Продолжение статьи, первую часть перевода которой можно найти тут
ДОЛГОСРОЧНЫЕ НЕУДАЧНИКИ
Соблазн подражать очевидно триумфальной Западной модели, как боялся Герцен, всегда был выше желания её отклонить. Для многих в старых и сложных обществах Азии и Африки, преющих под господством весьма малых Европейских государств, казалось вполне ясным, что люди-человеки могут создать беспрецендентную силу через такие новые Европейские формы организации, как нация-государство и индустриальная экономика. Большая часть Европы первой выучила этот суровый урок в политической и военной инновации от всепобеждающей армии Наполеона. Через век после Наполеонских войн, Европейские общества постепенно научились эффективно запускать современную армию, технологию, железные дороги, дороги, судебную и учебную системы, чувство принадлежности и солидарности, наиболее часто через идентификацию врагов внутри и снаружи.
Как Юджен Вебер показал в своей классической книге «Крестьяне во Французы» (1976), это был одинаково жестокий процесс в самой Франции. Большинство Европы затем отправилось по страдальческому пути широкораспространенных лишений, разрушения региональных языков и культур, и институционализации махровых предрассудков, таких как антисемитизм. Наиболее чувствительные умы 19-го века, от Киркегаарда до Рускина, звенели от такой модернизации, хоть они и не всегда знали его темную сторону: хищный Европейский колониализм в Азии и Африке. К 1940 конкурирующие национализмы Европы были причастны к самым жутким войнам и преступлениям против религиозных и этнических меньшинств, засвидетельствованных в истории. После второй мировой войны Европейские страны – под Американским покровительством и нажимом Холодной войны – были вынуждены придумать менее антагонистичные политические и экономические отношения, которые в результате вылились в Европейский Союз.
Но новые нации-государства в Азии и Африке уже сами начали свой собственный чреватый путь в современность, скача напролом через этнические и религиозные разнообразия, через старые жизненные уклады. Азиаты и Африканцы, отучившиеся в Западных институтах, отчаялись в их трацидионалистских элитах настолько же, насколько они не принимали Европейское доминирование над своими обществами. Они стремились к истинной силе и суверинетету в мире сильных национальных государств – что само по себе гарантировало им и их людям нехилый шанс обретения силы, равенства и чести в мире белого человека. В этом стремлении Китайский Мао Цзедун и Турецкий Мустафа Кемал Ататюрк так же, как и демократически выбранный Ираном Мохаммед Моссадык, следовали западной модели массовой мобилизации и построения государства.
К тому времени Европейское и Американское доминирование над «мировыми экономиками и людьми», пишет Кэмбриджский историк Кристофер Бэйли в книге «Рождение современного мира», превратило большую часть человечества в «долгосрочных неудачников в борьбе за ресурсы и достоинство». Тем не менее, четко определенной целью первых национальных икон Азии и Африки, как правило бывших социалистическими и светскими (Ататюрк, Неру, Нассер, Нкрума, Мао и Сукарно), было «догнать» Запад. Последние правящие классы не-Запада обращались скорее к МакКинзи, чем к Марксу, для определения их социоэкономического будущего; но они не отважились изменить учредительские основы своей легитимности как «модернизаторов», ведущих свои страны к сближению с Западом и достижение Европейских и Американских стандартов жизни. Как оказалось, опоздуны (или опозданцы, как хотите) в современность, выбросившие протекционисткий социализм в угоду глобального капитализма, опять выбрали не тот момент (ну да, а тех кто не выбрал, отправили в каменный век - Ливия, например - авт).
Пустой билборд в Сан Паоло, где подобная реклама запрещена с 2007 года
В 21 веке это старое заклинание универсального прогресса - социализм и капитализм – было решительно поломано. Если мы потрясены и ошеломлены миром в огне, то это потому, что мы живем – на востоке и юге, так же как и на западе и севере – в суетах и иллюзиях: что общества Азии и Африки стали бы, как Европа, более светскими и инструментально рациональными по мере ускорения экономического роста; что с социализмом помершим и закопанным, свободные рынки гарантировали бы молниеносный экономический рост и всемирное процветание. Что эти фантазии перевернутого Гегельянства всегда маскировали, был сей отрезвляющий факт: что динамика и особенности Западного «прогресса» не были, и не могли быть воспроизведены или корректно последованы в не-Западе (можно тут же подумать, что опять волынка про это не мы такие, это они – авт. – однако, читаем дальше).
Условия, позволившие успех Европы в 19-м веке – небольшие, довольно однородные популяции, либо возможность посылать избыток населения за границу в качестве солдат, торговцев и миссионеров – отсутствовали в больших и густонаселенных странах Азии и Африки. Более того, империализм лишил их, как утверждал Базил Дэвидсон в «Бремени черного человека: Африка и проклятие нации-государства», ресурсов для преследования экономического развития в Западном стиле; он так же ввел разорительные идеологии и институции в обиход обществ, которые веками развивали свои собственные политические единицы и социальные структуры.
