченцы осознанно пришли к миру, через большую беду.

Священник Амвросий в Наурском районе. Фото: Дарья АСЛАМОВА

Если Владимир Кашлюнов не хотел покидать родину, то молодой священник отец Амвросий вовсе не рвался в Чечню. «Меня вызвал владыка и спросил: хочу ли я ехать в Чечню?» А у нас, у священников, есть своя уловка, когда не хочется. Я ответил: «Если благословите, владыка». Второй раз вызвал. Тот же ответ. В третий раз мне уже в приказном порядке: «Езжай-ка ты, Амвросий, в Чечню». И вот приехал четыре года назад и ничуть не жалею. Вы видели, какой у нас прекрасный Храм Рождества Христова достраивают? А какие золотые купола привезли? А приезжайте к нам на Крещение, когда все русские в Чечне идут окунуться в реку Терек. Бывают и забавные истории. Икона Неопалимая купина (горящий, но не сгорающий терновый куст, в котором Бог явился Моисею) - это символ защиты от пожаров, покровительница пожарников. И вот из Москвы приказ: до всех пожарников донести смысл Неопалимой купины. Я властям говорю: так они ж мусульмане. Может, они у себя в мечети помолятся. Но чеченские пожарники все дисциплинированно явились в церковь, где я им доходчиво объяснил смысл Неопалимой купины. Выслушали почтительно и поблагодарили. Как выяснилось, ладить можно всегда.

Дарья Асламова и глава Наурского района Чечни Владимир Кашлюнов на фоне строящегося Храма Рождества Христова Фото: Дарья АСЛАМОВА

ВОЙНА НА УКРАИНЕ РАЗБУДИЛА РУССКИХ

«Евразийские народы строили общую государственность, исходя из принципа первичности ПРАВ КАЖДОГО НАРОДА на свой образ жизни... Пока за каждым народом сохранялось право быть самим собой, объединенная Евразия успешно сдерживала натиск и Западной Европы, и Китая...К сожалению, в ХХ веке мы отказались от этой здравой политики и начали руководствоваться европейскими принципами - пытались всех сделать одинаковыми. А кому хочется быть похожим на другого?» - писал замечательный русский ученый Лев Гумилев.

Купола строящегося Храма рождества Христова в Наурском районе. Фото: Дарья АСЛАМОВА

Да, Чечня не похожа на Москву. Как не похож и Татарстан, и Дагестан, и Якутия. Но пока эти народы признают общую историческую судьбу с Россией, империя (в лучшем смысле этого слова) существует. Да, в Чечне люди верят в Аллаха. Там процветает многоженство (официально не признанное, но неофициально - существующее). Но Чечня рожает детей. На одну смерть - три новорожденных. Чеченцы - блестящие воины. И вы не представляете, какое ликование было в Чечне, когда министр обороны России Сергей Шойгу разрешил призывать в армию 500 чеченских солдат. (А в Дагестане люди взятки дают, чтоб их призвали в армию). А вспомните Дикую кавказскую дивизию, которая до конца хранила преданность русскому царю. Вспомните чеченские батальоны во время войны с Грузией. И помяните чеченских солдат, павших за русскую свободу на Украине. Я их видела и помню их лица.

Купола строящегося Храма рождества Христова в Наурском районе. Фото: Дарья АСЛАМОВА

«ВОТ ТУТ ОБЛОМИТСЯ ТОВАРИЩАМ АМЕРИКАНЦАМ»

- Война на Украине показала Кавказу, что русские снова способны бороться и нести свой флаг, - говорит мне чеченский писатель Канта Ибрагимов. - Понимаешь, когда после перестройки флаг упал, это произвело впечатление на Кавказ. Когда флаг падает, - огромная территория остается без контроля. На нее посягают хищники. И арабы, и англосаксы, и Китай, - все только ждут, когда флаг упадет. Но флаг в империи могут держать только русские. И вот случилась Украина. И стало ясно: мы снова вместе. Враг - не Украина. Враг - все тот же, со времен Холодной войны. Даже если я еду в Германию, там я русский, не чеченец. И это важно.

Я помню Куликово поле в Одессе в марте. Там собрались русские, верившие, что Россия спасет их от украинского фашизма. И я помню женщину, кричавшую с трибуны в полном отчаянии: «К нам придут кадыровцы. Они нас защитят!» И площадь взорвалась аплодисментами. Но кадыровцы не пришли. И тех, кто стоял на Куликовом поле, сожгли в Доме профсоюзов. А кто выжил, сидят по тюрьмам.

Статуэтки чеченцев. Фото: Дарья АСЛАМОВА

И я вспомнила слова украинского писателя Глеба Боброва, давшие мне надежду:

«У русских есть исторический дар переступать через кровь. Только что отгремели две русско-чеченские войны, а вот уже чеченцы едут в Крым уговаривать татар присоединиться к России. Кадыров уже больший патриот России, чем какой-нибудь москвич. И в этом ваша сила. Американцы хотят нас навеки поссорить, но передайте всем русским: вот тут обломится товарищам американцам».

 http://www.kp.ru/daily/26297/3175410/
http://www.kp.ru/daily/26298/3176028/