Ли Чон

Бакалея Ли Чона, в то же время, как не моделью опрятности - была чудом снабжения.  В узких и переполненных, этих однокомнатных пределах, человек мог найти всё, в чём он нуждался или хотел жить и быть счастливым — одежда, еда, свежая и консервированная, ликёр, табак, рыбацкие снасти, техника, лодки, такелаж, головные уборы, свиные котлеты. Вы могли купить в Ли Чоне пару шлёпанцев, шёлковое кимоно, пинты, четверти виски и сигару. Вы могли решить комбинации, чтобы соответствовать почти любому настроению. Один товар, который не держал Ли Чон, мог иметься на соседнем участке, на Дорином.

Бакалея открывалась на рассвете и не закрывалась, пока последние блуждающие бродячие десять центов не были потрачены или удалились в течение ночи. Не то, чтобы Ли Чон был жадным. Он не был, но если хоть один хотел потратить деньги, он был всегда доступен. Положение Ли в сообществе удивило его столько, сколько он мог быть удивлен. В течение лет, все в Кэннери Роу были должны ему деньги. Он никогда не нажимал на своих клиентов, но когда счёт стал слишком большим, Ли отключал кредит.

Вместо ходьбы в город через гору, клиент, как правило, платил или хотя бы пытался. 
Ли был круглолицым и учтивым. Он говорил величественным Английским языком, никогда не используя звук R. Когда войны китайских кланов тонга продолжались в Калифорнии, это происходило время от времени,  Ли мог получать цену за свою голову. Тогда бы он перебрался  тайно в Сан Франциско и скрылся в больнице, пока проблема не прошла. Что он сделал со своими деньгами, никто никогда не знал. Возможно, их он не получал. Возможно, его богатство было полностью в неоплаченных счетах. Но он жил хорошо, испытывал уважение всех своих соседей. Он доверял своим клиентам, пока дальнейшее доверие не становилось смешным. Иногда он делал бизнес ошибки, но даже их он поворачивал, чтобы способствовать доброй воле, если нет других способов. Так было с Дворцовой ночлежкой и Решёткой. Любой, кроме Ли Чона считал бы сделку полной потерей.