Безрассудно экспортируемые по всему миру даже сегодня, успешные формулы Запада продолжают приносить много невидимых страданий. Что казалось правильным подходом для колониалистов 19-го века, в странах с неограниченными ресурсами, не может обеспечить стабильное будущее для Индии, Китая, и других опоздавших в современный мир (все-таки опоздуны звучит лучше – авт.), которые могуть лишь только (школа Кличко, чувствуете, а? –авт) колонизировать собственные территории и расковырять собственное коренное население в поисках ценных товаров и ресурсов.
Результат – бесконечные мятежи и контр-мятежи, войны и массовые расправы, рост таких невероятных анахронизмов, как маоисткие партизаны в Индии и саможертвующие монахи в Тибете, увеличенное привлечение безработной и нетрудоспособной молодежи в экстремистские организации, и бесконечное несчастье, провоцируещее тысячи отчаянных Азиатов и Африканцев на рискованные путешествия к тому, что они видят центром успешной современности.
(ну конечно, бомбежки и поддерживаемые Западом головорезы тут ну вообще ни при чем – авт.)
Не должно быть сюрпризом, что религии не удалось исчезнуть в не-западном мире под многотонной тушей индустриального капитализма, или что либеральная демократия находит своих самых преданных диверсантов среди новых средних классов. Политические и экономические институты и идеологии западной Европы и США были выкованы определенными событиями, – восстания против власти клериков, индустриальные инновации, капиталистические консолидации через колониальные завоевания – которые не происходили где-либо еще. Так что формальная религия – не только Ислам, Индуизм, Иудаизм и Русская Православная церковь, но так же такие тихие религии как Буддизм – на самом деле сейчас все более союзна с государственной властью, чем отдалена от нее. Средние классы, будь то Индия, Таиланд, Турция или Египт, предают большую симпатию авторитарным лидерам и даже форменным деспотам, чем верховенству закона и социальной справедливости.
Но тогда, во время Холодной войны, Западные идеологи абсурдно приукрасили восход «демократического» Запада. Длительная борьба с коммунизмом, которой нужна была позиция превосходящих моральных качеств, требовала много соответствующих маневров. Таким образом, века гражданских войн, имперских завоеваний, жесточайшей эксплуатации и геноцида были подавлены в отчетах которые показывали, как народ Запада построил современный мир и стал, с его либеральными демократиями, высшыми человеками, которых все должны догонять. «Все западные нации», предупреждал Джеймс Болдуин в время Холодной войны, в 1963, «повязли во лжи, лжи их притворного гуманизма; это означает, что у их истории нет морального оправдания, и Запад не имеет морального авторитета». Обман, который любой афроамериканец легко разгадал, тем не менее, продолжил получать солидную государственную поддержку и интеллектульное уважение еще долго после окончания Холодной войны.
Таким образом, редакторы Экономиста в своей «Четвертой революции» обходят молчанием историю массовых убийств на самом Западе, которые вели к созданию современного государства: религиозные войны 17-го века, террор Французской революции, Наполеонские войны, Франко-Прусская война и Итальянские войны, среди прочих (да-да, не забываем индейцев, дикий запад и все такое тоже – авт). Мэйнстримовые Англо-Американские писатели, выдающие популярные трактовки того, как Запад создал современный мир, вихляют между интеллектуальными двусмысленностями и беззаботными суждениями о сравнительных преимуществах колониализма, рабства и кабального труда. «Мы не можем притворяться», утверждает Фергюсон, что «мобилизация дешевой и, вероятно, недозанятой Азиатской рабочей силы для выращивания каучука или копания золота, не имела экономической ценности». Недавний обзор в Экономисте истории, объясняющей взаимосвязь между капитализмом и рабством, протестует, что «почти все черные» в книге представлены «жертвами» и «почти все белые – злодеи»
Понятно, что история должна быть «отбалансирована» для людей Давоса, которые не могут вынести слишком много реальности в их шипучих прогнозах «сближения» Запада с остальным миром. Но прикрывая чудовищную стоимость собственного «прогресса», Запад уничтожает любую возможность объяснения распространения широкомасштабного насилия в мире сегодня, не говоря уже о нахождении способа его удержать. Уклонения, подавления и прямая ложь привели, в результате, к массивному скоплению дефективного знания – невежество, котороое, как опасался Герцен, будет пагубным – о Западе и не-Западе. Простодушные и вводящие в заблуждение идеи и предположения, построенные на этой зашоренной истории, сегодня формируют речи Западных государственных деятелей, отчетов от центров стратегической мысли (thinktanks) и газетных передовиц, поставляя пищу бесчисленным колумнистам, ТВ ведущим и экспертам по терроризму.
Продолжение следует...
Из комментариев
Комментарии
Вы сформулировали суть всего многосотлетнего идеологического охмурения Западом наивных аборигенов.
И упомянутая вами ложь даже в языке - один из показательных инструментов этого.
Да и, если совсем начистоту, термин "колониальная эксплуатация" на деле означает "ограбление и порабощение".
Эм-м, короче...
Доходы, полученные от колониальной эксплуатации стран третьего мира,
выдавались за доходы, полученные от "свободного рынка".
Э-э, "свободный рынок"-это, по сути, такой "новояз", истинное значение
которого жертвы не понимают.